За три года «партизаны» потеряв двух человек убитыми, изрядно покуролесили как в американской Калифорнии, так и в территориях Невада и Юта.
Заросшие бородами (великий князь рекомендовал конспирации ради) «беглые русские» побывали и у мормонов на Большом Солёном озере, тепло встреченные самим Бригамом Янгом. Образцов поморщатся. — исполнить приказ Константина и уничтожить предводителя мормонов пока не получалось, охраняли «святого» хорошо. «Беглые русские рабы» отклонили предложение Янга переменить веру и осесть в Дезерете, но изрядно расторговались, сбыв немало награбленного имущества для подтверждения легенды о бандитской сущности их отряда. Говоря по правде, «беглецы» разбойничая на дорогах никого убивать не старались — отнимали имущество, дабы переселенцы поворачивали обратно, но часто случались стычки, доходило до стрельбы и жертв. Каждый из «беглецов» закрытым приказом великого князя получил следующий чин и перспективу выйти в офицеры, стать дворянином. Так и отбирались партизаны, именуемые Константином не иначе как диверсанты из лучших солдат и унтеров — грамотные, владеющие основами либо испанского, либо «американского» языка. Вольная жизнь их изрядно закалила, а редкие недели отдыха, когда отряды уходили на территорию Русской Калифорнии через особо оговорённые с пограничной стражей места, рейдеры проводили в поселении «Образцовка» не без юмора названном в честь генерал-губернатора. Конечно, сотня сорвиголов не могла остановить переселение из Восточных штатов, но ручеёк переселенцев не превратился в полноводный поток, всё на своём пути сметающий. И это было здорово. Тем более настоящие мексиканские партизаны также получали неявную поддержку русских, заключающуюся в поставке боеприпасов и оповещении о передвижении отрядов армии САСШ.
К 1853 году число переселенцев в Русскую Калифорнию перевалило за 30 тысяч человек. Разумеется, с солдатами, которые попадали на американский континент н через Атлантический океан и через Тихий, благо образовались две пароходные компании, созданные на паях Константином и старообрядцами. «Русская Балтийская» в Кронштадте, а «Русская Тихоокеанская» базировалась на Владивосток и перекидывала всё новые и новые батальоны через Гавайи в Константинополь-Тихоокеанский. стремительно разросшийся и на глазах превратившийся в большой портовый город. Тут надо отметить, что система отправки рекрутов и семей переселенцев на Амур и во Владивосток, отлаженная ещё цесаревичем Александром Николаевичем продолжала действовать и по возвращении великого князя Константина «в Россию». Но крестьянские и казачьи семьи расселялись преимущественно по Амуру и в Приморье, в Калифорнию кроме солдат перебрасывались исключительно старообрядцы, сразу же отправляющиеся к полковнику Кустову в «Беловодье».
А через Атлантику перевозились крестьяне из центральных губерний, погрязшие в нищете, забитые, запуганные своими помещиками.
Его императорское высочество Константин Николаевич после покушения под Тулой с благословения императора провёл ревизию Третьего Отделения, вынудив всесильного графа Бенкендорфа уйти в отставку По опубликовании высочайшего манифеста ошарашенной общественности стало известно, что раскрыт разветвлённый заговор. Последователи декабристов объединились в «преступное сообщество» с целью свержения династии и постановке во главе России правителя-марионетки, исполняющего приказы «некоей великой европейской державы»…
Образцов, немало пообщавшийся с Константином угадывал стиль великого князя, правда, изрядно сдобренный витиеватыми канцеляризмами. Тогда, весной 1850 года напряглись все без исключения государства Европы. Но конкретных обвинений о вмешательстве во внутренние дела Российской империи не последовало, дипломаты понервничали и успокоились, наблюдая за ответными действиями по искоренению мятежа. Николай Павлович, болезнь которого стремительно прогрессировала, не мог работать более двух часов кряду — уставал. Груз государственных забот взвалили на себя старшие сыновья императора. Александр впрягся в дела государственные, руководя министрами. Константин курировал строительство железных и шоссейных дорог, отвечал за положение дел в заморских территориях. Сибири и на Дальнем Востоке и «выжигал крамолу», Михаил отправился в Тифлис, постигать нелёгкую науку управления, а Николай перебрался в Варшаву…
Все сходились на том. что престол отойдёт Константину. Александр так и не примирился с супругой, жил с двумя постоянными любовницами, по слухам, долетавшим и до Америки, начал неумеренно выпивать. А попытка партии цесаревича развести его с женой, дабы в новом браке родился наследник, натолкнулась на жесточайшее сопротивление церковных иерархов, опасавшихся прокатолических настроений Александра Николаевича. Константин же. забросив флотские дела на молодых контр-адмиралов, мотался по европейской части страны, выискивая мятежников. Счёт арестованных подходил к трёмстам, преимущественно заговорщиками оказывались помещики средней руки, военные, связанные с декабристами товарищескими узами ещё с давних времён и. почему то. большое количество чиновников числящихся по интендантскому ведомству.
Отвертеться от обвинений, если уж Константин Николаевич решил кого то зачислить во враги Отечества было невозможно. Государь, передав вожжи государственного управления сыновья, лишь номинально царствовал, а супруга не допускала до Николая Павловича докучливых визитёров, после разговоров с которыми император расстраивался и не мог спать неделю, а то и больше.
Генерал Образцов, опытный разведчик, привыкший обобщать и систематизировать поступающую информацию, не мог не заметить, что практически все «заговорщики» обладали состоянием нажитым неправедным путём. Но обвинения в казнокрадстве шли попутно, лишь дополняя участие в заговоре с целью свержения династии…
Перепуганные горе-карбонарии рыдали и на открытых процессах легко признавались в воровстве, умоляя пощадить, не вешать, сдавали сообщников как по воровским делам, так и по недозволительным разговорам.
Страна замерла в ожидании. Семь или восемь арестованных скончались в «великокняжеских застенках» — судя по всему, обошлось без пыток, просто остановилось сердце, не выдержав ужасных перспектив. Остальные же старались вовсю, зарабатывая ссылку в заокеанские владения Российской империи.
Генерал-губернатор Русской Америки по правде говоря подозревал, что никакого заговора нет и Константин Николаевич таким образом выбивает наворованные деньги у отпетых казнокрадов, конфискуя их имущество и грозя даже прекратить существование дворянских родов, загнать в ссылку вместе с корыстолюбивыми отцами семейств и детей-внуков, жировавших на украденное из казны…
Попытки утихомирить Константина Неистового успеха не имели. История, когда великий князь покрыл матом депутацию заслуженных офицеров армии и флота, просивших за товарищей, обвинённых в том. чего не совершали, быстро дошла и до Америки.
Константин Романов в стиле боцманов Балтийского флота облаял «адвокатов дьявола» и горько сожалел что четверть века назад «папенька не пятьсот, а всего пятерых бунтовщиков повесил»…
Цесаревич же занятый вопросами внешней политики от дел внутренних отмахивался и отсылал к брату…
Однако для Русской Калифорнии репрессии, обрушившиеся на российское чиновничество и дворянство, были благом — резко вырос поток переселенцев через Атлантический океан и Панамский перешеек. Ехали родственники подозреваемых, ехали их знакомые, которым «ненавязчиво» объясняли близкие к Константину люди — с переехавших в Русскую Америку спроса нет за былые прегрешения. Ну а новых грехов всё-таки лучше не плодить.
Далёкий путь стал куда как удобнее, офицеры, чиновники и купцы перебирались в Новый Свет с семьями, на комфортабельных, недавно отстроенных англичанами судах «Русского Балтийского» и «Русского Тихоокеанского» пароходств. Бесплатно, но
