– Спальный, второй класс, – Глэн предъявил билеты проводнику, ловко соскочившему на перрон и откинувшему подножку.
Не общий, уже хорошо.
– Ехать долго, хоть с удобствами. Сходить будем ночью, заодно никого не побеспокоим.
Я первой поднялась по ступенькам и оглянулась на проводника:
– Третье купе, госпожа, – подсказал он.
Одно на двоих, значит… Я хмыкнула и решительно направилась к нужной двери.
Спальный вагон второго класса разительно отличался от вагона третьего класса. Пассажиры уютно прятались в купе на двоих, всего шесть на вагон. В каждом – собственный шкаф для одежды, багажная полка. Умывальная комната общая, зато имелась. В остальном – казенно. Спальное место жесткое, по сути, диван, который раскладывали на ночь и при необходимости делили специальной перегородкой. Крохотный угловой столик, пара крючков – вот и все.
– Устраивайся! – В купе ввалился Глэн и швырнул саквояж на диван. Мой чемодан затолкал на полку. – Белье в нижнем ящике.
* * *Утро ворвалось в сознание болезненным щипком. Заерзав на неудобном ложе, я злобно уставилась на вампира.
– Вставай, подъезжаем.
Замечательно, сам успел одеться, а мне в ночной рубашке с новыми коллегами знакомиться?
– Не хотел будить, так уморительно сопишь во сне.
Да, путешествие с Глэном выдалось утомительным, тут храпеть начнешь, не то что сопеть.
Быстро привела себя в порядок и через пару минут, свежая, как пансионерка после вечеринки, стояла на полустанке, сцеживая зевки в кулак. Одинокий фонарь скрывал отсутствие того, без чего порядочная женщина в свет не выйдет, – косметики. Однако меня волновал не собственный внешний вид, а зародившиеся в душе смутные подозрения.
– Ты сошел здесь по дороге в Брайт? – озвучила их вампиру, деловито боровшемуся с прилипшей к саквояжу мокрой палой листвой.
– Именно. На втором месте работы тоже нужно иногда бывать, а то жалованье платить перестанут.
– То есть мы?..
Радужный образ закрытой академии померк, в уединенном вампирском замке и то было бы вольготнее, чем под колпаком Службы государственной безопасности. Там хотя бы ребенок, а где дети, там всегда светло и радостно.
– Угу, – подтвердил вампир и бодро зашагал к спуску с платформы, находившемуся вне полукруга света единственного фонаря.
Ни души, только домик смотрителя на краю, но и там не горел свет. Однако поезда останавливаются. Чудеса!
Трезво рассудив, если руки декана заняты вещами, идти придется самой, засеменила следом, надеясь не упасть, не споткнуться в темноте. До рассвета еще далеко, небо плотно затянуто тучами, как тут вообще ориентироваться!
– Давай, я пойду сзади? – притормозив, предложил Глэн.
Лучше бы не останавливался: я с разбегу влетела в него.
– Вампиры прекрасно видят в темноте, ты – нет, – привел убойный аргумент декан и участливо поинтересовался: – Больно?
– Еще бы, ты не подушка.
Потерла пострадавший лоб. Надеюсь, обойдется без шишки.
– Руку давай, бедовая!
Дала и убедилась в подлости кровососов – он всучил мне саквояж! Кирпичей туда насовал, что ли, как такое можно поднять? Через минуту вампир частично исправился: взял под свободный локоток и помог спуститься.
Вспыхнули, ослепив, фары. Со страху я уткнулась в Глэна, заслонив глаза ладонью. Саквояж выронила, не до него.
– Успокойся, свои.
Вампир развернул меня к самоходной повозке и приветливо помахал рукой. Ему ответили подмигиванием фар. Стукнула дверца водительского места, и незнакомый мужчина забрал вещи. Он не представился, наверное, тоже агент. Покосилась на Глэна, но он не пожелал ничего объяснить. Хорошо, не хочет, не надо. Отобрала у вампира метлу и с гордым видом направилась к пассажирскому сиденью. Подарок декана пристроила сзади, сама плюхнулась рядом с водителем.
– Сядьте, пожалуйста сзади, – попросил агент.
И не подумаю! Пусть Глэн ютится с метлой, мне окрестности интересны. Ничего не видно? Экая беда, фантазия мне на что?
– Пересядьте, – чуть повысил голос мужчина.
– Уже без «пожалуйста»? – съехидничала я. – Ах да, человек без «здравствуйте» слов вежливости не знает, видимо, мама плохо в детстве учила.
– Зато вас слишком хорошо, – съязвил в ответ собеседник.
– Да уж получше вас.
Невыспавшаяся женщина изначально добротой не отличается, невыспавшаяся ведьма и подавно. Жаль, агентов не учили сей прописной истине, сберегающей кучу нервов.
Не знаю, сколько продолжалась бы наша перепалка, не вмешайся Глэн. Хитрец пошел на компромисс, утащил к себе на заднее сиденье. Одной рукой обнял меня, другой – метлу и приказал трогать.
– Поговорить бы, – подал голос водитель.
Теперь понятно, чем я на переднем сиденье не угодила. Сразу надо было сказать, а не степенью воспитанности мериться.
– Успеется! – отмахнулся вампир, устроив мою голову у себя на плече.
Мужчина за рулем замолчал, мы в тишине неслись сквозь ночь. Ни единого огонька, ни единой прогалины, только лес стеной, темный, как сама Бездна. Прикрыв глаза, я старалась не думать об опасности, которую он таил. На плече Глэна уютно, а еще он вампир, поднимет тревогу первым.
Громко урчал мотор, шелестели колеса. Никогда не любила самодвижущиеся повозки, они напоминали демоновы механизмы. Однако против прогресса не пойдешь, скоро они вытеснят с улочек столь милые сердцу конные экипажи. Надеюсь, наша сделана на совесть, не сломается по дороге.
Одни ухабы. В какой же глуши таинственная академия и какая она важная, раз для нее построили полустанок. До Арвила железнодорожную ветку не дотянули, а тут пожалуйста!
– Здесь недалеко, – обнадежил Глэн и устроил удобнее.
Заботливый, слишком заботливый для вампира. Если так и дальше пойдет, придется пересмотреть отношение к кровососам.
Проверить правдивость слов декана я не смогла: задремала. Зато очнулась вовремя, на очередной кочке, как раз перед глухой стеной академии. Такую и с шестом не возьмешь, и на драконе не перелетишь. Оставалось только гадать, какие тайны хранит закрытое учебное заведение, если потребовалось фактически его замуровать. Не удивлюсь, если по стенам разряды магии гуляют, а на воротах табличка «Не влезай, убьет».
Самоходная повозка притормозила, водитель посигналил. Ворота бесшумно распахнулись, и мы вкатились внутрь.
Какой разительный контраст! Всего пару минут назад выбоины и лес, а тут ровная дорога, широкое открытое пространство, поделенное на квадраты живыми изгородями. Впереди – темное нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся домами. Никаких зловещих замков, обычные кирпичные строения. Подробностей не рассмотреть: света не хватало.
Шурша гравием, экипаж подкатил к одному из корпусов, третьему по счету. Странно, полагала, меня поведут знакомить с ректором, оформлять на временную работу, а не проводят в холл стандартного общежития. От нашего его отличали выкрашенные в спокойные тона стены и многочисленные, убавленные до минимума в ночную пору светильники. Холл казенный, толком присесть негде, лестница без окон, аскетичная до зубовного скрежета. Пожалуй, я поторопилась, общежитие в Брайте симпатичнее. Хоть бы кадку с цветком поставили!
– Поживешь в моей комнате: свободных помещений мало, да и ты ненадолго.
Глэн шел первым, нес метлу и поддерживал под руку меня. Сзади топал водитель-агент, отдувавшийся с саквояжем и чемоданом.
– Не знаю, удобно ли?..
Профессиональная этика запрещала подобное сожительство, даже платоническое.
– Удобно. Завтра я все равно уеду. Комната большая, светлая, тебе понравится.
– Все хотела спросить и вечно забывала, – уцепилась
