— Точно готова, Шерон?
Голубые глаза впились в серые, выискивая там малейшие признаки лжи или агрессии.
Не нашли.
— Давай прогуляемся, — отодвигаясь, внезапно предложила Кария, порывисто поднимаясь.
В соседнем зале Шерон ожидала ее одежда и обувь. Кария с подругами тоже оделись, в платья сливочного цвета без всяких украшений, слишком уж скромные для благородных дам.
Кария повела указывающую за собой, а карифка и алагорка шли за ними и совсем не походили на почетный эскорт. Скорее на телохранителей блондинки, и отчего-то Шерон нисколько не сомневалась, что они смогут остановить ее, если возникнет… недопонимание.
Двери из Женского Угла были заперты, но стоило Карии к ним подойти, как слуги распахнули створки. Шерон ничего не спрашивала, просто следовала через прохладные коридоры, пересекала сады, крепко сжимая игральные кости.
После долгого пути, слишком долгого, точно они прошли весь дворец насквозь, не встретив больше никого, ее привели в холл, украшенный черным мрамором. Помещение выглядело заброшенным. Ни цветов, ни мебели, пыль на полу и в углах, под потолком паутина.
Проход дальше закрывала красивая резная решетка, через нее в пустое помещение проникал теплый дневной свет.
Их ждали. Два десятка вооруженных солдат в цветах гвардии, при полном вооружении и в доспехах. Присутствовал командир Ярел. А также толстый пожилой человек в дорогих одеждах. Он выглядел больным и уставшим, глаза его покраснели, словно бы от долгого чтения.
Бати их своим вниманием не почтил.
На лице Ярела застыло вечное недовольство, судя по всему, он опять не одобрял совершающегося.
— Милый друг, — сказала ему Кария. — Все ли готово?
Он легко поклонился, прижимая правую руку к сердцу, чем заставил Шерон задуматься.
— Господин Эль-Шельх. — Блондинка благосклонно кивнула толстяку. — Мы можем попробовать.
Тот, чуть бледнея, достал из широкого рукава халата соколиное перо, пестрое и невзрачное, обернутое алой ниткой, на которой висели мелкие костяные бусины, и протянул Шерон, сказав с вежливым почтением:
— Госпожа. Не могли бы вы принять его?
Девушка холодно приподняла брови, не понимая, зачем ей это делать. Все происходящее не внушало доверия.
— Благодарю, но оно мне ни к чему.
Толстяк растерялся, несколько раз быстро моргнул, пытаясь найти слова, а затем, словно ища поддержки, посмотрел на Карию. Он чувствовал себя слишком неуютно, а еще очень сильно потел, явно нервничая.
— Возьми перо, Шерон, — предложила блондинка. — Не думаю, что такая малость принесет тебе какой-то вред.
Ярел хмурился, и было прекрасно видно, что он не понимает, почему с пленницей церемонятся. Он бы уже давно отдал приказ гвардейцам, и ее заставили бы взять предложенное силой.
— Полагаю, у меня нет выбора? — сухо произнесла указывающая.
— Ну конечно же у тебя есть выбор! — возмутилась Кария, дружелюбно кладя руку ей на плечо, словно самая близкая подруга. — У всех всегда есть выбор. Но есть и последствия любого решения. Впрочем, ты вольна отказаться.
— И что случится после?
— Я не могу знать. Решит герцог. А беседовать тебе придется с Бати. Он — его голос и уши.
— Пожалуй, я все же откажусь, — ответила Шерон.
Ярел лишь поджал губы, уж он-то не сомневался, как она поступит. Эль-Шельх, чувствуя себя лишним в этой беседе, переводил взгляд с одного на другого.
Но Кария снова улыбнулась. Она всем улыбалась и казалась такой мягкой, вежливой и совершенно… домашней, что ли?
— Могу я узнать причину твоего отказа, Шерон? Я должна хоть как-то это обосновать, если Бати меня спросит.
— Сомнения. Я не понимаю причины, отчего вам вести меня так далеко, а затем давать мне странную вещь. Одна моя знакомая говорила, что иногда в подобных предметах таится опасность. Например, яд.
— Если бы тебя хотели убить, то сделали это давно и не на виду у всех, — мрачно проронил Ярел. — И почему именно яд?
— На нем перчатки.
Все посмотрели на руки Эль-Шельха. Звонкий смех Карии был ей ответом:
— У моего почтенного знакомого больные суставы, он мажет руки мазью, а потом надевает перчатки. Вот. Видишь?
С этими словами Кария взяла перо из рук толстяка:
— Просто перо.
— Нет. Не просто, — Шерон не улыбалась. — Иначе бы мы здесь не собрались. Ответь мне, для чего оно, и, если я поверю в твои слова, быть может, мы придем к соглашению.
— Ответь ей, почтенный, — попросил Ярел, заметив кивок блондинки.
Решал здесь совершенно не он.
Эль-Шельх облизал губы, явно желая оказаться как можно дальше отсюда:
— Старые книги говорят, что если все сделать правильно, то такой предмет способен на несколько часов подчинить тзамас, хозяйку мертвых. Это эксперимент, госпожа.
Шерон внешне осталась спокойной, но думала быстро. Она некромант, по крайней мере, у нее есть такие способности. Покажет ли это перо? Особенно если его делал по старым книгам человек, который никогда прежде не занимался ничем подобным? Девушка сомневалась. Но если даже и «да», вряд ли будет хуже. Испуганные люди, подозревающие ее, могут убить лишь из страха.
— Почему сейчас? Я уже давно в гостях у его светлости.
— Пришла пора понять, что с тобой делать, чужестранка, — нехотя ответил Ярел.
— Я не некромант. Так называли людей с моим даром много веков назад. Теперь мы указывающие. Но между нами огромная разница. — Шерон взяла перо у Карии, покрутила его в руках, не ощущая ничего необычного. — Что теперь, господин? Я должна была почувствовать боль? Закричать? Рассыпаться пеплом? Или мертвым требовалось подняться из могил и восславить герцога Карифа?
Произнося эти слова, в который раз за день Шерон подумала, что порой она становится слишком похожа на Лавиани.
— Позволите? — Эль-Шельх осторожно забрал у нее «артефакт», достал из-за ворота халата круглое зеркальце, кряхтя опустился на колени и поджег перо. Пламя стало синим, и Шерон почувствовала, как мурашки пробежали по ее спине.
Никто не дернулся, не закричал. Не удивился.
Перо сгорело с противным запахом, пепел отразился в зеркале, и мужчина с разочарованием произнес, несколько раз кашлянув перед этим:
— В книгах написано, что зеркало
