Молли кольнула жалость к Алистеру, но лишь на миг. Даже если его тяга к сладкому и связана с более серьёзной потерей, превратилась‐то она в самое простое обжорство.
– Конфеты – не самое страшное, что может потерять ребёнок, – тихо сказала она.
Алистер переступил с ноги на ногу. Лицо у него напряглось.
– А ты прямо считаешь себя лучше нас всех? Со своими тайными письмами…
Молли ахнула от удивления, что явно порадовало Алистера.
– Да я всё знаю! Из окна видел, как ты читаешь их Кипу.
Молли прикрыла рукой карман на фартуке.
– Письма тебя не касаются, и не смей о них больше говорить! – произнесла она дрожащим голосом.
Лицо Алистера озарила радость открытия.
– А ведь твой братец не знает, откуда они берутся! – Он подошёл к Молли ближе – настолько близко, что она слышала, как он жуёт. – А если кто‐нибудь ему расскажет? Как тебе это понравится?
Молли прижала к груди тюк грязных простыней. В висках пульсировало. Она сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться.
– Как вам будет угодно, хозяин, – ответила Молли и, поймав взгляд чёрных глаз, добавила: – Но я предупреждаю: опасно обижать человека, который чистит твой ночной горшок. Ведь он может случайно разлить содержимое на все сладости.
Алистер окаменел.
– Ты не посмеешь!
Молли пожала плечами:
– Кто знает? Может, я уже сделала это и забыла тебе сказать. – Она прошептала прямо Алистеру в лицо: – Как этот мармелад на вкус? Ничем не пахнет?
Алистер разинул рот от ужаса. Понятно, что Молли ничего пока не делала с его конфетами, но сама идея плотно засела у него в голове, и теперь не видать ему покоя.
– Мне пора работать, – как ни в чём не бывало сказала Молли, перехватив тюк простыней поудобнее. – Рада была с тобой поболтать.
Она развернулась и вышла прежде, чем Алистер успел заметить её улыбку.
23
Доктор Крюк
Во вторник в поместье Виндзоров заглянул почтальон. Кип заметил на дороге всадника и бросился к мосту встречать его.
– Снова срочная доставка? – спросил он, пытаясь успокоить дыхание после забега.
– Отродясь не слышал ни о какой срочной доставке. Передай вот это хозяйке. – Почтальон вручил Кипу конверт и молча уехал.
Письмо в конверте было обычное, и вовсе не от папы с мамой. Его прислал из города Бертран Виндзор: он нашёл доктора, который осмотрит всех членов семьи, пока сам он в городе. Завтра утром Кип должен встретить его в деревне и привезти в особняк. Пенни и Алистера новость не порадовала: они заявили, что и так прекрасно себя чувствуют. Кипа же она привела в радостное волнение: он никогда ещё не видел настоящего доктора.
Сразу после завтрака Кип приехал на повозке в деревню.
– Мистер Виндзор ещё в городе, и экипаж с ним, поэтому садитесь рядом со мной, – сказал Кип, двигаясь.
– Не откажусь, не откажусь, – ответил внушительных размеров доктор, забираясь на повозку. – Так гораздо удобнее вести наблюдения за местной флорой и фауной. Я питаю особую слабость к миру природы. – Он достал платок из кармана и развернул его, внутри лежал лист. – Только посмотри на экземпляр, который я нашёл по дороге из города сегодня. Какая петиола! Это точно доисторический лист!
Кип посмотрел на лист, но тот показался ему самым обычным.
– Впечатляет, сэр, – ответил он и, щёлкнув поводьями, выехал на дорогу.
– О да! И возможно, он ещё неизвестен науке! – Доктор аккуратно завернул находку в платок и спрятал в карман. – А ведь он может иметь целебные свойства. В свой следующий визит обязательно возьму с собой лабораторное оборудование для проведения опытов.
Доктор приехал в тёмно-синем плаще, белых перчатках и высоком чёрном цилиндре. Кип покосился на кожаный саквояж, который тот держал на коленях. На нём буквами золотого тиснения было выведено:
И Е З Е К И И Л Ь К Р Ю К
Д.М., Д.Ф., ЭСКВ. и. Д.
Кип мог разобрать буквы, но в слова они никак не складывались. Кип, конечно, подозревал, что вместе они обозначают полное имя доктора – слишком длинное имя для одного человека.
– Извините за тряску. По этой дороге редко кто ездиет, – примерно так им с Молли в своё время сказала Хестер Кеттл, и Кипу понравилась фраза.
Доктор поднял кверху указательный палец:
– Правильно говорить «редко кто ездит»!
Видимо, растерянность на лице Кипа проступила столь явно, что доктор решил приободрить его улыбкой:
– Не переживай. Научить ирландца говорить грамотно – всё равно что научить мартышку пользоваться ножом и вилкой! Великие умы, которым даже я не чета, пытались цивилизовать представителей вашего вида, но потерпели фиаско, я вынужден признать. – И доктор громко расхохотался.
Кип почувствовал, как щёки ему густо залила краска. От англичан, особенно богатых, он часто слышал нечто подобное. Была бы рядом Молли, она бы нашлась, как поставить докторишку на место! Но Кип не мог ничего ответить. По крайней мере сейчас. Поэтому прикусил язык и уставился на дорогу.
Кипу доктора всегда казались кем‐то вроде волшебников, ведь они способны были схватить смерть за руку благодаря своим инструментам и умным книгам. Доктор Крюк по возрасту вполне подходил для роли волшебника, только вместо бороды у него были густые белые усы, свисавшие вокруг рта, как два огромных куска сыра.
– Сложно быть доктором, да? – спросил Кип, чтобы поддержать разговор. – Смотреть на всех этих людей с их болячками…
– А? Что? – переспросил доктор, оторвавшись от своей книги. – О да! Но это сложно, если ты человек чувствительный – женщина или ребёнок и такое прочее. А для меня это заряд бодрости! – Он захлопнул книгу и повернулся к Кипу. Под немалым весом доктора повозка накренилась, и Кипу пришлось натянуть поводья, чтобы выровнять её. – Мы живём в век медицинских чудес и открытий. И дня не проходит, чтобы наука не открыла новую болезнь или неизвестный ранее тип сумасшествия. И я тоже решительно готов быть среди тех, кто делает эти открытия!
– Болезнь… Так вот почему хозяин пригласил вас! Кип вспомнил бледные, бескровные лица Виндзоров. А за то время, что они с сестрой жили в доме, кожа его обитателей из просто бледной стала мраморно-бледной. Он подумал о Молли, которая осталась в доме. Как там у неё дела, интересно?
– А, уверен, там ничего серьёзного. Наверняка разновидность лихорадки. Старина Берти всегда склонен перестраховываться, но я тебе этого не говорил.
По крохам
