Вокруг пятиэтажного здания стояла охрана из местных полицейских и сил Президентской Гвардии. Я обошел здание вокруг. Все как в пословице – локоть был очень близко, а вот как его укусить? До президентского люкса на четвертом этаже наши руки не дотягивались. Отойдя в сквер подальше от отеля, мы расселись в теньке и принялись обсуждать ситуацию.
– Чем мы вообще располагаем? По деньгам ясно – почти ничем. Оружие?
– Ничем безо всякого «почти».
– Ну-у-у, – неожиданно протянул Чери. – У меня кое-что есть…
Он расстегнул куртку и хлопнул себя по животу, точнее, по широкому поясу, его опоясывающему.
– Взрывчатка, – лаконично пояснил он. – Мой страховой полис.
Зорбич промолчал.
– То есть в нашем распоряжении «ничего» и «почти ничего»… – подвел я черту.
Мне послышалось сдавленное хихиканье. Я поднял голову. Нет. Ничего все серьезно смотрели на меня, ожидая решения.
– Предложения по оружию? – спросил я.
Чери постучал себя по поясу, Пуго пожал плечами, а Зорбич, казалось, и не услышал моего вопроса, промолчал.
Меня все же не покидало ощущение того, что игра сама должна как-то нам помочь. Пока мы ходили по городу, я несколько раз присматривался к стенам – вдруг те неведомые силы, что опекали нас до этого времени… Провидение забыло про нас или, возможно, считало, что мы и так справимся. Без чужой помощи…
– Есть задумка, – сказал наконец Зорбич, глядя на пояс. Он выглядел неожиданно смущенным. – В свое время планировали мы так генерала Шеркера грохнуть. – Он потер неживую ногу. – Только там до этого не дошло. А идейка-то осталась… Бога-атая идейка…
Одноногий прищурил глаз. Совершенно неожиданно для меня голосом бодрым и деловитым поинтересовался:
– Пока ходили, никто магазина игрушек не заметил? И еще нужен магазин «Сделай сам».
Магазин детских игрушек нашелся на соседней улице. Мы с Зорбичем пошли внутрь, а Пуго с Чери отправились купить килограмм гвоздей и кусачки.
Такие покупатели, как мы, удивления в магазине не вызвали. Продавцы насмотрелись разного, а вот сам Зорбич повел себя как балованный ребенок: пробежавшись взглядом по полкам, нашел закуток, где стояли коробки с моделями самолетов. Бормоча про себя что-то техническое, одноногий по одной снимал коробки с полок, читал там что-то, ставил на место, откладывал то одну, то другую модель, снова возвращался к отложенным. Через десять минут он, однако, успокоился, определившись с выбором.
– Нам нужно три штуки… Берем самые дорогие. У них подходящий радиус действия.
– Хорошо, – сказал я, надеюсь, невозмутимо. – Только имей в виду: это – тебе на день рождения…
– И парочку раций…
– А это – на Новый год…
* * *…Одним из самых любимых развлечений туристов на берегах всех теплых морей во все времена были полеты на парапланах. Трос цеплялся к катеру, катер разгонялся, и парапланерист поднимался в воздух, к собственной радости и радости ожидающих своей очереди товарищей. Сейчас все происходило как обычно, но только без очереди.
Ранним-ранним утром на катере собралась наша команда, за исключением меня. Сжимая в руках пульт радиоуправления, я стоял на берегу в парапланеристской сбруе, и ждал команды.
– Заводи, – скомандовал Зорбич.
Мотор взревел, катер потянул канат, я сделал десяток шагов, подпрыгнул, поджал ноги, став похожим на взлетающего стервятника, и поднялся в воздух… Рядом со мной, с соседнего причала, точно так же поднимался в воздух еще один любитель острых ощущений.
На мгновение крыло параплана с болтавшимся под ним туристом напомнили мне турецкий герб – полумесяц с одинокой звездочкой под ним, и я улыбнулся. Я, наверное, буду со стороны выглядеть точно так же, а значит, в свете того, что мы собирались сделать, такая икебана попахивала международным терроризмом.
Пахнущий чистотой и водорослями ветер бил в лицо, катер уже обзавелся пышными пенными усами и теперь двигался параллельно берегу, покачиваясь на волнах. Мы разгонялись, и я поднимался все выше и выше. Трос вытянулся почти вертикально. Берег простирался подо мной, а левее полосы песка вставали здания отелей, и один из них – «Шератон».
– Довольно, – скомандовал я, и скорость упала. – Запускайте…
Я не слышал треска мотора мелкого движка купленной в детском мире игрушки.
– Первый пошел…
Ярко-красная моделька, так хорошо заметная в прозрачном утреннем воздухе, рванулась из рук Пуго, обретая ненадолго свободу полета. Я видел, как груженный взрывчаткой и гвоздевой нарезкой самолетик, покачивая крыльями, направляется в свой последний рейс – четвертый этаж отеля «Шератон».
Да, конечно, отель позаботился о хороших, прочных окнах. Директор наверняка подумал и о прочных стеклах… Только что такое самые прочные стекла и самые крепкие рамы для трехсот граммов взрывчатки? Пульт в моих руках уверенно вел модельку к президентским окнам.
Красный самолетик разобьет их, взорвавшись от столкновения со стеклом, и погибнет, но у нас в резерве имелись еще Синий и Желтый. Эти доделают остальное.
– Ровней держите, – скомандовал я. – Трясет…
Увеличенная оптикой красная точка приблизилась к зданию, коснулась его, и окна президентского номера брызнули осколками. Я сбросил вниз уже ненужный пульт управления сделавшей свое дело модели.
– Второй! – заорал я, хотя они меня и так неплохо слышали по рации. – Готовить третий!
Синий рванулся в небо. Я провел его кругом над катером, приноравливаясь к управлению, и направил снаряд к дымившимся окнам «Шератона».
Там вовсю бурлила жизнь. С такого расстояния мало чего было слышно, зато уж видел-то я все… Там опять грохнуло, кажется, что-то газовое, дым повалил совсем уж густыми клубами, заревели пожарные машины, и тут во всю эту радостную суматоху влетел Синий.
В это время случай сыграл против нас. Мой парашют понесло в море, и радиоуправлению моделью могло не хватить дальности.
– Желтый! Далеко, черт! Валится…
Все… Отцепляюсь!
Дальность управления моделями мы установили в 600 метров. Дальше за стабильность управления производитель не ручался. Сейчас катер уже вышел из этой зоны, и, чтобы не потерять последнюю модель, я отцепил канат. Ветер подхватил параплан, и, умудряясь одновременно управлять и парапланом, и моделью, я полетел ближе к берегу.
Катер подо мной повернул туда же. Но мне было не до них. Жаль было денег, потраченных на последнюю модель, и я как мог крутил джойстиком последнего пульта… Получилось! Ослабленный расстоянием звук взрыва долетел и до меня. Все! Дело сделано. Удачно или нет – скажут завтрашние газеты, а сейчас программа-максимум – спуститься и удрать.
Программа-минимум даже не предусматривалась. Интересно, грохнули мы его или нет? Хотя если я в игре, то, скорее всего, нет… На всякий случай я трижды хлопнул в ладоши. Получилось!
* * *Это куда меня занесло? Что за странная одежка?
В треснутом зеркале, обнаруженном напротив себя, я увидел человека в ливрее. Похоже, что кто-то из обслуги. Какой-то коридорный… Не сеньор Президент – это точно. Одежка оказалась замызганной, пыльной. Скорее всего, это все-таки не просто коридорный, а сотрудник
