– Уничтожить полигон!
– Слушаюсь, товарищ генерал!
Положив трубку, старший полковник повернулся к майору:
– Какая ближайшая огневая точка класса два и выше?
– «Красный-331», приблизительно в ста пятидесяти километрах отсюда.
– Немедленно передайте им координаты полигона. Точечный удар. Передайте разрешение открыть огонь. И соедините меня с командиром «Красного-331».
Командир ракетного дивизиона тотчас же вышел на связь.
– Да, правильно, – сказал в трубку старший полковник Ши. – Вы получили координаты цели и разрешение открыть огонь?.. Совершенно верно. Немедленно! Хорошо… считайте это наземной целью типа четыре… определяйте сами. Но цель должна быть уничтожена. Немедленно. Я остаюсь на связи.
– Послушайте, неужели нет никакого другого выхода? – воскликнул Динг Йи, выходя вперед. – Когда речь идет о макросинтезе…
Сжимая трубку в руке, старший полковник Ши Цзян свирепо сверкнул глазами на профессора и решительно махнул рукой, то ли показывая, что другого выхода нет, то ли просто приказывая Динг Йи молчать.
– Хорошо. Вас понял, – сказал он и положил трубку.
Его движения стали медленными, беспокойство исчезло. Старший полковник шумно вздохнул, словно освободившись от тяжкой ноши, но в то же время охваченный новым страхом.
– Ракета выпущена, – сказал он. – До цели ей лететь около трех минут.
– Товарищ генерал, может быть, нам следует отойти подальше? – предложил генералу Ду один из офицеров.
– Нет, – устало махнул рукой тот, не поднимая опущенной головы.
Вскоре показалась ракета, расчертившая небо на юге белым хвостом, похожим на инверсионный след самолета, но только летела она значительно быстрее. Из палатки снова послышался голос Линь Юнь, по-прежнему совершенно спокойный, словно она просто исполняла какое-то живое музыкальное произведение и теперь хотела сообщить, что оно закончилось.
– Папа, ты опоздал.
Реакция макросинтеза проходит бесшумно. Больше того, многие очевидцы утверждали впоследствии, что в момент слияния двух макроядер наступила абсолютная тишина, словно все остальные звуки природы оказались отсечены, и весь процесс проходил в непостижимом безмолвии. По меткому выражению одного очевидца, реакция макросинтеза напоминала восход и заход солнца. Сначала палатка наполнилась голубым сиянием, затем показался светящийся шар, не очень большой, поскольку палатка стала прозрачной, словно абажур, окружающий лампу. Затем палатка провалилась вниз, будто расплавившись, но, как это ни странно, при этом она притянулась к эпицентру макросинтеза, где поглотилась светящимся шаром, словно увлекаемая водоворотом, не оставив после себя никаких следов. После исчезновения палатки свечение шара усилилось, и вскоре он поднялся над пустыней Гоби подобно голубому солнцу. К этому времени его радиус увеличился примерно до двухсот метров и прекратил расти – именно таким было расстояние до эпицентра, в пределах которого, по предсказанию Динг Йи, энергия реакции не имела избирательности и воздействовала абсолютно на все. Энергия эта была такой мощной, что в ближайшей зоне все было уничтожено.
Голубое солнце сохраняло максимальные размеры приблизительно полминуты, оставаясь все это время совершенно стабильным. Этот краткий период, когда вокруг воцарилась нереальная тишина, показался вечностью, как будто сохранившейся неизменной с зарождения мира. Голубое солнце затмило настоящее солнце, склонившееся к западному горизонту, затопив своим непривычным странным светом всю пустыню. Это солнце было холодным, и даже в непосредственной близости от него тепло не чувствовалось.
Самое необъяснимое чудо произошло дальше: из призрачных глубин голубой сферы выплеснулось великое множество маленьких сверкающих звездочек, которые, достигнув ее границ, тотчас же превратились в физические предметы самых разных размеров. Наблюдатели были потрясены, осознав, что это такое: палатки! Вылетевшие из шара палатки казались абсолютно материальными. Самая большая из них, размерами больше оригинала, зависла в воздухе огромной черной тенью. Самая маленькая была размером с ладошку ребенка, но при ближайшем рассмотрении также казалась целой, со всеми мелкими деталями, словно точная крошечная копия. Эти палатки, находившиеся в состоянии квантовой суперпозиции, вскоре разрушились под взглядами наблюдателей, оставив за собой хвост от наложившихся друг на друга образов, быстро растаявший в воздухе. Но из центра сферы продолжали вылетать все новые квантовые палатки. Это было вероятностное облако палатки, заполнившее пространство. Голубое солнце окуталось облаком, и только присутствие наблюдателей препятствовало дальнейшему расширению этого облака.
Наконец тишину нарушил звук, слабый треск стоящего на столе компьютера, и тотчас же у всех в карманах захрустели сотовые телефоны. Это был звук сгорающих микросхем. В то же самое время множество мелких обломков прошло сквозь невредимый корпус компьютера и разлетелось во все стороны: при ближайшем рассмотрении оказалось, что это процессоры, блоки оперативной памяти и другие микросхемы, в квантовой суперпозиции существующие одновременно в разных местах. Летящих микросхем оказалось так много, что на какое-то мгновение все здание заполнилось удушливо-плотным вероятностным облаком, но тотчас же наблюдатели словно невидимой метлой вернули все эти микросхемы в уничтоженное состояние, и они исчезли, оставляя за собой хвосты, и кучками пепла упали внутрь корпуса компьютера. Вскоре воздух в помещениях снова стал чистым.
Раздался громкий гул, грозовой рев, раскатившийся по небу, и тотчас же показался стремительно летящий огромный огненный шар. Это была ракета, беспорядочно кружащаяся в воздухе, поскольку все электронные компоненты системы наведения на цель выгорели. Описав нисходящую спираль, ракета взорвалась высоко над землей.
И снова воцарилось спокойствие. Голубое солнце быстро съежилось, превратившись в маленькую точку над самой поверхностью земли, затем полностью исчезло, в том самом месте, где всего какую-то минуту назад столкнулись со скоростью пятьсот метров в секунду два макроядра, выпущенных из ускорителей, где в одно мгновение переплелись две «струны» сингулярных точек. И вот теперь в этой недоступной пониманию макровселенной два легких атома исчезли, дав рождение новому атому, – и это событие осталось незамеченным наблюдателями в другом мире. Что же касается нашего мира, только когда множество миллиардов атомов переплетутся вместе, последствия этого станут заметным событием.
Заходящее солнце мирно освещало пустыню и полигон. В зарослях тамариска как ни в чем не бывало щебетали птицы.
На полигоне, в том месте, где только что бесследно исчезли палатка и все, что в ней находилось, собрались люди. Вокруг на песке простиралась ровная зеркальная гладь радиусом около двухсот метров. Это зеркало было образовано кремнеземом почвы, который мгновенно расплавился, а затем так же мгновенно затвердел. Подобно другим предметам, сожженным шаровой молнией, земля, плавясь, не выделила сколько-нибудь заметного количества тепла; все превращения с ней произошли, когда она пребывала в волновом состоянии в каком-то другом пространстве, и теперь она была холодной на ощупь. В ее поразительно гладкой поверхности отчетливо отражались лица собравшихся. Динг Йи внимательно осмотрел зеркало, но так и не смог определить, каким образом оно затвердело и благодаря каким механизмам эта часть пустыни, расплавившись, стала такой плоской и гладкой. Люди молча стояли вокруг огромного зеркала,
