– Потанцуем? – предложила Рина.
Ампер прислушался, играло что-то очень медленное и знакомое. Вообще местный оркестр тяготел к западной небыстрой музыке.
– Я так себе танцор, – признался он, – могу потоптаться на месте.
– А я тебя и не прошу вальс или танго, – подмигнула блондинка, игриво откинув локон, прикрывший правый глаз. – Пойдем, вместе потопчемся, только ноги не отдави.
Ампер встал и галантно подал девушке руку. И снова весь зал примолк, люди наблюдали за странной парочкой, которую тут узрели впервые.
– Эх, если бы они нас видели пару дней назад, грязных, в зловонных шмотках.
– Воняющих оружейной смазкой, смешанной с потом и кровью. Как на этот запах все окрестные руберы не сбежались, ума не приложу.
Музыка сменилась, опять что-то медленное. Ампер ее опознал без труда – «Дом восходящего солнца», прекрасный образец старого американского рока, но певец, наконец взявший микрофон, удивительно сильным голосом запел на русском:
Ходит по свету легенда о том,Что в доме том счастье живет.Идите за счастьем, найдите тот дом,У которого солнце встает!Ампер обнял Рину за талию и, как пообещал, стал топтаться на месте. Но сейчас ему это было делать легко, хорошо и просто. Он слушал великолепную музыку, обнимал любимую женщину, и не было вокруг них больше никого, только этот голос, певший про чудесную мечту:
Уходит день, и солнца лучГорит в глазах твоих,Оно свой трудный и длинный путьПрошло для нас двоих.Кто-то еще был на танцполе, но Ампера сейчас волновала только Рина, которая обнимала его, положив голову на плечо, и медленно покачивалась в так музыке и его движениям.
Мелодия смолкла, и зрители по какой-то совершенно непонятной причине разразились аплодисментами. Погорелов повернул голову и увидел подмигнувшего ему Махно с его пассией.
– Интересно, чем мы заслужили овации? – поинтересовалась девушка, снова занимая свое место за столом.
– Не знаю, – честно признался Ампер. – Но мне показалось, что эта песня про нас с тобой. А аплодировали все же певцу, а не нам.
Блондинка в ответ кивнула.
– Похоже, мы нашли нашу песню.
Пока они танцевали, официант принес горячее. На этот раз порция была вполне приемлемая – солидный стейк средней прожарки с овощами и рыба – отличное филе, запеченное в кляре под каким-то хитрым красным соусом. Кормили тут отменно. Даже десерт заказали с кофе.
Незаметно пролетел вечер, часы показывали почти полночь, когда к столику вместо официанта подошел тот самый мужик, с которым Ампер общался утром. Он слегка поклонился Рине, выдал комплимент, который был благосклонно принят.
– Почтенный Ампер, вы довольны? Не будете сжигать мой горячо любимый ресторан?
– Уважаемый, это был великолепный вечер, ваше заведение прекрасно, – вместо Погорелова ответила Рина. – Может быть, вы назовете свое имя?
– О, простите верх бестактности, – улыбнулся мужчина. – Меня зовут Арбат, я владелец этого ресторана. Мне очень приятны ваши теплые и искренние слова. Позволите ли вы мне оказать вам еще одну услугу?
– Попробуйте, – вежливо предложил Ампер.
– Такой чудесный вечер не годится заканчивать в ночлежке Хоря, – начал Арбат, – на втором и третьем этажах есть несколько чудесных гостиничных номеров. Там отличный бар, в холодильнике любые закуски за счет заведения.
– Зная ваши расценки, – произнес Ампер, – я наперед хочу спросить во сколько нам это встанет?
– Ваш ужин оказался не таким дорогим, – улыбнулся в ответ хозяин, – всего четыре горошины.
Погорелов увидел, как расширились глаза Рины, и мысленно поаплодировал себе, он сумел ее удивить. Четыре горошины – недорогой ужин? Накануне аренда бани и гора жратвы обошлись дешевле. А просто поесть в баре стоило пару споранов, на четыре горошины там можно питаться месяц.
– Думаю, номер и все остальное, без разрушений, – добавил Арбат, видимо, намекая на разгромленную баню, – обойдется, скажем, еще в горошину.
– Мы с удовольствием примем ваше предложение, – согласился Ампер.
– Тогда доброй ночи, счет закроем утром, – и владелец, пожав Погорелову руку и поцеловав длинные тонкие пальцы Рины, отчалил в неизвестном направлении.
– Забавно он нас подколол со счетом, – заметила Рина. – Наверное, думает, что к утру тот в разы вырастет, если его миленький отель пострадает.
– Учитывая нашу репутацию, мужик правильно опасается. Ну что, пойдем? Надо только у той милой барышни за стойкой спросить, где тут вход в гостиницу.
– И насколько она милая? – включив игривую «пилу», поинтересовалась подруга.
– В меру, – спокойно отозвался Ампер. – Рядом с тобой ей делать нечего.
– Выкрутился, – подвела итог блондинка.
Номер оказался красивым, отделан деревом, телевизор во всю стену, кровать огромного размера с резными столбиками, а сверху не балдахин – целый шатер. Свет приятный, приглушенный, кондиционер тихонько гудит, за окном шумит Праздничная. Ампер выглянул наружу.
– Чудесный вид, прямо на красный фонарь. О, Рыжий, а с ним Звездочет, слегка покачиваются. Девушки их, похоже, неплохо обдерут.
– Ампер, хватит пялиться в окно, глянь сюда.
Обернувшись, Погорелов окинул взглядом полулежащую в позе Данаи Рину. К счастью, формы рембрандтовской модели были не про блондинку. Черные чулочки обтягивали стройные длинные ноги, кружевное белье того же цвета, золотые вьющиеся волосы. Вроде бы банальный кадр, словно из эротического фильма Тинто Брасса. Но посреди Улья, когда в нескольких километрах отсюда, за периметром, бродят твари, которым убить человека проще, чем дышать, если они вообще дышат, эта женщина, это белье, эта поза были просто образцом искусства. Поживи великие художники хотя бы один день в Улье, они бы дрались за место у мольберта и до крови бы месили друг друга за право нарисовать его женщину.
Ампер медленно расстегнул пуговицу на сорочке:
– И падали два башмачка со стуком на пол…
– И воск слезами с ночника на платье капал… – продолжила Рина чарующие строки Пастернака. – Долго тебя ждать, поэт?
Глава одиннадцатая
Прощайте, два дня
Настойчивый стук в дверь вырвал Погорелова из сна. Смятая простыня сгрудилась где-то в ногах, пододеяльника вообще видно не было.
– Вот уроды, – пробурчал Ампер и сунул руку под подушку, но пальцы нащупали пустоту, пистолета не было.
Бывший прапорщик скривился и ухватил с сервировочного столика столовый нож. Стук не прекращался, похоже, кто-то решил во что бы то ни стало добудиться сладкую парочку.
– Пошли вон, дайте поспать! – не открывая глаз, сонно крикнула Рина. – Ампер, если они не прекратят, дай им в морду, если там, конечно, нет пожара или город не атакуют твари или муры.
– Учитывая, что я не слышу воплей пожарных сирен и выстрелов, ситуация не настолько плоха. Но я не уверен, что бить морду настойчивому посетителю – правильный ход. – Он кинул Рине простыню. – Прикройся.
– Кого там черт принес в такую рань? – громко и грубо поинтересовался Погорелов, мельком глянув на часы, которые показывали одиннадцать утра.
– Ну наконец-то, – раздался из-за двери приглушенный голос Звездочета. – Собирайтесь в темпе, машина ждет у подъезда, у нас большие неприятности, граничащие с катастрофой.
– Двадцать минут! – крикнула в ответ девушка.
– Пятнадцать, – заявил снайпер. – Жду на улице.
– Подождет, – сев и очень сексуально потянувшись,
