Хитоши навёл справки об этом человеке. Кое-кто считал, что он был иммигрантом из Дублина по имени Лиам О’Канна. Но был ли он действительно родом из Ирландии, оставалось тайной. Японец жестом велел молодому клерку удалиться. Посетитель дождался, пока дверь плотно закроется, и осведомился:
— Значит, это Вы вызвали меня?
Его голос звучал, как шелест осенней листвы.
Мидзуно вскинул острый подбородок.
— Мне рекомендовали Вас как одного из самых опытных и надёжных специалистов в Вашем ремесле. Как человека, который выполняет порученные ему дела с предельной точностью.
— Так оно и есть.
— Очень хорошо. Именно в этом я и нуждаюсь: максимальная деликатность.
— Что Вы намерены поручить мне?
— Необходимо убрать кое-кого с моего пути.
— О ком именно идёт речь?
Хитоши аккуратно положил на стол фотографию.
— Видите этого человека? В его руках находится невероятно опасная вещь. Настолько опасная, что может грозит нашей стране.
Ирландец шагнул к столу и пристально вгляделся в фотографию.
— Учёный?
Японец отпил глоток воды из стакана.
— Не просто учёный, а талантливый исследователь и путешественник.
Лиам склонился ближе, достал мощную лупу и тщательно изучил снимок.
— Рафаэль Морренсьор… — задумчиво проговорил он, и тут же добавил: — Полагаю, он не из тех людей, которых легко лишить жизни.
— Именно поэтому я обратился к Вам, — перебил Хитоши. — О нём говорят разные вещи. Он мастер боевых искусств и любитель приключений. Обожает старинное оружие. Болтают, что он даже пережил нападение сотни дикарей в Южной Америке!
— Любопытно, ничего не скажешь, — заметил чужеземец.
— Лучше всего, если его смерть будет выглядеть как несчастный случай.
— Ну, разумеется. Несчастные случаи — наша специализация. — Ирландец выпрямился. — Прежде чем мы договоримся, есть одно обстоятельство, о котором Вы должны знать.
Японец поднял бровь.
— И какое же?
— Возможно, вы слышали, что я принадлежу к древнему ордену «Тэнгу». Он существует в глубокой тайне на протяжении многих веков, а его члены обязаны придерживаться особого кодекса чести. Так вот, предупреждаю Вас: если кто-то заказывает нам убийство, то впоследствии не может изменить своё решение.
— Понимаю.
— Я хочу только одного: подумайте ещё раз о всех возможных последствиях. Вы не сможете отозвать меня, даже если затраты превзойдут ваши финансовые возможности. А мы не сможем гарантировать, что при выполнении заказа не будет сопутствующих потерь.
— Сопутствующих потерь? Что Вы имеете в виду?
— Вред, нанесённый другим людям, зданиям и предметам. Мы не остановимся ни перед чем, чтобы исключить даже малейшую возможность того, что следы или улики приведут следствие к Вам.
— Я согласен, — заявил Хитоши. — Фирма предоставит Вам всё необходимое.
Мидзуно достал из кармана несколько ампул с голубоватой маслянистой жидкостью и поставил на стол.
— Это то, о чём я думаю? — усмехнулся чужеземец.
— Именно, — японец аккуратно сдунул налипшие на медицинское стекло пылинки. — Мои учёные обнаружили новых особей в глубинах океана две недели назад. Делайте своё дело. Быстро и, по возможности, безболезненно. А когда всё завершится, немедленно доложите мне.
Лиам поклонился.
— Как угодно, Мидзуно-сан, — сказал он. — Тогда пришло время поговорить о моём вознаграждении.
========== 3 ==========
Комментарий к 3
НОВЫЙ ФОН https://goo.gl/images/kYYP8A
НОВАЯ МУЗЫКА: https://youtu.be/7TO_oHxuk6c
Антон очнулся с чудовищной головной болью и ощущением, что вместо мозгов череп заполнен холодной кашей. Свет мучительно резал глаза, проникая в самые отдалённые закоулки сознания. Пришлось снова сомкнуть веки. Что же произошло?
Он снова попробовал открыть глаза. На этот раз боль была не такой сильной, и Карновски решил, что сможет её вынести.
Он сидел в кресле с резными подлокотниками и высокой спинкой. Помимо кресла, в комнате находились кровать, круглый деревянный стол и множество полок, набитых свитками. Шторы на окнах были задёрнуты, на полу лежала шкура тигра. Антон попытался приподнятся, но тут же убедился, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Осмотрев себя, он понял, что крепко привязан к креслу. Широкие кожаные ремни туго держали его запястья и не оставляли ни малейшей надежды на освобождение.
В одно мгновение он вспомнил всё. Японскую лавочку, попытку сбежать и таинственного незнакомца в чёрной юкате. Эти изумрудные глаза, тонкие губы и нос с горбинкой…
От этого Карновски стало ещё хуже. Он связан и заперт в чужом доме. И тут не требуется особенно богатой фантазии, чтобы понять, что он в руках у преступника или маньяка. Какого-нибудь спятившего убийцы. А что с Полиной? Вдруг, её тоже где-то держат?
Паника охватила Антона. Нужно выбраться отсюда во что бы то ни стало. Он попробовал ослабить свои путы. Тщетно. Шея, руки, ноги — всё привязано, а кресло слишком массивное, чтобы передвигаться вместе с ним.
В этот момент уши стримера услышали тяжёлые шаги. Кто-то шёл к двери.
Карновски немедленно прекратил попытки освободится и притворился спящим. Однако, опустив веки, он оставил крохотную щёлочку, сквозь которую мог различить, как дверь в комнату отворилась и кто-то вошёл. Это был человек высокого роста, который нёс перед собой что-то похожее на тарелку или поднос. Поставив ношу на стол, он шагнул к окну и одним движением раздвинул шторы.
Как только комнату залил вечерний свет, Антон убедился, что перед ним вовсе не его похититель. В комнате находился широкоплечий, внушительного вида мужчина в поварской одежде. На ногах у него были сандалии, а из кармана торчала странного вида ложка. Добродушное круглое лицо и серые глаза делали его похожим на большого ребёнка.
Незнакомец вернулся к подносу, что-то налил из чайника в пиалу и подошёл к нему. Стример всё ещё притворялся спящим, но повар быстро разгадал его хитрость.
— Сальют, ами! — проговорил он мягким голосом с забавным французским акцентом. — Я приньёс тьебе кое-что. Это вернёт силы.
Никакого смысла притворятся больше не было, и Антон открыл глаза. Раз уж он в плену, нужно вести себя спокойно. Возможно, при удобном случае ему удастся сбежать.
— Попробуй! — предложил француз. — Это ошшень вкусно и поможет от головной боли.
Антон почему-то решил довериться ему. Паники как не бывало. Он кивнул и позволил мужчине напоить себя незнакомым напитком. Тот оказался сладким, крепким и одновременно горьковатым, и совсем другим на вкус, чем чай или какао. Питьё и впрямь возвращало силы, головная боль вскоре прошла сама собой.
Он с жадностью осушил чашку.
— Тьебе ведь лучше, правда? — повар казался довольным.
Карновски кивнул.
— Кто… кто вы такой?
— Мьеня зовут Густав, — представился француз. — Густав Гурмано. Позволь помочь тьебе?
При это он кивнул на ремни, опутывавшие Антона. И прежде чем он успел ответить, повар освободил его руки, затем шею и ноги. Причём сделал это настолько быстро и проворно, что Карновски даже
