— Совсем невесело, — заметила Стеффи.
— И снова платье! — сокрушенно простонала я. — Элси, я опять залезу в твой шкаф.
— Залезай, конечно, — флегматично отозвалась подруга. — Но вообще твоя вампирская воздыхательница оставила нам целый гардероб.
— И вы молчали? — возмутилась я.
— Она нас подкупила, — простодушно сообщили девчонки. — Поэтому мы пообещали, что будем выдавать тебе наряды по мере необходимости.
— А где всё это добро хранится? У нас вроде не так много места, чтобы я не заметила ворох платьев.
— Ой, у этих певцов свои тайны. Смотри!
Стеффи подошла к шкафу и из платяного отделения выкатила плоский черный ящик на колесиках. Нажала на невидимую кнопку, и он моментально раскрылся, заняв почти всю нашу комнату. В нем располагалась целая гардеробная с кучей платьев и туфель.
— Вся эта роскошь твоя, кроме вон того угла и этого! — доложила она. — Это наше, но тоже можешь надевать!
— У меня нет слов, — призналась я, разглядывая блескучее великолепие издалека и не решаясь подойти.
— У нас тоже не было.
— Ладно…
Я опасливо покосилась на наряды. Значит, проблема с платьем решена. Уже хорошо. Надеюсь, у Донателлы хватит ума не заморозить нас напрочь. Иначе отбор перестанет быть развлечением. Очень не хочу чихать весь Зимний бал.
— Лабиринт всё же предполагает помещение… — задумчиво протянула Стеффи. — Может, позовем Дана? Вдруг он в курсе?
— Нет, — отмахнулась я. — Если явится Дан, снова не будем спать всю ночь. А у меня завтра…
— Снова отработка? Когда же он от тебя отстанет?! — в сердцах выдохнула Стеффи.
— Да… — Я поморщилась. — Причем завтра сложная…
— Почему это?
— Потому что чувствую себя неловко! — нехотя призналась я. — Он утаскивал меня из ночного клуба и получил по морде. Из-за меня же.
— Но сумел тебя защитить. Молодец мужик, справился с вампирами, — восхищенно протянула Стеффи. — На такое не каждый обученный наемник способен.
— Ты знаешь… Думаю, он предпочел бы, чтобы об этом никто не знал. А я знаю. Я вообще знаю про него больше, чем мне бы хотелось.
— Я бы тоже очень смущалась, — призналась Элси. — Неловко! Он же преподаватель! Сочувствую…
«Это ты еще про поцелуй не знаешь», — мрачно подумала я и отправилась спать, стащив с подоконника Халяву и силком засунув сонного, вяло отбивающегося демоненка под одеяло.
Глава 25
Я шла на отработку к Ноксу на подгибающихся ногах. Чувствовала себя просто ужасно, и сегодня, как назло, ничего мне не мешало. Невиданное дело! Не вызывал к себе ректор, не пыталась оклеветать Эссиль, Джевис не приглашал на свидание. Коридор был пуст, и шла я по нему, словно на эшафот. Сердце гулко отсчитывало шаги, а разум настойчиво советовал сбежать.
По мере того как сокращалось расстояние между мной и кабинетом, становилось всё страшнее и страшнее, а желание повернуть назад стало почти непреодолимым. В итоге я замерла перед дверью и, наверное, не решилась бы войти, если бы створки не распахнулись прямо перед моим носом.
Я ойкнула и отпрыгнула назад, сжавшись и приготовившись бежать, словно застигнутая в припасах мышь.
— Заходи, Вирена, — скомандовал Нокс.
Заглянула внутрь, отмечая, что сегодня магистр выглядит еще более суровым и недосягаемым, чем обычно. Именно таким я привыкла видеть его на парах. До того, как попыталась стащить носок. И до того, как он меня поцеловал. Или это я его поцеловала? Сейчас уже не упомнишь.
Я осторожно прошла за ним через весь кабинет к преподавательскому столу и уселась за первую парту, разложив бумаги и расчеты.
— Не стоит, — холодно заметил магистр и протянул мне зачетку.
При этом он пристально смотрел мне в глаза. На его лице застыло решительное выражение. Создавалось впечатление, что к этой встрече он готовился не меньше, чем я. Только вот эмоции свои под контролем держал лучше. Ни горящих щек, ни дрожащих рук. Лишь холодная отстраненность.
— Что это?
Я смотрела на зачетку, как на дохлую мышь, и не понимала, что всё это значит.
— Ну, ты же хотела этого, — равнодушно отозвался он. На лице не мелькнуло ни единой эмоции.
— Чего именно хотела, позвольте спросить?
Голос дрожал, и я начинала злиться, прекрасно понимая, куда клонит магистр. Но мне нужно было, чтобы он озвучил сам.
— Ты хотела получить отметку по моему предмету. Я тебе ее поставил. На, возьми.
— Плата за молчание? — усмехнулась я, но зачетку так и не взяла. Злость клокотала в груди, и я боялась, что если возьму зачетку, то швырну ее в равнодушную физиономию. — Знаете что? — очень тихо и зло спросила я. — А засуньте эту зачетку в свою задницу! Думаете, без вашего щедрого жеста я бы побежала всем рассказывать? Вообще не хочу вспоминать о той ночи, и с удовольствием не вспоминала бы, если бы вы не начали этот дурацкий разговор. И я напишу вашу долбаиую курсовую. На что, кстати, напишу? — Я вырвала из его руки зачетку и несколько долгих минут таращилась на высший балл. — Даже на это напишу, всем назло! Не надо меня унижать! — крикнула я, вскочила и пулей вылетела из кабинета.
Кажется, магистр оказался обескуражен. Он не сказал ни слова. Так и остался стоять столбом возле своего письменного стола. А меня душила злость. Я была в таком гневе, что словами не передать. Хотелось рвать, крушить, вернуться в кабинет и устроить безобразный скандал, а лучше — сломать об его спину с военной выправкой швабру. Она как раз пряталась в углу кабинета, я успела зацепиться за нее взглядом.
Впервые в жизни я сама отправилась на пробежку. Просто поняла, что неспособна всю скопившуюся злость держать в себе. Кинула учебные материалы в комнате, надела куртку, ботинки и вышла на улицу.
Первый круг возле академии я жалела о том, что вообще решилась на такую глупость, как пробежка. Злость не уходила, неприятные мысли тоже, а легкие начали болеть уже через несколько метров. Но чем
