– Он попал в силок! – вскрикнул Кип и бросился вперёд. – Посвети‐ка сюда.
Молли опустилась на коленки рядом с братом, чтобы лучше подсвечивать. «Силком» оказался корень, который каким‐то непостижимым образом несколько раз обвился вокруг копыта Галилея.
– Нога поранена, но не сломана.
Кип аккуратно размотал корень. Освобождённый Галилей в тот же момент встал на дыбы, откинув своих спасителей назад. Молли выронила лампу – и та погасла. Они оказались в полнейшей темноте.
– Отлично! – пробормотала Молли, ощупывая лесную подстилку в поисках фонаря.
Наконец она нашла его и села. Достала из кармана спичку, хотела было зажечь, но Кип придержал её руку.
– Погоди, – тихо сказал он.
Молли проследила за его взглядом, направленным в темноту, – только темноты больше не было. Молли встала. Лесная подстилка мягко светилась под лунным светом. Когда глаза привыкли, стали видны цветы – самых разных форм и размеров, – растущие повсюду, среди камней и кустарников. Молли присела на корточки и прикоснулась к огромному цветку с серебристо-белыми лепестками. «Будто маленькие дольки луны», – подумала она, а вслух спросила:
– Ты раньше видел, чтоб цветы цвели ночью?
Кип покачал головой:
– Я тут днём тысячу раз ходил и ничего, кроме почек на деревьях, не видел. А тут глянь – как из твоих историй.
Кип проводил взглядом Галилея, который нашёл целую клумбу мерцающих, как гигантские капли воды, цветов и теперь довольно жевал их.
– Вот потому он и сбежал. Он без жимолости и колокольчиков жить не может. Уже и не знаю, как от него хозяйскую клумбу защищать. – Кип встал, вытер ладони о штаны. – Интересно, кто здесь посадил эти цветы?
– В смысле «посадил»? Они дикие.
– Ну, может, и дикие. Только вот растут по сортам, на группы разделены. Смотри, вот эти как лилии, затем такие высокие с колючками и вон те, с висячими цветочками, – всех понемногу. – Кип тряхнул головой, чтобы кепка села удобнее. – Кто‐то же их высаживал. И знал, как красиво получится. Целый цветник из серебра и теней.
Молли пригляделась и поняла, что брат прав: цветы росли в определённом порядке. Но всё‐таки перед ними был уже не совсем цветник, а только напоминание о нём. Сорняки и время не пощадили его.
– Даже если тут поработал садовник, то он давно унёс отсюда ноги. – Молли взяла Галилея под уздцы. – И нам пора сделать то же самое.
Она бросила прощальный взгляд на мерцающие цветы, зажгла фонарь и пошла в сторону дома. Спокойствие, которое Кип и Молли испытали в ночном саду, не покидало их весь путь через лес. Они несколько раз свернули не туда, пока наконец не набрели на собственные следы и не выбрались из лесу. Галилей же вёл себя не как воспитанный конь, а как самый настоящий осёл: чем ближе к дому они подходили, тем сильнее он упирался – ржал, фыркал, норовил вырваться… Когда его в конце концов удалось запереть в стойле, новое платье Молли было всё в грязи и порвано в трёх местах.
– Глупое животное! – буркнула она, привязывая коня особым двойным узлом, которому её научил отец.
– Не злись на Галилея. Идём, провожу тебя, – сказал Кип, придерживая двери конюшни.
Молли понимала, что Кип устал не меньше её и неспроста решил составить ей компанию. Они молча шли по лужайке. Перед глазами у Молли стояли серебристые цветы. Кип явно думал о том же.
– Тебе не нужны всякие модные платья, чтоб быть красивой. Как этим цветам не нужна ваза, – сказал Кип, когда они вышли на дорожку.
Молли положила руку ему на плечо. Нет в мире ценнее подарка, чем доброе слово Кипа… Молли бросила взгляд на дом – интересно, она не забыла погасить в спальне лампу перед уходом? – и застыла на месте.
– Молли? – тихонько позвал Кип.
Сестра не ответила. Она не отводила взгляда от входной двери: та была распахнута.
– Дверь открыта, – только и сказала она.
После той ночи, когда она нашла чёрный цилиндр, Молли тщательно проверяла, чтобы входная дверь на ночь была заперта. Она закрыла её и сегодня. А теперь перед ними всё нараспашку. По дому гуляет ветер, раскачивая дверь туда-сюда…
Кип подошёл ближе к сестре:
– Может, сквозняком открыло?
Молли кивнула, хватая его за руку:
– Может.
Оба перешли на шёпот. Возможно, это была лишь игра света и тени, но казалось, что в дверном проёме что‐то шевелится. Тёмный силуэт. Высокий. Силуэт, который Молли совершенно не хотелось видеть.
Порыв ветра пронёсся по поляне перед домом и распахнул дверь настежь. Молли открыла рот, но вдох сделать так и не смогла. С порога наружу шагнул человек. Вокруг вились хороводом сухие листья. Руки и лицо светились белизной в лунном свете. На нём был длинный чёрный плащ и чёрный цилиндр – до боли знакомый цилиндр. Молли наконец сделала вдох и кое‐как прошептала:
– Ночной гость. Он вернулся.
17
Ночной гость
Молли сгребла Кипа в охапку и повалила на землю. Она вжалась в сырую траву, надеясь, что холм спрячет их. В тридцати метрах от них стоял человек, которого её брат видел тогда в тумане. Человек, тяжёлые шаги которого она слышала ночью в холле. Человек, в существование которого она до сих пор отчаянно не хотела верить. Молли слышала, как под его ногами хрустит гравий дорожки. Она лежала, не открывая глаз, и думала: откуда он пришёл? Зачем он пришёл?
Шаги затихли – где‐то недалеко от дома. Молли выглянула из‐за холмика, но ничего не рассмотрела: мешали туман и темнота. Она снова прижалась к земле.
– Не вижу его. Оставайся здесь, – шепнула она брату и поползла по траве, боясь приподнять голову.
Молли старалась не думать, видит ли её тот человек сквозь туман, – просто ползла, вжавшись в траву. Она преодолела не больше пятнадцати метров, а казалось, что проделала путь до Лондона.
Наконец она добралась до старого колодца у дорожки. Отсюда можно будет незаметно наблюдать за ночным гостем. Девочка села, ухватившись рукой за край колодца. Человек что‐то делал у подножия большого дерева. Одежда на нём была вся изорвана и перемазана, но кожа сияла белизной, как кусок мыла. Молли смотрела на его руки и не могла отогнать мысль о цветах, которые они с Кипом нашли в лесу. Тощее лицо наполовину скрывала длинная неопрятная борода. А колодцы глазниц отливали такой чернотой, что казались тенью от темноты.
Рядом с ночным гостем лежали садовые инструменты. Молли рассмотрела грабли, совок, ножницы для обрезки деревьев, лопатку.
– Что он делает? – раздался над самым её ухом шёпот.
Молли обернулась: рядом сгорбился Кип.
– Я же сказала оставаться там! – зашипела она на брата.
– Чтоб тебя утащили? Подвинься.
Ссориться было не время. Молли подвинулась, чтобы Кип тоже укрылся за колодцем.
– Говори потише, – шепнула она и ухватила его за шиворот – на случай, если брат решит подползти ещё ближе. И они вместе
