Наличие магического фона (больше нечему) сослужило мне добрую службу. Пока ехал (дней десять переход занял), последовательно загорелись еще две бусины. Когда первым заклинанием оказалось «стоять», я слегка прибалдел. Явная команда. Только кому? На лошадь не действует. Да ни на что не действует. Но после второй бусины – «поворот» – все стало понятно. Это команды управления големом. Что-то вроде программы получается. Только мало еще этих команд, чтобы что-нибудь осмысленное из них сформировать. Что же, осталось дождаться бусин с остальными командами.
Была у меня еще мысль опробовать наконец в качестве заклинаний мантры из «Астра видье шастрике», но я не рискнул. Напевал (мычал) их только звуком, а не магией. Не знаю, было ли это только в моем воображении, или я действительно стал немного лучше разбираться в магии, но некоторые из мантр стали вызывать у меня вполне определенные ассоциации. Иногда я даже мог это обосновать. Например, одна мелодия явно перекликалась с известными мне заклинаниями – «поглощение жизни» и «замена сути». Если я правильно понял, то смерть всему живому вокруг это заклинание принесет обязательно. Откуда-то возникло название «кольцо праха». Плюс возникло устойчивое ощущение какой-то грязи, как будто я «поглощение жизни» применил к маакаре (творению некроманта). Знаю ведь, что не применял ничего, но все равно остановился на привал и некоторое время исполнял «гимн Света». Полегчало. Но пробовать исполнить это заклинание по-настоящему я не стал. Противно.
А вот другая мантра вызывала ассоциации, которые иначе как «полный писец» не назовешь. Жуть какая-то. В отличие от предыдущего заклинания – никакой грязи, ассоциация с чистым пламенем, но при этом что-то настолько жуткое, что до костей пробирает. И нет уверенности, что сам при этом уцелеешь.
От еще одной мантры веяло таким холодом, что никаких ассоциаций, кроме «абсолютного нуля», у меня не вызывало. Но других вредных последствий вроде не было, так что я даже почти решился его попробовать. Но вдруг отчетливо понял, что не потяну. Для него такой поток энергии нужен, что я себе все каналы порву, но, скорее всего, так и не осилю. Откуда возникла такая уверенность, я не знаю, но, сами понимаете, рисковать не стал.
В общем, до самого выезда из Пустоши так ни на что и не решился. А потом уже стало страшно нормальные земли испортить. Полоса Пограничья и так не слишком широкая, ее надо бы за счет Пустоши расширять, а не плодить порченые земли самому.
После встречи с постом то ли разбойников, то ли таможенников до Ракхигарки добирался еще четыре дня. И сделал это совершенно спокойно.
Город, упомянутый древним путешественником, оказался городом и в наше время. Небольшим, но со всеми необходимыми атрибутами – муниципалитетом, большим храмом, домом стражи, торговыми рядами и рыночной площадью (отдельно), пекарней, несколькими мастерскими и лавками. Водопровод был в форме фонтана, а канализация состояла из кое-как прикрытых канав, но было видно, что городок стремится соответствовать высокому статусу. К тому же все дома были каменными, а все вместе было опоясано невысокой, но тоже каменной стеной. Впрочем, выбор строительного материала неудивителен, камень тут всюду, прямо под ногами. Так что, вырубая погреб, горожанин одновременно обзаводился материалом на стены.
Гостиниц оказалось даже несколько, заполнены едва наполовину, так что цену не ломили. Пока собрались только самые нетерпеливые жители окрестных замков, решившие дождаться прихода каравана уже в городе, а не ждать сообщения, что он пришел. Вот тогда мест в гостиницах не останется.
Интересно, а караван-то до Ракхигарки дойдет? И если дойдет, то в каком виде?
Дожидаться каравана я не планировал. Обогнал я его прилично, и в отличие от местных жителей мне от него ничего не надо. Так что я пару дней отдохнул, отмылся, сдал вещи в стирку, наелся нормально приготовленной еды, прикупил продуктов в дорогу и двинулся дальше.
Но перед моим отъездом вести из каравана все-таки пришли. Напал на него барон Ранджит, о котором я услышал немало всякого разного. Сначала мне это было неинтересно, но оказалось, что барон – местный возмутитель спокойствия и я вполне могу с ним еще не раз столкнуться. Так что стал прислушиваться.
– Без году неделя, как в наши края с запада переехал, и уже успел все перебаламутить. Во все дырки лезет, всякой бочке затычка, – примерно так, с поправкой на местные идиоматические выражения, характеризовали его соседи.
Жил себе этот барон раньше в западной части Пустоши, со всеми соседями перессорился, потерял почти все владения и сбежал в столицу. Как там дела повернулись – не ясно, но стал ему кто-то из великих благоволить. Герцог какой-то. То ли Чандам, то ли Сувишала, то ли сам король. Так что получил этот Ранджит владения уже на Востоке, а также кучу денег, на которые тут же дружину себе нанял. Большую дружину. Теперь может сразу с двумя-тремя соседями воевать, имея хорошие шансы на успех, чем он и занялся. Но, как выяснилось, мало ему было этого, еще и караваны решил данью обложить. Уже графом себя почувствовал.
Желание всех приехавших в Ракхигарки встречать караван представителей окрестных дворянских семей было однозначным – надо Ранджиту крылья пообломать, а зубы повыбивать. Только дальше разговоров дело, похоже, не пошло. Не привыкли местные бароны объединяться, а поодиночке ни у кого шансов нет. Да и у всех вместе тоже не очень много. Максимум в замок его загнать получится, а вот выкурить оттуда – уже маловероятно. Разве что в рейде его перехватить, но с разведкой у всех местных жителей не очень. Нет таких служб, не по карману никому агентурную сеть содержать. Они и слов-то таких не знают.
Из разговоров я также понял, что караван скоро будет, купцы все живы, но обобрали их изрядно. Все наличные деньги – точно, а товары – выборочно: какие барон Ранджит счел нужными для себя. Грабил не с целью перепродажи, а как если бы сам в Ракхигарки на ярмарке закупался. Только сделал это по дороге, и не сам деньги за товары платил, а купцы ему. За что его, кстати, никто не осуждал. Беспокоились, что много на себя берет, да как бы и всех соседей данью не обложил. И еще вздыхали, что товары теперь наверняка подорожают.
Вот такие тут
