Кип уставился на письмо.
– Я помню, что они так велели. Но они же не знают, что здесь…
– Ещё как знают! – перебила его Молли. – Помнишь, в нашем письме мы рассказали им про ночного гостя. А они прочитали и велели нам никуда не уезжать, что бы ни случилось. Так мы и сделаем.
Кип отвернулся. Щёки у него пылали.
– Не похоже, чтоб ты спросила моё мнение!
Рука сестры легла ему на плечо.
– Кип, я понимаю, что тебе страшно. Я тоже боюсь. Но просто доверься мне. Доверься маме с папой. – Молли говорила гораздо мягче. – Для нас единственный способ получить от них весточку – остаться здесь.
Кип глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от обиды, сдавившей ему грудь. Он ведь понимал, что оставаться в доме очень опасно, но почему‐то не мог объяснить это Молли. Он поглядел на лес, начинающийся за равниной. Заходящее солнце окрасило его в тёплые золотисто-красные и багровые цвета. Кип зажмурился и представил родителей, которые где‐то далеко-далеко любуются тем же солнцем.
– Ну давай ненадолго останемся. Подождём ещё одно письмо, – наконец ответил он.
– Спасибо, Кип! – Молли обняла его, а он обнял её в ответ, почувствовав, как беззвучные рыдания сотрясают её тело. Она всегда изо всех сил пыталась защитить его, а теперь, подумал Кип, будто сама нуждалась в его защите.
– Хочешь ещё раз прочитать? – спросил Кип.
Молли отпустила его, вытерла слезы и кивнула:
– Разве что разок.
22
Сладости
Две недели Молли провела в возбуждённом ожидании. За первым письмом вскоре последовали ещё три, и она каждую минуту ждала «срочной доставки». Она столько времени думала, что они с Кипом совсем одни в этом мире, а теперь письма дарили ей надежду.
– Мистер Алистер! Я принесла бельё, – сказала Молли и постучала в комнату молодого хозяина. В руках у неё лежала стопка простыней.
Не дождавшись ответа, она толкнула дверь плечом. Комнаты Алистера Молли старалась избегать и заходила туда, только чтобы сменить бельё и забрать горшок. В комнате отвратительно воняло потом и немытыми ногами. Молли распахнула окно, заметила, как внизу брат толкает из конюшни нагруженную тачку, подошла к постели, сдёрнула одеяло… Взору предстало месиво из фантиков от ирисок, сахарной пудры, шоколадных крошек и сухих листьев. Молли обречённо закатила глаза: на отстирывание этих пятен уйдёт в два раза больше времени, чем на обычную стирку!
Девочка сняла грязное бельё, застелила и расправила свежую простыню (с каким удовольствием она бы повалялась на пуховой перине!). Потом присела на краешек кровати, зевнула. В последнее время работа по дому начала утомлять её, она не успевала отдохнуть. Надо было как‐то отвлечься от обязанностей, и она достала из кармана потрёпанные конверты – письма от родителей.
Мама с папой попали в тайфун, в самую середину, и он затянул их в центр мира и выбросил наружу через жерло вулкана в Южных морях. Молли улыбнулась: папа описывал вулкан очень красочно. Он был из тех, кто шёл на кухню за коробком спичек, а возвращаясь, рассказывал историю о том, как выкрал спички у самого чёрта из кармана…
Молли до сих пор не знала, что думать о письмах. Сначала ей казалось, что они – чья‐то злая шутка. Однако каждое новое письмо, написанное маминой рукой, всё сильнее убеждало её, что они настоящие. Конечно, письма были необычными, но «необычный» и «ненастоящий» – не одно и то же. Кип страшно боялся дерева, поэтому Молли не рассказывала ему о дупле. Но правда была в том, что дерево волшебное – не выдумка из сказки, а самое что ни на есть волшебное дерево. А настоящее волшебство и должно немного пугать, разве нет?
Как дерево работало, Молли не понимала. Когда она попыталась отправить ответное письмо, положив его в дупло, порыв ветра тут же вернул ей его в руки. Похоже, дерево исполняло для каждого его самое заветное желание. Мистер Виндзор получал деньги, хозяйка – украшения, Пенни – книжки со сказками, Алистер – бесконечные конфеты. Молли бросила взгляд на открытый ящик комода. Внутри ровными стопками лежали сладости: карамельки, шоколадные плитки, лакричные червячки, мятные палочки. Интересно, какие они на вкус?
Открылась дверь. Зашёл Алистер, держа в руках очередной бумажный кулёк с конфетами. Молли встала, спрятав письма в карман передника.
– Я принесла свежее бельё.
Алистер посмотрел на неё, затем на комод.
– Брала что‐нибудь? – Алистер подошёл к комоду, сел на постели у ящика, поджав под себя ноги. – Я каждое утро пересчитываю.
– Даже не предполагала, что ты знаешь такие числа, – пробормотала Молли, сгребая грязные простыни.
Но Алистер был слишком увлечён проверкой своих запасов, чтобы ответить. Он открыл коричневый мешочек, извлёк нечто похожее на козинаки и тоже положил в ящик комода. Молли смотрела, как он сортирует сладости, перекладывая из стопки в стопку. За последние недели лицо у Алистера заплыло нездоровым жиром. Да и сам он сильно растолстел, так что сомневаться не приходилось: скоро у Молли появится ещё одна обязанность – расшить всю его одежду. До сих пор она ни с кем не говорила про дерево, но сейчас момент казался очень подходящим.
– Можно я задам тебе вопрос? – спросила она, скрестив руки на груди. – Я знаю, что даёт тебе все эти сладости… Почему именно сладости?
Алистер подозрительно прищурился, будто пытаясь сообразить, в чём подвох. Пожал плечами:
– Они меня там ждут.
Молли кивнула. Каким‐то образом дерево понимало, что Алистеру хочется конфет. А ей хочется получить весточку от родителей.
Порывшись в кармане, Алистер вытащил красную мармеладину. И протянул Молли со словами:
– Хочешь кусочек?
Ни разу в жизни Молли не пробовала мармелад. На белой ладони Алистера лежало нечто казавшееся липким, мягким и изысканным одновременно.
– Ты угощаешь меня?
– Нет! – тут же последовал довольный ответ, и Алистер принялся громко чавкать, сунув лакомство в рот. – Если бы ты заслужила конфеты, дерево бы тебе их дало.
Молли покачала головой:
– Мне жаль тебя. Алистер хмыкнул:
– Тебе? Жаль меня?
– Можно пожелать что угодно, а ты думаешь только о том, как набить брюхо! – сказала Молли и хотела было выйти, но Алистер преградил ей путь.
– Всё не так!
Молли наклонила голову набок:
– Да что ты? А как?
Алистер засунул руки в карманы:
– Когда я был маленький и когда ещё Пенни не было, папа всегда водил меня в городе в конфетную лавку. И говорил: «Выбирай, что тебе хочется!» Мы с ним вместе выбирали самые разные сладости. И я никак не мог решить, что же взять. Я не хотел показаться жадиной, хотел, чтобы папа мной гордился, поэтому всегда выбирал что‐то маленькое – леденец какой‐нибудь или ириску, хотя хотелось
