– Езжай, карта у нас, – отдал он приказ и откинулся на спинку сиденья, – до вечера будем в Порту. Если повезет.
– Как-то не нравится мне ваше «если повезет», – ответил стрелок, заводя двигатель, – но, как скажете.
Сухов на беспокойство подчиненного никак не отреагировал. В голове витало слишком много мыслей. И почти все они были нехорошими. Черт бы побрал ту операцию по УДИ. Кристину вместе с Агросовым и тем китайцем. Шли бы они в ад стройными рядами… Он злился на Марину и на Максима и на их странную ручную зомби. Но больше всего, конечно, на себя.
Как он мог докатиться до такого, что принял цифрового ассистента за призрак собственной невесты? Ведь никогда ни в бога, ни в дьявола не верил. А уж в духов всяких и подавно. И только сейчас его угораздило открыть на все глаза. А что, если бы его сумасшествие продолжилось? Представить, что эта Кристалл осталась бы с ним на всю жизнь, заставляя вспоминать о настоящей Кристине, рядом с которой он испытывал настоящее счастье, было страшно.
– Черт! – не сдержавшись, он ударил по подлокотнику.
– Что случилось, командир? – спросил водитель.
– Ничего. Просто бывшую встретил с молокососом одним…
– От тебя? – уточнил Марк.
– Чего? – не сразу понял вопрос Саша. Но, сообразив, как прозвучала его фраза, рассмеялся. – Нет, не настолько сопляком. Племянник генерала нашего. Лет десять.
– Фу, блин. Не поймешь этих баб. То они со старыми, то с мелкими, – недовольно сказал стрелок, – вообще, не парься. Как в Порту будем, сходи на этаж терпимости. Там девок разных полно.
– Спасибо за предложение. Очень может быть, что и схожу, – кивнул Сухов. Теперь, когда он знал, что это не призрак бывшей, сразу стало как-то легче. – Вообще, сам подумай. У нас сейчас женского населения в разы больше, чем мужского. Особенно среди детей. Лет через десять на каждого мужика по десять женщин будет приходиться.
– Да, про это я как-то не думал. Они же все маленькие еще. А там мы уже развалинами будем.
– За себя говори, мне всего тридцать пять будет. И что, ты откажешься от восемнадцатилетней в самом соку? Сильно сомневаюсь.
– Это да, – усмехнулся водитель, – с другой стороны, главное, чтобы это обязанностью не стало.
– Ты о чем это? – не сразу сообразил Саша.
– Ну, посуди сам, начальник, вот у нас есть двадцать тысяч населения. Даже если мы разменяемся один к ста и перебьем всех зомби, то останется восемнадцать. Большая часть из них женщины и дети. Мужиков останется тысяч пять. Ну, может, шесть. Представляешь? На острове, на котором проживало семнадцать миллионов, всего семнадцать тысяч?
– Да нет, то, что в Порту собралось столько, не значит, что остальные не выжили. Помнишь, генерал говорил, что один процент обошелся без повреждения мозга. Это сто семьдесят. А дети и вовсе выжили все, кого мы смогли от зомби спасти.
– Ну да. Кого смогли, – сказал водитель отстраненным голосом. От такого его тона Сашу тоже накрыло. Перед глазами пролетела картина начальной школы. Той, которую они эвакуировали, и не смогли. Больницы. Детские сады. Миллионы детей, внезапно оказавшихся без крова, и родителей. И взрослые, превратившиеся в технозомби. Смерть, мрак и ужас. Сколько их погибло в первые дни катастрофы? Просто потому, что остались без еды и воды? Сколько погибло на третий, когда зомби пробудились?
Александр с теплотой вспомнил подполковника Танищева, который, как тогда казалось, отдавал абсолютно нелогичные приказы. Сейчас было безумно стыдно, что еще пару месяцев назад он называл того Днищем. Сколько детей они смогли вывезти? Скольких выручили караваны жизни? Наверное, и не сосчитать. Но погибло все равно в разы больше. Грузовики были заняты сбором «раненых». Хотя теперь понятно, что нужно было их расстреливать на месте, а не собирать. Но тогда они думали, что делают полезное дело.
– Да, черт. Невосполнимая потеря, – согласился Саша.
– Да нет. Восполнимая, в том-то и дело, – сказал водитель, чуть оживая. – Надо-то всего лишь, чтобы каждая женщина родила десятерых детей. А те еще десятерых. И если смертность будет как довоенная, то через тридцать лет население восстановится.
– Да ты что, сбрендил? – в шоке посмотрел на него Александр. – Какая нормальная женщина на такое пойдет? Да и не только женщина. Ты бы хотел, чтобы твоя жена была беременной десять лет подряд?
– Ты, начальник, путаешь хочу и надо, – усмехнулся Марк. – То, что у нас норма была не больше двух детей на семью, – это не плюс, а минус. Раньше, лет двести назад, почти в каждой семье было по десять детей. Ну, по крайней мере, я так в учебниках читал. И ничего, жили.
– Но это когда было? Дикость же!
– Тогда было дикостью, а сейчас цивилизованная необходимость, – возразил стрелок. – И насчет жен и любимых я бы на твоем месте тоже не особенно рассчитывал.
– А это еще почему? – недоуменно спросил Саша.
– А для обеспечения генетического разнообразия, – тут же ответил водитель. – Чтобы потом не было лишнего смешения генов. Придется одной девушке от десяти разных мужиков рожать. И будет у тебя десять детей от разных женщин. А то и больше. Введут ранжирование по званию. Наложниц и гарем…
– Знаешь, – помолчав, сказал Александр. – Все ты говоришь аргументированно. Я тебя только об одном попрошу. Ты генералу это не высказывай. А то еще примет к сведению, и все. Пропадет нормальный человеческий уклад жизни. А у нас и так человеческого осталось не так много.
– Это да, – кивнул Марк. Его зеленые губы скривились в недоброй ухмылке. – Только вот не я, так кто-то другой скажет. Да и само оно вряд ли по-другому сложится. Сам понимаешь, ситуация у нас такая. Выживание вида стоит под вопросом.
– Да ну тебя, так уж и вида? Нас еще сто миллионов по всему миру, – неуверенно отмахнулся Сухов. – Если детей учитывать, то и вовсе миллиард.
– Из них хорошо, если каждый десятый выжил. Если не сотый, – хмуро ответил водитель.
– Слушай, шел бы ты со своим оптимизмом. Начали про баб, а закончили опять про смерть.
– Извини, начальник, ты прав. Тебе какие больше нравятся, рыжие или брюнетки?
– Дающие, – просто сказал Саша. – Есть в них что-то притягательное.
– Ну, тогда тебе моя схема с гаремом должна по душе прийтись.
– Ой, да иди ты, – отмахнулся Александр. На его везение, дорога как раз подошла к концу. Они
