— Ничего, почтенный, — успокоила его Кария. — Вы все равно оказали его светлости большую услугу своей старательностью. Уверена, он это оценит. А отсутствие результата в нашем случае тоже результат. Думаю, вы можете вернуться в покои Приема и отдохнуть. Распорядитесь, чтобы гостя герцога встретили как подобает.
— Вы очень любезны. — Толстяк поклонился женщинам, помешкал мгновение, поклонился и Шерон, а затем посеменил за одним из гвардейцев.
— Синее пламя. — Указывающая сложила руки на груди. — Вы не удивились, увидев его. Значит, поняли, что оно со мной не связано. Вряд ли во дворце асторэ или шаутт. Полагаю, заблудившийся из зверинца герцога выбрался на волю. Как давно?
— Уже больше четырех лет.
Она втянула воздух сквозь сжатые зубы, словно ей стало больно, но нельзя кричать. Четыре года! Четыре! Шестеро! Они совсем не оценивают риски.
— Это долгий срок. Вы могли отправить в Летос письмо для нашего герцога, и он бы прислал вам кого-то из указывающих. Зачем так тянуть?
— Нам нужна помощь, Шерон, — вместо ответа сказала алагорка.
Даже удивительно, что они все же решились ее попросить.
— Хорошо. Я помогу.
— На каких условиях?
Шерон подумала, насколько же жители Карифа отличаются от ее соотечественников. Всегда ищут подвох.
— Нет никаких условий, Кария. Я — указывающая, мой долг — отправлять заблудившихся на ту сторону. Но мне нужны подробности произошедшего.
— Он вырвался из клетки, — сказал Ярел, — когда мастера собирались повесить ему цепь на ногу. Мы изолировали крыло Скарабеев. Теперь он там.
— Вы видели его после этих событий?
— Несколько раз, со стен, в ночное время, сразу после случившегося. А потом нет. За все время никого. Многие полагают, что он давно сдох.
— Мертвый не может умереть. Ему не нужна еда, чтобы «жить». И пламя все еще горит синим, значит, не нашлось того, кто бы отправил его на ту сторону. Он все еще внутри. Сколько человек погибло прежде, чем вы закрыли двери?
— Девять. Стольких мы недосчитались.
— Был день?
— Вечер.
— Уже стемнело?
— Да.
Шерон сделала выводы из услышанного.
— Сколько из девяти были детьми?
— Это так важно?
— Раз я спрашиваю, то да. Важно.
— Ни одного, насколько я знаю.
— Что-то подозрительное после этого случалось?
— Никто не пытался покинуть территорию крыла Скарабеев, если ты об этом, женщина.
— А проникнуть туда?
Ее вопрос заставил воина хмуриться:
— Его светлость приказал разобраться с проблемой, и я пошел вместе с моими солдатами.
Указывающая новым взглядом посмотрела на человека, который хотел отправить ее к палачу. Он безусловно храбр и, вне всякого сомнения, не слишком умен.
— Сколько не вернулись?
— Двенадцать.
— Это было днем?
— Да, Шерон. Днем. В полдень. Мы не идиоты, знаем легенды. Убитые заблудившимся ночью сами становятся заблудившимися.
— Ничего вы не знаете! — Указывающая до боли сжала кулак, так что кости гранями врезались ей в ладонь. — Вы предоставили им лишь дополнительный материал из костей и плоти. Скольких вы видели?
— Каждый из выживших говорит о разном количестве. От трех до… бесконечности. Я видел двух, одного мы убили.
— Их нельзя убить мечами. Вы просто обездвижили его на какое-то время. Насколько большая территория?
— Большая, — вклинилась Кария. — Раньше крыло Скарабеев относилось к Женскому Углу. Три отдельно стоящих здания. По пять этажей, много помещений, закрытые дворы, которые не просматриваются со стен. Три сада, восемь бассейнов.
— Подземелье?
Кария вопросительно посмотрела на Ярела, прося его продолжить.
— Да. Есть подвалы.
— Из них можно попасть в другие части дворца?
— Нет.
— А в город?
Шерон заметила его колебание.
— Нет. Нельзя. Мы завалили все проходы, поставили решетки. Крыло полностью изолировано от внешнего мира.
— Как часто вы проверяете эти решетки?
— Несколько раз в неделю. Все цело.
Теперь она кивнула с одобрением и даже улыбнулась, довольная тем, что они осознают хоть какую-то грань опасности.
— Очень хорошо. Полагаю, там будут помещения с запертыми дверьми. Есть шанс, что в одном из таких может быть заперт заблудившийся.
— Каким образом он туда попал?
— Если человека смертельно ранил мертвый, но жертва успела спрятаться и запереться до того, как погибла, например. У нас в Нимаде такое случалось. Мне нужны ключи.
Ярел щелкнул пальцами, и один из гвардейцев сорвался с места, побежав выполнять поручение.
— Есть что-то, что я еще должна знать?
— Ничего не приходит на ум.
— Тайные ходы? Комнаты, которые так просто не увидишь?
— Да, — признала Кария. — Есть секретный ход из музыкального зала в часовню Шестерых. Попасть туда можно, если за резной перегородкой в виде леопардов нажать на третий снизу камень.
— Мне нужна моя сумка.
— Получишь, когда войдешь туда. — Ярел мотнул головой в сторону ажурной решетки. — Но есть условия, Шерон.
— Вот как? — Она позволила себе вежливую насмешку. — Мне кажется, в данной ситуации именно я должна ставить условия?
— Действительно, — согласилась Кария. — Мы не смеем требовать, раз ты готова нам помочь. Ведь так?
— Не хочу перечить достойным дамам, но Бати считает, что это вопрос безопасности. А я подчиняюсь его приказам, — вкрадчиво произнес Ярел, но понимания у женщин не нашел.
— Разве Бати не служит герцогу? — внезапно спросила карифка, ловя одобрительный взгляд Карии.
— Да, это так, но…
— «Но»? — Она подошла к воину, хрупкая, невысокая, и привстала на цыпочки, внимательно заглядывая ему в лицо. — У каждого из нас своя задача, почтенный Ярел. Каждый из нас служит ему. Ты правда хочешь выполнить приказ Бати и не выпускать нашу новую подругу из крыла, пока горит синий огонь? Поспорить со мной?
— Нет. Не хочу. Только не с вами, госпожа Яс.
— И покончим с этим. Когда ты собираешься начать, Шерон?
Девушка снова проверила, как высоко в
