Но, по данным разведки и по соображениям здравого смысла Север не начнёт боевые действия, не обеспечив безопасность портовых городов, что при преимуществе английского флота, союзника Конфедерации, является делом первостепенной важности. Генералы и политики Северо-Американских Соединённых Штатов прекрасно помнили о сожжённом десантниками адмирала Истомина Бостоне. А если к английской эскадре добавится русская и на десятке транспортов перекинет десантный корпус Юга на беззащитное побережье? Потому-то северяне сейчас все силы бросили на строительство береговых батарей и продолжали усиленно «клепать» пусть неуклюжие, немореходные, но такие грозные и неуязвимые мониторы, закованные в броню.
В портах Юга уже не скрываясь стояли английские и русские стационары. В Саванне на борту клипера «Забияка» находились 500 тысяч серебром (точнее, уже 395 750), предназначенные для закупки продовольствия и поддержке дружественных России землевладельцев. По существу «Забияка» и базирующийся на Чарлстон «Яхонт» выполняли роль «плавучих банков» и хотя моряки крыли матом «ушлых торгашей» из Российско-Американской Компании, против приказа императора пойти не могли. Пароход трансатлантической линии «Пегас» по воле случая стал поставщиком в КША оружия. Даже переселенцев на «Пегасе» перевозили в гораздо меньших количествах, нежели чем на прочих пароходах, а гнали за океан тульские винтовки-«константиновки» и боеприпасы к ним. Русские оружейники за последние два года изрядно усовершенствовали винтовку, на двух тульских заводах запустили «Константиновку нумер три» и на самом верху решили рискнуть — «старьё» (хотя какие старые — вполне на уровне стволы) продать южанам. Даже не продать, а обменять на товары. Дмитрий Ефимович изрядно попотел, получая за оружие облигации КША и пристраивая их у плантаторов, которым предстояло этими ценными бумагами выплачивать налоги. Хорошо, два еврея, брата маклера из Варшавы пришли искать службы в контору Российско-Американской Компании и оказались сущей находкой для Кустова. Как они это делали. Дмитрий до конца так и не понял, но облигации КША фермеры у братьев Абрамкиных брали, зерна на пароходах компании прибывало, южане смотрели на русских как на надёжных союзников, «забыв» недавнее военное противостояние…
Кстати, «еврейский исход» из Царства Польского на североамериканский континент поражал своей организованностью. Иудеи сначала «забрасывали» через океан молодых мужчин, которые оседали преимущественно в южных штатах, осматривались, заводили надёжное дело и планировали в будущем перевезти семьи. Создавать на юге Русской Калифорнии «Заокеанскую Ржечь Посполитую» чтецы и толкователи Талмуда категорически не желали. Как, собственно и поляки, жаждущие послужить в армии КША, совершить массу подвигов и получить в награду имение с неграми, посадками хлопка и тучными стадами да табунами…
Мезенцев рассказывал, что его величество Король Польский Александр отчаялся набрать людей ятя заокеанской колонии, хотя шляхта неистово желала (за казённый счёт) ехать в Краков-Тихоокеанский. Паны даже торжественно клялись на оружии послужить Родине за океаном, но едва пересекали Атлантику, бежали записываться в армию КША, где уже создали отдельный польский батальон и три эскадрона…
— Мистер Кустофф! Мистер Кустофф!!! — К Дмитрию спешил, смешно косолапя, Якоб Харпер, на четверть немец, на четверть голландец, француз и англичанин, переплавленный в стопроцентного американца (так Харпер представлялся при знакомстве).
— Якоб, дружище, я как раз думал повидаться с вами в конторе.
— О, Димитрий, — тут же перешёл на неофициальный тон Харпер, подлаживаясь под собеседника, — так едемте, вот мой экипаж.
— Лучше пройдёмся, сегодня так прекрасно — прохладно, свежо.
— О. да, русские любят холод. Мороз! Лёд! Мне рассказывали, что изжарившись на калифорнийском солнце, русские поселенцы едут отдыхать на Аляску.
— Ну, не совсем так, но что-то в этом есть.
— Послушайте. Димитрий, вы меня знаете не первый год. И я ещё тогда увидел большие задатки в скромном молодом человеке, изображающем сторонника мормонской религии. И когда вы вернулись после войны, в высоком офицерском чине…
— Бросьте, Якоб. Я ныне отставник, видите?
— Не вертите тростью, Димитрий. Ранение не умаляет ваших достоинств. Тем более, я навёл справки и что узнал! Мой коммерческий партнёр, оказывается, служил под началом самого императора Константина!
— Хм. в то время государь был «всего лишь» великим князем, даже не наследником. Hincro и подумать не мог, что старший брат Александр Николаевич уступит российскую корону.
— Димитрий, вы лично представлены царю, возглавляете филиал Российско-Американской Компании на Восточном побережье, распоряжаетесь огромными суммами. Но что стоит оказать услугу давнему знакомцу…
— Займ? Сколько вы хотите. Якоб?
— О нет. Вовсе нет. С деньгами всё благополучно, я же продал зерна на пятьдесят тысяч русских «пудофф» и вы лично, Димитрий, расплатились со мной отнюдь не облигациями Конфедерации. Деньги есть, я хочу просить об одолжении иного рода.
— Бросьте говорить загадками. Якоб. Дело, как понимаю, деликатное, а мы скоро дойдём до конторы.
— Хорошо, сразу пойду напрямую. Мне нужны сто, а лучше двести русских винтовок. С изрядным количеством патронов. Оплачу сразу же.
— Куда вам столько?
— Понимаете. Димитрий, в преддверие войны с янки в каждом графстве создаются свои Эскадроны. Или как у русских говорят — дружины. Так вот. кто станет командовать этой дружиной, тот впоследствии приобретёт большой вес в здешнем обществе.
— Резонно.
— Помогите мне. Димитрий. Русские винтовки в Чарлстоне перегружаются из пароходов сразу в армейские фургоны. Ими вооружаются части стоящие на границе, а затем формирующиеся армейские бригады и батальоны второй очереди. До дружин винтовки, как правило не доходят, а единообразие оружия, единый калибр очень ценятся генералами.
— Естественно, взаимозаменяемость в бою. Попробуй повоюй, когда на сто человек ружья тридцати систем.
— Вот именно, Димитрий! И я хочу на собрании эдак небрежно выставить сто, а лучше двести надёжных русских винтовок, и по сто, нет по двести патронов к каждой. И передать для ополчения, в дар от Якоба Харпера! Как думаете, кого изберут командиром?
— Хм. Я готов помочь, дружище. Но зачем почтенному плантатору лезть на передовую? Командир должен подавать пример, вести людей в атаку. Право, старина Якоб, вы нужны живым и здоровым. Столько дел впереди.
— Понимаю, понимаю, помочь голодающей России — святое дело! Но я то останусь в Саванне, охранять порт и побережье, и наша коммерция не пострадает.
— С чего вы взяли, что Россия голодает?
— Простите, Димитрий, но скупка зерна и погрузка на пароходы в Чарлстоне и Саванне идёт полным ходом, весомая часть урожая этого года ушла в Россию. Если в огромной крестьянской стране не хватает хлеба, значит там неурожай. Ещё раз простите, если задел ваши чувства.
— Ах. вот оно что. Нет, тут иное, друг мой, иное. Зерно идёт в Кронштадт, главную базу Балтийского флота. Эскадру адмирала Истомина и десантный корпус, который будет посажен на транспорта, в случае нападения САСШ и отправлен через Атлантику надо кормить.
— Так вы заранее…
— Да. заранее готовимся к грядущей войне. И хотя Россия не заключила военный союз с Конфедерацией, будьте уверены — русский солдат и моряк придут на
