Девочка подошла к зеркалу, висевшему над туалетным столиком. Она так надеялась, что платье преобразит её, добавит роста, но ничего подобного не произошло. Платье сидело на ней как мешок – велико в плечах, юбка слишком широкая. Зеркало отражало ровно то, что было на самом деле, – четырнадцатилетнюю служанку, вырядившуюся в старое платье хозяйки.
Интересно, может, платье получится немного подделать? Мама часто употребляла это слово… Молли вытащила из шкафа потёртый дорожный сундук и откинула крышку. Встав на коленки, она стала перебирать содержимое: а вдруг найдётся нижняя юбка, которая добавит объёма?
Вся одежда Молли теперь напоминала обноски ещё сильнее, чем ей казалось раньше. Всё было в пятнах и дырах. На дне Молли нащупала письмо родителям – ровно на том месте, где она его спрятала. Она искала цилиндр, но не находила – в сундуке лежало только их с Кипом тряпьё. Молли нахмурилась. Перегнувшись через бортик, она обеими руками стала вытряхивать одежду на пол, пока перед ней не остался совершенно пустой сундук…
Цилиндр исчез.
Молли села на пол. Комната поплыла перед глазами. Кто‐то рылся в её личных вещах и забрал цилиндр. Кто? Кто из членов семьи мог это сделать? Пенни? Алистер? Бертран Виндзор? Констанция Виндзор? Перед ней на полу лежала груда тряпья. Она потянулась и достала сухой лист. Или это был кто‐то другой?
Стук по стеклу заставил её вздрогнуть. Молли выглянула в окно: внизу на траве сидел на корточках Кип. Она не ждала его сегодня вечером. С тех пор как потеплело, он решил спать в конюшне с Галилеем. Молли посмотрела на сухой лист и подумала, что, возможно, брат принял мудрое решение. Но пугать его новостью о пропавшем цилиндре не стоит. Она быстро закинула вещи в сундук, включая неотправленное письмо, и встала. Огладив платье, открыла окно.
– Что, ты замёрз?
Кип сел на подоконник, но и не думал забираться внутрь.
– Галилей исчез, – сообщил он.
– Вот жулик!
– Прямо мои слова! – Кип спрыгнул с подоконника наружу. – Идём искать.
Молли недовольно вздохнула. Набросила на платье пальто, сунула ноги в ботинки, залезла на подоконник. Окинула комнату прощальным взглядом и шагнула в темноту.
Дом окутывал сырой холодный воздух. На округу опустился туман, из‐за которого казалось ещё темнее, чем было на самом деле.
– Ты уверен, что поиски нельзя было отложить до завтра? – поинтересовалась Молли, с третьей попытки справившись наконец с фонарём. Одной рукой она придерживала подол платья, чтобы не замочить его росой.
– Я возле дома всё дважды обыскал, – сообщил Кип, проигнорировав вопрос. – Надо в лес сходить.
Молли подняла фонарь повыше, чтобы рассмотреть сквозь туман кромку леса. Зря она поленилась переодеться во что‐нибудь потеплее.
– Если я заболею и умру, это будет на твоей совести. Они с Кипом шли к лесу.
– Не надо так шутить, Молли. – Кип, хромая, выбирал дорогу между холмиками. – И, между прочим, ты сама пошла вот в этом вот… даже не знаю как это назвать.
– Это старое платье миссис Виндзор. Она мне его отдала.
Кип замедлил шаг и посмотрел на сестру:
– Они уже дарят тебе подарки?
Брат спросил весьма озабоченным тоном, и Молли не могла понять, то ли он и правда тревожится, то ли просто завидует.
– Если хочешь, я и тебе достану, – отшутилась Молли, потрепав его по голове.
Кип отпрянул, поправив кепку.
– Это я виноват, что Галилей пропал. Я поздно принёс ему овёс. Он, видно, оголодал и ушёл искать себе еду.
Молли не стала спрашивать, почему брат так задержался. Она знала, что каждый вечер на закате он наблюдал за дорогой – и с каждым днём приходил домой всё позднее. Иногда она видела его на одиноком посту через окошко на лестнице: он сидел на каменном столбе и ждал письма, которое никогда не придёт.
– Не появлялся почтальон? – поинтересовалась она так, чтобы в голосе не звучали нотки вины.
– Пока нет. Но я не из‐за письма задержался. Приходила старая ведьма. Хестер. Тебя искала.
Молли не сразу поняла, что брат имеет в виду сказительницу, с которой они повстречались на дороге. Новость не доставила ей радости. Карлица видела Молли насквозь – и вот она говорила о чём‐то с Кипом. Это было опасно.
– А что она хотела?
– Ты же ей обещала прийти в деревню и рассказать о Виндзорах. Забыла?
Молли не понравился тон брата – он будто обвинял её в чём‐то.
– Я всё прекрасно помню. Только не уверена, что нашим хозяевам понравится, если я стану рассказывать о них всяким болтливым старухам.
– Тогда нечего было и обещать, – бросил Кип раздражённо.
Обычно Молли приходилось придерживать шаг, чтобы Кип не отставал, но сегодня он двигался очень быстро. Она только что не бежала, чтобы идти с ним вровень. Поэтому даже обрадовалась, когда они зашли в лес и вынужденно сбавили темп. Поверхность грунта в лесу тоже оказалась неровной – вся в холмах, как перед домом, а ветви смыкались так плотно, что луна не могла пробиться сквозь них. Единственным источником света теперь был фонарь Молли. Они шли с братом рядом и звали Галилея, а фонарём светили под ноги – не обнаружатся ли следы копыт. Кип не захватил светильник и теперь утверждал, что и в темноте прекрасно видит, но Молли знала: одна рука у него занята костылём, а вторую он просто хочет оставить свободной.
– А ну‐ка, посвети сюда, – попросил брат.
Свет фонаря выхватил след копыта в тёмной грязи. Затем ещё несколько, ведущих в ежевичник. Кип опёрся на костыль и поспешил в направлении, куда уводили следы.
Приложив ладонь ко рту наподобие рупора, Молли запела:
Милый, милый Галилей!Возвращайся поскорей!Мы овёс тебе несём…На эту простенькую мелодию они с Кипом всегда напевали песенки. Один пел первую строчку, а второй продолжал, придумывая забавную рифму – и чем забавнее она была, тем лучше. Но на этот раз Кип не поддержал игру.
– Ну и что ты такой надутый? – поинтересовалась Молли.
– Задумался, – буркнул он, обходя валун. – Старуха рассказала мне, что на самом деле случилось с семьёй нашего хозяина, когда он маленький был.
– Все умерли от лихорадки, – повторила Молли то, что ей рассказала Констанция. – Так бывает. Ничего необычного.
Кип отрицательно покачал головой.
– Ведьма сказала, не от болезни. Сказала, они все умерли сразу – с ними разделалась какая‐то неведомая злая сила. А тела так и не нашли, – сообщил Кип, даже не остановившись.
Задул холодный ветер, раскачивая ветви деревьев. Молли задрожала от холода и потуже затянула пальто. Подол платья весь перемазался в грязи. Она готова была задушить старую карлицу за то, что та забила брату голову всякой ерундой!
– Она просто тебя пугала, – сказала Молли, стараясь не отставать.
– Пугала? А может, предупреждала?
– А ты пугаешь меня. И как вам обоим не стыдно? Разговор прервала радостная картина – они увидели Галилея. Конь стоял на
