На экране было видно, как смерч движется вправо. Судя по всему, «Чжуфын» выполнил поворот, стараясь уклониться от него. Обыкновенно смерч движется по прямой со скоростью около шестидесяти километров в час – примерно такая же максимальная скорость авианосца. Если бы «Чжуфыну» удалось достаточно быстро развернуться и набрать скорость, у него оставалась бы надежда спастись.
Но как раз в этот момент в воздухе по обе стороны от огромной черной колонны возникли еще две белые нити, которые быстро стали толстеть, превращаясь еще в две огромные черные колонны.
Три сверхсмерча разделяло друг от друга расстояние меньше их диаметра, до тысячи метров, и все вместе они образовывали медленно надвигающуюся стену смерти от земли до неба шириной почти восемь километров. Судьба «Чжуфына» была решена.
Колонны-смерчи заполнили собой весь экран. Перед ними висел туман брызг от мечущихся волн, как от водопада, а за ним бездонной черной пропастью зияли сами столбы. Изображение судорожно дернулось, затем погасло.
Как объяснил капитан первого ранга, смерч прошел по носовой части «Чжуфына», и, как и предсказывал тогда на маленьком островке капитан Цзян Синчэнь, полетная палуба лопнула. Полчаса спустя авианосец затонул, унеся с собой в водную могилу более двух тысяч моряков, в том числе командира корабля. При приближении смерчей командир авианосца отдал приказ заглушить оба атомных реактора, чтобы уменьшить вероятность радиационного заражения, однако после этого «Чжуфын» полностью лишился хода. Также потонули два эсминца сопровождения и вспомогательное судно. Уничтожив корабли, смерчи двинулись дальше, и один из них преодолел свыше двухсот километров, прежде чем исчезнуть, вдвое больше, чем какой-либо из фиксировавшихся ранее смерчей. На своем пути он сохранил достаточную мощность, чтобы стереть с лица земли рыбацкую деревню на острове, погубив больше ста человек, в том числе женщин и детей.
– «Чжуфынем» командовал Цзян Синчэнь?
– Да. Вы его знали?
Я ничего не сказал. Все мысли мои теперь были о Линь Юнь.
– Мы пригласили вас сюда в первую очередь потому, что вы у нас в стране самый опытный специалист в части обнаружения смерчей, а во-вторых, потому, что удар по авианосной группе был нанесен метеорологическим оружием под кодовым названием «Эол». Наши разведданные указывают на то, что в нем используются результаты ваших исследований.
– Совершенно верно, – с тяжелым сердцем кивнул я. – Я готов принять на себя всю ответственность.
– Нет, вы нас неправильно поняли. Мы пригласили вас сюда вовсе не за тем, чтобы в чем-либо обвинить. Вы тут ни при чем. Публикации результатов работ Института изучения молний прошли согласование всех соответствующих ведомств, их передача другим странам была выполнена в строгом соответствии с законом. Конечно, кто-то виновен в случившемся, но не вы. В отличие от противника, мы не так чувствительны к использованию новейших технологий.
– От этого оружия можно защититься, – сказал я. – Достаточно только связать систему противовоздушной обороны кораблей с нашей оптической системой выявления атмосферных возмущений. Я своими собственными глазами видел, как зажигательная бомба уничтожила смерч, но существует еще более быстрый и действенный способ – использование для нагревания опускающихся холодных воздушных масс микроволнового излучателя большой мощности или лазера.
– Да, мы направили все силы на разработку такой оборонительной системы. И тут нам хотелось бы получить от вас всестороннюю помощь. – Капитан первого ранга тихо вздохнул. – Но, по правде сказать, вероятно, с этим можно будет подождать до начала следующей войны.
– Это еще почему?
– Потеря авианосной группы во главе с «Чжуфынем» нанесла невосполнимый удар по нашим военно-морским силам. До конца войны мы больше не сможем дать неприятелю крупное морское сражение. В вопросах защиты побережий нам придется всецело полагаться на наземные средства береговой обороны.
* * *Когда я покинул штаб флота, над городом разнесся пронзительный вой сирен воздушной тревоги. Улицы опустели, и я шел по ним без какой-либо определенной цели. Ко мне подбежал боец гражданской обороны, что-то крича, но я сделал вид, будто его не слышу. Он попытался схватить меня, но я стряхнул с себя его руку, продолжая идти как во сне, и он оставил меня в покое, посчитав лунатиком. Все мои надежды были разбиты, и я жаждал только одного: чтобы вражеская бомба поскорее оборвала мой мучительный жизненный путь. Однако взрывы гремели где-то вдалеке. Рядом со мной тишина становилась гнетущей. Я не знал, как долго бродил по опустевшему городу, но в конце концов сирены умолкли и люди стали возвращаться на улицы. В полном изнеможении я опустился на каменные ступени лестницы в городском саду, только теперь осознав, что мой пустой мозг снова ожил.
Я понял Линь Юнь. Наконец понял.
Достав сотовый телефон, я набрал номер научно-исследовательского центра изучения молний, но никто не ответил. Тогда я стал искать такси. С началом войны их стало очень мало, и мне пришлось прождать полчаса, прежде чем я все-таки нашел свободную машину. Мы сразу же направились в научно-исследовательский центр.
Через три часа мы прибыли на место, и я понял, что напрасно потерял время. Центр совершенно опустел, в нем не осталось ни людей, ни оборудования. Я долго стоял в полном одиночестве посреди лаборатории, в которой возбуждались шаровые молнии. Слабая полоска света от заходящего солнца проникала в разбитое окно, постепенно тускнея, пока наконец не наступила полная темнота. Только тогда я уехал.
Вернувшись в город, я заглянул в один научно-исследовательский институт, связанный с военными разработками, и справился о судьбе группы, занимавшейся изучением шаровой молнии, и отряде «Рассвет», однако никто не смог мне ничего ответить. Казалось, центр просто испарился. Я даже позвонил по тому номеру, который оставил мне генерал Линь, но и тут никто не ответил.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в Институт изучения молний и заняться проблемой использования мощных микроволновых излучателей для разрушения смерчей.
Глава 27
Уничтожение микросхем
Война затянулась, наступила еще одна осень. Люди постепенно привыкали к жизни на военном положении, сиренам воздушной тревоги и продовольственным карточкам, точно так же как прежде неотъемлемой частью жизни были концерты и кафе.
Что касается меня, я полностью посвятил себя разработке системы защиты от смерчей – этим проектом занимался Институт изучения молний, который возглавлял Гао Бо. Работы велись в бешеном темпе, и на какое-то время я начисто забыл обо всем остальном. Но однажды ситуация, казавшаяся тупиковой, внезапно вышла из-под контроля.
В тот день я в половине четвертого обсуждал со специалистами института и военными кое-какие технические детали мощного корабельного микроволнового излучателя. Устройство испускало узкосфокусированный микроволновый луч мощностью около одного мегаватта на частотах от десяти до ста герц – именно
