Многочисленные плошки с соусами из инжира, перца, абрикосов, чеснока, трав и острых перцев. Баранья похлебка, пшеничная каша с изюмом и курагой, рис с курицей и кунжутными семенами, бараньи ребра, запеченные в меду и травах, овощи и огромные тарелки со сладостями.
Также здесь было несколько кувшинов с вином и фруктовыми напитками. Шерон налила себе кизилового шарбета, благоразумно отказавшись от алкоголя.
Нож, широкий и опасный, лежащий на блюде с бараньими ребрами, привлек ее внимание, но алагорка, игравшая в «верблюжьи прыжки», опередила девушку.
Взяла его быстро и ловко, сказав с напускной вежливостью:
— Я поухаживаю за нашей гостьей.
Шерон и бровью не повела, лишь вежливо склонила голову:
— Благодарю.
У алагорки были мускулистые руки, она отрезала мяса, подала на отдельной маленькой тарелочке, небрежным жестом положив опасный предмет на ковер, себе за спину, так, чтобы Шерон не смогла дотянуться.
«Они знают, кто я. Или же их предупредили, что мне не стоит доверять», — подумала девушка, начав обедать.
Кария взяла себе красный сладкий перец, изящно откусила кусочек и произнесла:
— Мы видели, как ты плавала. Это удивительно.
— Удивительно! — горячо поддержала подругу карифка. — Ты очень сильная. Я не могу так долго держаться на воде. И так быстро двигаться.
— Я из Летоса, и наше море часто довольно неспокойное. Надо плыть быстро или замерзнешь и утонешь, это вошло у меня в привычку.
— В нашем герцогстве многие не умеют плавать, — сказала ей Кария. — Оазисы здесь не везде, а вокруг пустыня. По счастью, в Женском Углу есть большой бассейн. Тебе он понравился?
— Очень. Как и ваша библиотека. Женский Угол?
— Место только для женщин в мире мужчин, — ответила блондинка. — Всем нужно убежище, чтобы расслабиться и отдохнуть. Эта территория принадлежит лишь нам.
— И сюда может попасть любая жительница Эльвата?
Ответом ей были смешки.
— В Небесный дворец не могут прийти простые горожанки. Только жены, дочери и сестры чиновников, гвардейцев, уважаемых семей и полезных его милости людей. А также те, кому герцог оказывает свою благосклонность, — подмигнула Кария.
Шерон не стала спрашивать, к какой из перечисленных категорий принадлежат ее собеседницы. Это было бы оскорбительно.
— Ну а ты тут какими судьбами? — поинтересовалась Кария.
— Полагаю, что по персональному приглашению.
— Его светлости?
— Бати.
Женщины помолчали, затем Кария осторожно сказала:
— Значит, все-таки герцога. Ведь Бати служит ему.
— Я не смогу подтвердить или опровергнуть, — развела руками Шерон. — Возможно…
— «Ты», — милостиво подсказала Кария, заметив колебания девушки и угадав их. — Хоть я и герцогиня, можешь обращаться ко мне на «ты».
Увидев, как смотрит на нее указывающая, она звонко расхохоталась, а две подруги заулыбались.
— Шестеро! Не надо быть такой доверчивой, Шерон! Я всего лишь пошутила, — успокоила ее собеседница. — Каждая из нас здесь в чем-то герцогиня. Или хотя бы мечтает ею стать. Ты умеешь играть?
Она показала на доску с недоигранной партией.
Агсан учила Шерон этой игре в свободное время. На первый взгляд все просто — кидай кубик, да двигай фишку, которую выберешь, но все сильно зависело от этого выбора и способа перемещения по клеткам. У любой партии было множество комбинаций, и выигрывал обычно тот, кто умел просчитывать на много ходов вперед, быстро маневрируя и меняя тактику в зависимости от действий противника.
Иногда игра длилась пару минут, иногда затягивалась на несколько часов.
Шерон хотела бы отказаться, она не видела причин, чтобы играть, но в то же время не желала оскорбить новых «подруг».
— Немного.
— Превосходно! — Кария позвонила в маленький колокольчик, и карифка начала расставлять фишки. Два ряда черных верблюдов и напротив них два ряда белых. А по центру еще фишки вперемешку. — Уступаю тебе право первого хода.
Уже через пятнадцать минут Шерон со вздохом, в котором, впрочем, звучало не сожаление, а уважение талантам соперницы, подняла вверх ладони:
— Признаю свое поражение. У меня осталось четыре верблюда, а у тебя двенадцать. И почти все они дошли до моего оазиса, превратившись в туаре. Еще два хода, и все будет кончено. Ты очень хорошо играешь.
Кария весело прищурилась:
— Научишься и ты, если станешь практиковаться, благо ты внимательна и умеешь думать. Главное, запомни: в Небесном дворце никто не признает свое поражение. Это… не слишком модно. Обычно говорят: «Мне не повезло с игральными костями». Ну же, попробуй. Лучший способ сохранить лицо — следовать этикету.
— Мне не повезло с игральными костями, — легко повторила Шерон.
Кария серьезно кивнула, принимая это оправдание, и, взяв лежавшие на доске кубики, небрежно швырнула их себе через плечо — те покатились по гладкому полу, громко стуча, остановившись, лишь когда врезались в стену.
— У меня есть другие. Думаю, они приносят и счастье, и удачу тому, кто их бросает. Попробуй сделать еще один ход. Вдруг ты выкинешь комбинацию, которая сметет моих верблюдов? Бери. Ну же! Не бойся. Я не кусаюсь.
Все эти слова сопровождались улыбками присутствующих.
Шерон, подумав, что даже если ее ждет всего лишь розыгрыш под дружный смех окружающих, протянула руку — и Кария вложила в ладонь указывающей игральные кубики.
Шерон крепко сжала пальцы и уже не собиралась разжимать кулак.
Это были ее кости. Из рога нарвала. Те самые, что когда-то, после финального экзамена, ей вручил Йозеф. Сейчас у девушки было впечатление, словно только что к ней возвратилась какая-то толика самой себя.
Все трое смотрели на нее очень внимательно, а алагорка как бы невзначай отвела руку туда, куда она убрала разделочный нож.
— Что же. Я готова слушать. — Шерон старалась говорить спокойно и не делать резких движений, словно ее окружали три ядовитые змеи, готовые в любой момент броситься.
Кария подалась вперед, очень близко, несмотря на недовольно нахмуренные брови алагорки. Девушка почувствовала на своей щеке горячее дыхание и тихий насмешливый шепот:
