— Испугалась? Разочарована? — спросил Чудов уже на улице.
— В чем именно? В том, как ты целуешься, в твоём охренительном теле, в жестком ударе правой или в том, что ты не ангел?
— Во всем вышеперечисленном. И чисто из любопытства, я хорошо целуюсь?
— Не успела понять, надо бы повторить, чтобы оценить.
— А захочешь после всего? Я не тот Юрец, которого любят и знают все вокруг. Возможно, именно сейчас я настоящий.
— О, это точно не проблема. Я даже рада, что ты с рогами, в такого поверить проще, чем в бескорыстного милого парня, помогающего всем вокруг.
— Ты даже не представляешь, насколько я на самом деле корыстен, Надя.
— Посвятишь в свои планы?
— Это ты, Надя. От буквы А, до Я, все мои планы вертятся вокруг тебя.
— А вот теперь мне стало жутко.
— И правильно, я тот ещё психопат. Зайдём в супермаркет? Я с голоду помираю, сколько у тебя там денег с собой?
Пошуршала в кармане двумя пятисотками.
— Тысяча.
—Отлично! Наберём прошлогодних продуктов и устроим праздничный ужин по случаю твоего новоселья.
— И куда я переселяюсь? — этот момент всё ещё волновал меня.
— Ко мне. Решить эту проблему сегодня было легче всего. Согласна?
— Я буду идиоткой, если откажусь.
— О, ты будешь очень отчаянной, если примешь моё приглашение.
7
Мы шли, держась за руки. Юра поймал мою ладонь. Сам. Я не напрашивалась. Но и не сопротивлялась. Такой простой и даже немного детский жест, а вот у меня к глазам от него подступают слёзы. Мне тепло, хорошо и немного неловко. Самую малость. Потому что для меня держаться за руки что-то гораздо более интимное, чем лежать друг на друге в одном белье. Ты словно всему миру признаешься в том, что этот человек рядом тебе дорог и близок. Тебе ни перед кем ни стыдно за вашу близость. Ты гордишься своим спутником и завидуешь сама себе.
Кирилл никогда не брал меня за руку. А если я сама пыталась сделать шаг навстречу, он убирал свою в карман, или занимал её телефоном. В такие моменты я чувствовала себя брошенной и ненужной. Но я с поразительной частотой убеждала себя, что это всё мелочи, что на них не стоит обращаться внимание. И вот я оказалась одна в подъезде. Мелочь разрослась до размеров снежного кома. Неужели не было других знаков? Были. Просто я не хотела их замечать.
– Чего притихла? – Чудов посмотрел на меня своими безумными голубыми глазами, которые разве что не светились в зимних сумерках.
– Я думаю.
– О чём?
Хочется быть честной с ним. И мне впервые не страшно и не стыдно делиться с кем-то чувствами.
– О том, почему мне хорошо с тобой.
Он улыбнулся.
– И это мы только начали, Надя. Дальше будет лучше.
Я верила. Не было причин сомневаться. Сейчас я не видела ни одного тревожного знака.
В магазине пришлось расцепиться. Юра взял тележку и принялся забрасывать её всем подряд: мандарины, мороженые грибы, куриные грудки, пачки сока.
– У нас сегодня гости? Ты столько набираешь…
– У нас? – он оторвался от разглядывания стенда с акционными товарами, и теперь с интересом изучал меня.
Вот же дура. Напридумывала себе что-то. Нет никаких нас. Он просто маньяк, помешанный на добрых поступках, у него видимо где-то встроен особый датчик, и он, как дьявол, чувствует безошибочно, что тебе нужно. Мы хотелось, чтобы он врезал Киру, хотелось, чтобы взял меня за руку, и он это сделал. Так не бывает в реально жизни. Это не сказка.
– У тебя… Извини, я немного забылась.
– Нет-нет. Мне понравилась, как ты это сказала. У нас… – он повторил это, словно пробуя на вкус. – У нас сегодня нет гостей. Только ты и я. Но я не уверен, что тебе понравится у меня дома настолько, что ты будешь чувствовать себя там уютно. Он снова перевёл взгляд на стенд, на котором продавали уже никому ненужные новогодние гирлянды и крохотные ёлочки. Как-то грустно стало за этот вышедший в тираж товар. Реквием по Новому году.
– У тебя там есть жуткая тёмная комната с трупами бывших девушек? Или студия с распорками, плётками и прочей атрибутикой, – нервно рассмеялась. Боже, что я несу…
– А? Я похож на такого парня?
– Ты вообще ни на кого не похож, – честно призналась Чудову, пока он снимал со стенда ёлочку и дождик.
– Это же комплимент?
В тележку отправился уценённый набор пластиковых шариков.
– Не знаю. Наверно. Ты уверен, что нам хватит тысячи? Или ты менеджеру магазина жизнь спас, и у тебя тут теперь безлимитный кредит?
Он рассмеялся и толкнул тележку дальше, продолжая закидывать её доверху.
На кассе я долго рассматривала свои пятисотки, которых явно не хватало для оплаты наших покупок, а Юрец громко зачитывал многочисленный ассортимент презервативов.
– Ускоряют её, замедляют его. Забавно. Ты пробовала?
Он потряс упаковкой в воздухе, и я натянула шапку до носа.
–Нет? Наверно, для начала можно не выпендриваться и взять обычные, да? Сто лет уже не делал этого.
Чудов сейчас серьёзно? Вот так просто обсуждает возможный секс? А почему взял самые дешёвые?!
– Ты издеваешься? Возьми подороже тогда уж?..
– Зачем? – от его искреннего удивления хотелось выть. Он положил коробку на ленту и подмигнул мне, а затем вытащил из кошелька пластиковую карточку. – Я всё оплачу, Надя, не позорь меня. Я же мужчина, убери свои деньги.
Не позорить?! Он только что взял самые дешёвые… Это я-то позорюсь?!
– Ты чего там бормочешь?
Мы разделили покупки по двум пакетам. Мне достался самый легкий, в котором лежала чёртова коробка с…
– Знаешь, как называют те, что ты купил? Чехол смертника!
– А чего тебя так задело, не пойму?
Еще спрашивает!
– Ну как же. Бесплатные бахилы в поликлинике надёжнее, чем это!
– Хорошо, я тебя понял ты за безопасный секс. Это похвально. А оскорбилась-то ты чему?
– Думала, что для первого нашего раза мы выберем что-то другое…
Он резко остановился, и я врезалась ему в спину от неожиданности.
– Всмысле? Ты думала, у нас с тобой сегодня будет секс?
Та-ак… А теперь я начала чувствовать себя ещё более глупо, если такое вообще возможно.
– А нет? – прижала к груди сенполию, надеясь, что она спасёт меня и подскажет выходит из этой дебильно ситуации.
– Мне, конечно, дико льстит, что ты не против секса со мной, но я их купил немного для
