Отправляясь на кухню, я все же закрыла плотно дверь, переживая за кошек: они ни разу в таких домах не бывали, пусть сначала здесь освоятся, а там посмотрим. Солнце уже успело почти опуститься за горизонт, и опустились быстро густеющие лиловые сумерки. Свет в особняке работал на фотоэлементах к моему удивлению. А вообще, удобно очень в таком большом доме, это же замучаешься по пути включать и выключать свет. Мы добрались до просторного светлого помещения, отделанного в стиле кантри: дерево и камень, и даже современная техника стилизована под деревенский дом. Холодильник поразил своими размерами: большой и двустворчатый, в него, наверное, слона можно было спрятать целиком. Плита газовая, шестиконфорочная, с приличных размеров духовкой, а у окна деревянный стол и стулья. Не сомневаюсь, где-то есть и торжественная столовая, обязательно белая и с лепниной, но вот тут мне нравилось гораздо больше. Тем более, окно выходило опять же в парк.
— Что будешь? Предлагаю чай с бутербродами, — Роман открыл холодильник, изучая его содержимое. — Наедаться на ночь вредно, — назидательно добавил он, вынимая и кладя на стол еду.
— Хорошо, — коротко согласилась я, устроившись за столом.
Напрашиваться с помощью не стала, с моей «везучестью» обязательно снова что-нибудь сломаю или разобью. Ну нафиг. А еще, сложилось впечатление, что Рома тоже немного нервничает, только тщательно это скрывает. Хотя, ему-то чего нервничать? Это я в чужом доме, далеко, с практически незнакомыми людьми, кроме Лиски… Рома выставил на стол чашки, опять же, не какой-нибудь фамильный фарфор, а вполне обычные, еще и разномастные, с видами города, и глубокие, сахарницу, поколдовал над заварочным чайником, и нос защекотал вкусный аромат чая. Дальше последовала тарелка с нарезками, булкой, и остатки кекса, я так понимаю, с ужина. Потом Роман сел напротив, внимательно посмотрел на меня и длинно вздохнул.
— Спрашивай, — заявил он решительно, занявшись сооружением бутерброда.
— Почему? — выпалила я свой самый главный вопрос.
Рома снова вздохнул, чуть поморщился, и я нутром почуяла, что ответ не понравится. В конце концов, надо же знать причину моего скоропалительного замужества, да и по нашей договоренности через две недели я спокойно могу развестись. Надеюсь.
— У меня в бизнесе начались проблемы, и срочно понадобилась определенная сумма денег, — не вдаваясь в подробности, начал все же рассказывать Роман. — В банк идти не хотелось, и я пришел к бабуле с просьбой помочь, естественно, с возвращением. А она возьми да и скажи, что согласна поддержать, только с условием, что я женюсь наконец, — я во все глаза уставилась на одновременно раздосадованного и слегка смущенного супруга. — Ну, она у меня женщина старой закалки и считает, что если мужчина в тридцать пять еще не обзавелся семьей, то с этим мужчиной что-то сильно не так. Вот и решила воспользоваться моментом, — Роман поджал губы, пока я молча слушала. — Увы, время поджимает, и на знакомство-ухаживания его просто нет, деньги мне нужны в ближайшие пару недель, — он развел руками, коротко глянув на меня. — Да и знаешь, я что-то в последнее время женщинам не слишком доверяю, — неожиданно добавил Роман, и я выплыла из ступора, навострив ушки. Но пока не прерывала. — Поэтому и решил, что положусь на судьбу и спрошу первую встречную, — он откинулся на спинку стула и улыбнулся уголком губ. — Которая ничего не будет знать о моих деньгах и родственниках.
Оказывается, есть еще более авантюристы, чем я. И еще большие мечтатели. Например, Роман. Я пошевелила бровями в сильной задумчивости и брякнула:
— Угу, а последнее-то при чем вообще? Или думаешь, узнав о том, что ты состоятельный мужчина с аристократическими корнями, после штампа в паспорте, случайная супруга впадет в ужас и немедленно потребует развода?
— Ну, нет, конечно, — Рома помолчал, взъерошил волосы, и неожиданно захотелось обратно их пригладить, я аж шарахнулась от этой внезапной мысли. — Но по крайней мере, шанс наткнуться на меркантильную… женщину гораздо меньше, — по паузе я догадалась, что Роман хотел сказать что-то другое, менее приличное.
Однако не стала уточнять, не желая допрашивать его насчет личной жизни. Понятно, что что-то такое было неудачное, по обмолвкам, но копаться не буду, захочет — сам расскажет.
— Знаешь, я и сам понимаю, что со стороны звучит очень странно, мягко говоря, — признался он то, что я подумала. — Конечно, можно было бы просто договориться и устроить фиктивный брак, показать бабушке свидетельство… — Роман замолчал и пожал плечами, потом вздохнул. — Если бабуле что-то втемяшилось в голову, она становится упертой, как баран. Так что, обманывать ее бесполезно, обман распознает сразу.
Мы помолчали. Я жевала бутерброд, поглядывая на Романа, и записала вкусным чаем, собираясь с мыслями. Да, звучало странно, где-то даже не слишком приятно, что я всего лишь способ добыть денег. Но на Рому не получалось злиться или рассердиться, как я ни старалась. Мне же и правда никто не обещал любви до гроба, он ни в чем не соврал, и даже честно предложил выход. Наверное, другая бы на моем месте мысленно потерла руки, прикидывая, сколько можно оттяпать при разводе, но… Мне стало мерзко от подобной мысли, и я едва не передернула плечами.
Рома поглядывал на меня, тоже молча запивая чаем еду, и явно ждал хоть какой-то реакции. А я не могла никак мысли в кучу собрать, они разбегались шустрыми муравьями, и среди эмоций больше всех выделялась растерянность.
— Так что ты тогда собираешься бабуле рассказывать? — наконец выудила я главный вопрос. — Она же наверняка будет расспрашивать завтра.
— Почти правду, — невозмутимо откликнулся Роман, и показалось, в его взгляде промелькнуло облегчение, когда я заговорила. — Встретились, понравились, поженились. Не думаю, что бабуля будет дотошно выспрашивать наше первое свидание и сколько мы планируем детей, — весело заметил Рома.
— А Павел чего такой злой? — вспомнила я не слишком приятного типа.
— Ну, — тут Рома снова слегка смутился и отвел взгляд. — Понимаешь, такое дело, мне с детства море нравилось, я буквально бредил им. Собирал всякие артефакты, картины, книжки читал, всякие там морские штучки. А у бабули как раз хранился секстан какого-то предка, он плавал капитаном на своем судне, и Пашка ухитрился его забрать, — Рома вздохнул. — Я предлагал выкупить, серьезные деньки предлагал, но уперся и ни в какую, из чистого упрямства не отдавал. Ну и… мы поспорили, кто первый женится, тому и останется эта штука. Вот Пашка и бесится, что придется отдавать, — Рома допил чай и отставил пустую чашку. — В
