Джинкс приказал перейти в галоп, но когда они сошли с мостовой на прибрежную гальку, отряд был вынужден замедлить ход, так как сначала одна, а затем другая лошадь захромали, став жертвами предательских камней.
— Не сама охота вредит лошади, а подобная этой дорога, — заметил вскользь капитан Джинкс.
Обогнув выступ одного из утесов, передовые всадники увидели одинокого Моро, пытавшегося столкнуть в воду шлюпку. Это могла быть та самая шлюпка, за которой Элеонора Грейвз пряталась тогда от нападавших на нее бродяг. Дул порывистый восточный ветер, облаков на небе было значительно больше, чем в том случае. Примерно в четверти мили от берега, почти касаясь внешней кромки бурунов, лежала в дрейфе «Мари-Клер» с обстененным фоком. Хоар передал ордер Джинксу. Пусть теперь он надрывается.
Джинкс перестроил своих людей. В это время внезапный шквал с дождем повлек «Мари-Клер» по направлению к берегу.
— Эдуард Моро, известный также под именем Эдварда Морроу, — закричал Джинкс, — у меня ордер на ваш арест по обвинению в измене! Приблизьтесь и сдавайтесь!
Он жестом приказал своим людям рассредоточиться и прицелиться.
— Будь я проклят, если сдамся! — проревел Моро.
— Сдавайтесь, или мы откроем огонь!
Моро продолжал толкать шлюпку. Приближающийся дождевой шквал как занавесом скрыл шхуну «Мари-Клер» и, достигнув линии солдат, намочил затравочный порох в их штуцерах.
— Огонь! — скомандовал капитан Джинкс.
Два штуцера выстрелили, три дали осечку. Хоар спешился и устало побрел по гальке в сторону Моро, подворачивая ногу чуть ли не каждом шагу.
— Тебе не пробиться через полосу прибоя, глупец, — прошептал он метису, прекрасно осознавая, что его слова не будут слышны дальше нескольких дюймов от его рта.
Моро не оборачивался. Ему, наконец, удалось стянуть на воду шлюпку. Он толкал ее, пока не зашел по колено в воду, затем рывком закинул себя в шлюпку и вложил весла в уключины. Он начал грести, поглядывая через плечо каждые несколько гребков, проверяя, на правильном ли он курсе. Канадец орудовал веслами не хуже любого спасателя береговой охраны.
Хоар увидел вдали, как двое человек спустились по борту шхуны в небольшой ялик и отвалили, буксируя за собой легкий линь. Они были еще за пределами бурунов.
Хоар полез в глубокий карман за своим пистолетом, надеясь, что он не промок. Используя левую руку как подставку, он тщательно прицелился в гребцов и выстрелил. Куда он попал, Хоар не заметил. Он вытащил второй пистолет и, задержав дыхание, нажал на спусковой крючок. Оружие зашипело, дернулось, и пуля попала в гребень волны. Делая очередной гребок, Моро мрачно ощерился на Хоара.
Сзади послышалось лошадиное ржание, и пущенный из пращи камень ударил в волну рядом с плечом Моро. Обернувшись, Хоар увидел Элеонору Грейвз на невысоком утесе, сидевшую верхом на неоседланном пони. Ее мокрые волосы переплетались с косматой гривой лошадки. Она заряжала в пращу следующий камень.
Второй камень выбил одну из правых уключин и Моро правым веслом лишь черканул по гребню волны. Шлюпку развернуло и поставило лагом к волне как раз тогда, когда она находилась в ее подошве. Вода хлынула внутрь и шлюпка накренилась в подветренную сторону.
Моро свалился за борт в пенящуюся воду. Там было достаточно глубоко, и его голова исчезла. Когда он вынырнул, он попытался схватиться за борт шлюпки, но промахнулся буквально на волосок. Ветер стал относить шлюпку, и Моро отчаянно пытался догнать ее, отставая все время на дюйм-другой.
В голове Хоара крутились картины обожженных и изувеченных моряков «Вантиджа», он вспоминал моряков «Сципиона» и других кораблей, которые были уничтожены Моро и его подручными. «Да будь я проклят, если позволю ему мирно утонуть». Он сбросил башмаки и вошел в воду, пока она не достигла его пояса. Обмотав шнур своего ножа вокруг запястья, он нырнул в волну, забыв о шляпе, которую тут же унесло порывом ветра. Нож волочился за ним, не мешая ему в полной мере использовать всю силу своих рук.
Моро, стремясь доплыть до своей шхуны, не замечал Хоара до тех пор, пока тот не схватил его за одежду. Хоар влез на спину Моро и нагнул его голову лицом в воду.
Моро вывернулся из рук Хоара, схватил того за уши и впился зубами в его нос. Хоар освободил свои руки, подтянул шнуром болтающийся нож и ударил им Моро. Он почувствовал, что нож проник в мягкую часть средней части туловища противника.
Рот Моро раскрылся со всхлипом, освободив нос Хоара, и хлебнул морской воды. Хоар потряс головой, провернул нож в теле Моро, вытащил его и еще раз ударил. Моро опрокинулся навзничь, его широко открытые глаза уставились на Хоара. Метис издал сдавленный крик, извергнув фонтан кровавой воды прямо в лицо Хоару. Офицер выпустил из рук нож, схватил Моро за его жесткие черные волосы и погрузил его голову глубже в воду. Моро захлебнулся, пустил несколько пузырей и умер — от ран или удушья, Хоар не знал и знать не хотел.
Шлюпка медленно раскачивалась на волне, почти на расстоянии вытянутой руки, словно искушая его злобной насмешкой. Хоар крепче схватил волосы Моро одной рукой, лег на спину и поплыл к берегу, буксируя поверженного врага через волны прибоя.
Вдали, за линией бурунов, «Мари-Клер» приняла обратно своих людей с ялика. Еще до того, как Хоар выбрался на берег, шхуна была уже на ходу под зарифленными фоком и гротом. Она легла на курс в сторону Франции.
Элеонора Грейвз спешилась и сбежала с утеса по тропинке, чтобы взглянуть вблизи на Хоара, который тяжело дышал над трупом противника. С его поврежденного носа струилась кровь.
— Отличная работа, — произнесла она. — Я бы покалечила его и передала в руки флотских, но иметь еще одну смерть на своей совести не хотела бы. Одной — того Дюга, главаря напавших — вполне достаточно.
— Вы не убили Дюга, — прошептал Хоар. — Кто-то удушил его.
Ее глаза заблестели:
— В таком случае, я убила бы Морроу без сожаления после того, что он сделал. Он явился в мой дом уже после вашего отъезда. Он оглушил беднягу Тома, ворвался ко мне и угрожал убить Тома и Агнессу, если я не передам ему бумаги Саймона. Мне пришлось это сделать. Он пролистал те бумаги, но не нашел ничего. Он что, полагал, что я отдам ему все без сопротивления? До насилия дело не дошло, так как один из его людей ворвался
