— И далеко ты уйдешь в этом балахоне? — хмыкнул майор. — До первого поста полиции?
— Ну, мои вещи еще не в стиральной машине.
— Дядя! Не смей его выгонять! Он мне жизнь спас!
— Варя, — как можно мягче сказал я, — его резоны понятны. Я свалился на вашу голову непонятно откуда, ни он, ни ты меня не знаете. А вдруг я проходимец, вор, насильник, убийца? На его месте я тоже к близкому человеку незнамо кого не подпустил бы. Я пока что вижу только два выхода из этой ситуации: либо Александр Сергеевич меня арестовывает по обвинению в убийстве этого Гоношенко, либо вывозит отсюда куда подальше, скажем, за город, и я иду куда глаза глядят. В любом раскладе о твоем участии в деле я буду молчать.
— Никуда ты не пойдешь! — аж зарычала девчонка и вызверилась на дядю. — А если он тебя сейчас выгонит, то я сама пойду в полицию и расскажу, как дело было. И покажу.
Варвара вскочила, выдернула из ноутбука флешку и крепко зажала ее в кулачке.
— Сядьте оба, — приказал майор. Мы опустились назад на свои места. — Я еще не закончил. А теперь персонально для одного благородного, но очень бестолкового парня я все-таки продолжу. У меня еще у самого нет стопроцентных гарантий того, что смогу вывести эту пигалицу из-под удара. Вдруг свидетели найдутся, вдруг еще чего. А чтобы шансы были выше, мне нужно полное содействие с твоей стороны, которое включает в себя и полную откровенность. Так что давай все как на духу: кто ты, откуда и как оказался на месте происшествия?
Ну уж дудки. Вот по этому пункту позиций не сдам.
— Видите ли, Александр Сергеевич, — упрямо сказал я, — и рад бы вам помочь в этом вопросе, но дело в том, что я действительно не знаю, кто я и откуда. Более того, я даже не знал, где в данный момент нахожусь, пока Варвара мне это не сказала. Прямо перед вашим приходом. Все, что я помню в своей сознательной жизни, — это рыхлая земля под носом на каком-то пустыре. Поднялся, поозирался, увидел подонков, затаскивающих вашу племянницу в машину. Все остальное вы уже видели на этой флешке.
— Дядя, — вдруг осенило Варвару, — я догадалась! Он, наверное, как тот… ну… в американском сериале про парня из пробирки. Кайл XY, кажется.
— Чижик! — досадливо поморщился майор.
— А чё! У него тоже есть сверхспособности. Ты видел, как он с этими тремя расправился?
— Во-первых, с одним, а не с тремя, остальные сами себя ухлопали, а во-вторых, нет у меня никаких способностей, повезло просто, — поспешил я отмахнуться и осторожно ощупал все еще набухающую на затылке шишку. — А насчет амнезии у меня есть одно предположение. Меня, похоже, недавно кто-то по голове шарахнул, вот память и отшибло. Во какая шишка на затылке.
— Чего ж ты молчал? — возмутилась Варвара, в очередной раз взметнулась с кресла и запустила пальчики в мою шевелюру.
— Ай!
— Терпи! Ух ты, какой шишак надувается. Вот видишь, дядя Саша, он не врет. Нет, а чего ты вздыхаешь? Все сходится. Пустырь ведь вплотную к железке примыкает. Там на повороте всегда поезда тормозят. Вот его кто-то по голове тюкнул, выкинул из вагона, и он стал Иваном, не помнящим родства. Я его, пожалуй, себе оставлю.
Мы с майором переглянулись и, несмотря на весь драматизм ситуации, начали дружно ржать…
— Да ну вас, — разобиделась девчонка.
— Варвара Степановна, — сквозь смех прорыдал Коростылев, — ты спасителя своего еще не кормила?
— Еще нет. Я там картошку жарила, когда ты позвонил.
— Тогда брысь на кухню. Я тоже голодный.
— Сейчас. — Девушка как-то подозрительно послушно убежала на кухню.
Майор поднялся и плотно закрыл за ней дверь.
— А теперь, парень, поговорим серьезно, — сказал он, возвращаясь на место.
— Вы мне все-таки не поверили.
— Да. Ты уж извини, но в байку про амнезию не верю.
— А во что верите?
— В то, что ты попал в какую-то передрягу и от кого-то или от чего-то скрываешься. Это связано с криминалом?
Я положил руки на стол ладонями вверх.
— Можете откатать мои пальчики и прогнать по своим базам.
— Я так и думал, что соврал про амнезию, — вздохнул Коростылев, — однако криминала за тобой нет, и это хорошо.
— Я не утверждал, что криминала нет. Просто если я в прошлой жизни нарушал закон, то готов понести за это наказание. Кстати, а почему вы в мою версию не верите?
— Потому что я повидал на своем веку контуженых. Не твой случай. Могу лишь добавить, что версию ты выбрал несерьезную. Она тебе легализоваться под новым именем не поможет. Проходил у меня по одному делу такой деятель, так его медики враз на чистую воду вывели, а мне отдельно пояснили, что тотальная амнезия, стирающая память целиком, — это признак глубокого, тяжелого нарушения функций головного мозга. Человек с такой патологией, простите, полный инвалид по психическому заболеванию. Чуть ли не первой группы. Так что твоя сказочка, основанная на розовых соплях дешевых сериалов, никуда не годится. Такие пациенты вместо новых документов получают уютную палату в психушке, где и проводят остаток жизни. Тебе это надо?
— Нет.
— Кстати, один из вариантов восстановления памяти — это сеанс гипноза. Ты готов погрузиться в транс под присмотром медика в присутствии представителей правоохранительных органов?
— Нет.
— И что мы будем делать?
— Вам решать. Но сначала у меня будет вопрос.
— Слушаю.
— Почему вы, практически ничего не зная обо мне, в присутствии свидетеля, — я мотнул головой в сторону кухни, — сообщили, что собираетесь совершить должностное преступление и замять дело об убийстве?
— Потому что этот свидетель мне очень дорог и потому что я видел это! — сердито ткнул пальцем в ноутбук майор. — Не знаю, в каких органах ты подготовку проходил, но боец из тебя вышел классный. Снимай мантию.
— Зачем? — опешил я.
— За налом!
— Но у меня под ней ничего нет!
— Вот и хорошо. Облегчит мне работу. Да не красней ты
