Настя набрала номер и почти сразу начала разговор, словно Архипов поднял трубку после первого звонка.
– Паша, это Настя. Да, не успели расстаться, соскучилась. Мне сейчас звонила Аня, твоя знакомая. Ну та, с которой я у Ольги познакомилась. Да, да, однокурсница твоя. Я не знаю, почему она мне позвонила, а не тебе. Мне тоже странным показалось. Может, до тебя не смогла дозвониться? Что-то у нее случилось, но я не поняла, что конкретно. Какие-то проблемы. Помощи попросила. Нет, вряд ли по женской части. Голос у нее был какой-то… испуганный. Позвонишь ей? Хорошо. Я на связи, если что.
– Теперь все правильно, – сказал Коровин, когда Настя закончила разговор. – Чувствуете?
– Что?
– Имеется ощущение правильного решения?
– Да, – после короткой паузы ответила стажер, – что-то такое имеется. Хотя лучше бы сразу узнать, что все в порядке.
– Так не бывает. Это следующий этап.
– А если не в порядке?
– Какая разница? – Коровин пожал плечами. – Все равно это следующий этап. Хороший результат запустит один алгоритм, плохой – другой. И в обоих случаях снова будут определенные этапы. Сразу результат не получает никто и никогда. Поэтому иллюзии в сторону.
– Да это и не иллюзия была, просто пожелание. – Настя смутилась. – Даже не пожелание, а просто так… взболтнулось.
– Тоже без разницы. – Коровин бросил на стажера строгий взгляд. – Наши слова и мысли должны иметь твердую опору. Никаких фантазий, никакого фундамента из песка, никаких попыток пройти по воде. Тем более ни к чему бросать слова в воздух, «просто так». Сами вы эти слова можете вообще не замечать, но по ним окружающие могут узнать, что скрывается в вашем подсознании.
– Да? – Настя неуверенно улыбнулась. – Вы так умеете? И что вы узнали?
– Ничего компрометирующего. Вы нетерпеливы и рветесь в бой, хотите узнать все и сразу, а еще вы идеализируете нашу работу, смотрите на нее сквозь розовые очки. Вам придется пережить довольно крупное разочарование. Наша работа – вовсе не романтичная и полная приключений жизнь отважных суперагентов. Оставьте штампы и мартини с оливкой киноиндустрии, а себе возьмите сухой остаток.
– И что в нем?
– Факты и связи между ними. Только и всего. Без малейших проблесков фантазий.
Настя покорно кивнула и уставилась в окошко. Коровин мысленно обозвал себя занудой и тупицей, который по непонятной причине вывел стажера из разряда красивых девушек и записал к себе в ученики, хотя никто его об этом не просил.
С капитаном вообще творилось что-то непонятное. Возможно, впервые в жизни он проявил инициативу – начал обучать и наставлять стажера. Занудно и слегка менторским тоном, но это было вторым вопросом. Первый звучал так: что в принципе случилось с капитаном Коровиным? Почему он из тихого дизеля-одиночки вдруг превратился в ученую гориллу – вроде бы говорил умные слова, но совершенно не так, как делал бы это, стажируйся у него какой-нибудь парень? Будто бы не на выдохе, а на вдохе.
«Всегда надейся – на ночь брейся, – подумалось Коровину. – Помню, был такой студенческий лозунг. Вот я подсознательно и продолжаю надеяться, и это выливается в странноватое поведение. Гормоны не обманешь».
Бесплатный семинар в исполнении добровольного наставника Коровина и последующие размышления скоротали время пути настолько, что капитан сам удивился, когда впереди показался пункт назначения. Это был солидный автосалон со станцией техобслуживания, в котором трудился нужный сейчас Коровину человек.
Капитан поставил машину в сторонке от ворот, вышел и открыл капот. Звонить или разыскивать информатора по закоулкам станции Коровину не пришлось. Через минуту он появился сам.
Невысокий, худощавый, белокурый, холеный и бодрый настолько, что было невозможно определить его возраст, загадочный информатор Коровина никак не походил на механика. На нем была рабочая куртка, но поверх очень дорогой одежды, а обувь была начищена до блеска. Кроме того, информатор имел одну особую примету, характерную скорее для крупных бизнесменов, а не для простых работяг – он ухитрялся взглядом проковыривать до костей. Настя, присоединившаяся к Коровину за миг до появления этого «механика», едва не села обратно в машину, настолько ей стало неуютно под его взглядом.
Приблизившись, мастер вытер руки платком, аккуратно его сложил и сунул в нагрудный карман чистой алой куртки. Настя решила, что это был какой-то ритуал, а не жизненная необходимость. «Механик» словно играл свою роль перед невидимой публикой.
Укрепилась в этой версии Настя, когда бросила взгляд на часы информатора. Во-первых, работать в часах было наверняка не слишком удобно, а во-вторых, это был «TAG Heuer». Насколько Настя разбиралась в подобных аксессуарах, стоили такие часики как половина отечественной машины. И это все не о владельце станции, а о ее работнике? Как-то совсем не верилось.
– Здравствуй, Генрих. – Капитан кивнул и ткнул пальцем в двигатель, якобы что-то показывая мастеру.
– И вам не кашлять, герр гауптман. – Ремонтник усмехнулся. – Троит?
– Причину сам придумай. А заодно поразмышляй над задачкой по истории Древней Руси. Готов?
– Мне ближе история Древней Германии.
– Думаю, и это пригодится в ходе размышлений. Итак, внимание, вопрос: кого призвали править на Руси, когда мелкие князья совсем погрязли в междоусобицах?
– Нашу принцессу? – Генрих хитро взглянул на Коровина. – Екатерину Великую?
– Намного раньше. Варяга одного. Помнишь имя?
– Помню. – Механик сделался заметно более серьезным. – А при чем тут Германия?
– А был среди его подданных один немец. Известный в своих кругах вояка и даже командир. Правда, прозвище у него было вовсе не боевое. Скорее как у соглядатая какого-то. На восточнонемецкий манер.
– Восточногерманский, – поправил Генрих.
– Пусть так, – легко согласился Коровин. – Мы вот с помощницей всю дорогу вспоминаем, как его звали на самом деле, а все никак не вспомним.
– Так бросьте эту затею. – Мастер посмотрел на капитана пристально, словно собираясь проковырять его уже не до костей, а вовсе насквозь. – Если это пустые дорожные разговоры, стоит ли мозги напрягать? Вам наверняка сейчас есть чем заняться.
– С этого места поподробнее. – Коровин, в отличие от Насти, без проблем выдержал взгляд механика. – Почему именно «сейчас»?
– Потому что рабочее время. – Генрих постучал пальцем по часам. – Вряд ли мои познания в этом разделе истории настолько
