– Почему? – растерялся Дюшка. – Почему Луну-то не освоили?
– Да мало ли почему? Двигатели не разработали. Или топлива не хватает. Или делать там нечего.
– Как это нечего?! – возмутился Дюшка. – На Луне полезные ископаемые…
– Да их и на Земле полно, – перебил я. – Зачем на Луну еще тащиться?
– Ты не понимаешь! – взволновался Дюшка. – Луна – это не полезные ископаемые, это… Это плацдарм освоения пространства!
– Да не нужно никому твое пространство, – ответил я. – И без него всем хорошо.
– Врешь!
Это Дюшка почти выкрикнул, тряхнул букетом, потом опомнился и снова прижал его к себе. Губы у Дюшки побелели, на меня он уставился злобно, как на закоренелого врага. И тут же снова покривился от боли.
– Да брось, Дюш, подумаешь, папаша отлупил, – сказал я. – Не бери в голову. Ерунда ведь.
– Ну да, шомполом. Какая уж ерунда…
– Он тебя шомполом отлупил?
– Он подтяжками сначала собирался, – усмехнулся Дюшка. – Отщелкнул левую, а она ему в лоб саданула. Я рассмеялся, а он сразу за шомпол.
Я не знал, что сказать. Папаша Дюшки иногда, конечно, срывался, но чтобы шомполом…
– Он меня как-то шомполом лупил уже, – вспомнил Дюшка. – Я в бочку с рыбой насыпал песка, не помню зачем… Но тогда это за дело было, а сейчас…
– Ты же пятнадцать рублей у него упер, – напомнил я.
– Я не упер, я одолжил. Я ему пообещал, что отдам. Устроюсь на подсеку и отдам, там по тридцать рублей как раз платят. Но он и слушать не стал, достал шомпол из карабина и отходил.
Дюшка снова поморщился, стоять ему было явно неудобно. А сидеть он вообще не сидел.
– И из-за этого ты решил удрать в будущее? – спросил я.
– Да не, – Дюшка помотал головой. – Не из-за этого. Подумаешь, шомполом отлупил… Я ему потом сам по шее настучу… Нет, я не из-за этого. Просто… Тут скучно.
Скучно ему. Смотри-ка ты.
– Тут ничего интересного, – сказал Дюшка. – Мы с тобой живем в самом начале настоящего времени, все только-только начинается, и мы можем не успеть.
Теперь уже я покривился. Вот лично я особо никуда не торопился, куда мне не успевать-то?
– Тебе плевать, а я могу не успеть на рейс, Вадь! Я могу не увидеть ничего, а я хочу увидеть первый звездный старт!
– А с чего ты вдруг решил, что тебя возьмут в будущее? – спросил я.
Позлить захотелось эту жертву научной фантастики. Не, в будущее я не верю, я не дурак. Но Дюшке я все-таки позавидовал немного, тому, что он верит. Хочется верить, когда веришь, как-то приятнее живется. Ну, и букету.
– Вот ты мне мозг компостируешь, – я постучал себя по мозгу. – Талдычишь: будущее-будущее, а вот с какой радости будущему тебя забирать? В тебе какая ценность?
Дюшка хотел сказать что-то, но лишь рот открыл.
А я продолжал:
– Ты не гениальный математик, не изобретатель, не поэт и не композитор. Таких, как ты, в любом времени полно, как лягушачьей икры в болоте. С какой вдруг радости будущникам тебя забирать?
– Ты хочешь сказать, что я недостоин? – спросил Дюшка.
– При чем здесь это? – хмыкнул я. – Достоин недостоин… Ты как все мы, обычный, никаких талантов особенных. Ну, хороший, да, добрый, честный, книжки читаешь. Но если они начнут всех подряд добрых и честных в будущее тягать, там места быстро закончатся. Придется кого-то в другое время отселять.
Дюшка поморщился, а потом сказал:
– В будущем всем места хватит, – сказал он. – Потому что там не только на Земле можно жить, но и в космосе. Мы разлетимся по всем планетам, никому не будет тесно! Каждому места хватит.
Уверенным таким голосом все это сказал.
Разлетимся так разлетимся, мне-то что? Надоел, честное слово…
– Ладно, ладно, я недостоин, – сказал Дюшка. – А почему ты сам не хочешь? – спросил Дюшка.
– В будущее?
– Ну да. Это же здорово! Там книги будут прямо по телевизору передавать. А телевизоры будут как книги. И в каждом доме будет такая духовка, в которой еда сама по себе станет приготовляться! И ты туда не хочешь?
– Хочу, конечно.
Сказать ему, что он дурак? Именно дурак, не выдумщик, не фантазер, а дурак. К тому же заигравшийся. Все это было весело, Анна красивая и на гитаре играет, Марк странный, с ними интересно. Но с будущим Дюшка перегибал. Он привык чувствовать себя дурачком, я не привык. Подумаешь, папаша выпорол, что теперь, из-за этого в дурь впадать?
– Ты не веришь, – понял Дюшка. – Оно понятно, ты не веришь. Но я точно знаю, по-другому быть не может.
Еще как может, хотелось мне сказать. Еще как. Мне жаль Дюшку, Дюшке предстояло скоро хорошенько приложиться об лед. Пойдет за своим счастливым билетиком, а окажется, что это не билетик в счастливую даль, а билет на автобус до Нового Уржума. И цветы не помогут.
Хотя Дюшка сделает вид, что ничего не случилось, он ведь всегда так делает. Ну, подумаешь, немного ошибся, до свадьбы заживет.
– А если по-другому будет… – прошептал Дюшка. – Если по-другому… То лучше бы миру вообще сгореть. Я сожгу его… сожгу.
Это он произнес…
С ненавистью.
– Чего спорить-то? – спросил я. – Сейчас пойдем к Анне и увидим. Ты подаришь ей букет, а она тебе билет. Только вот немного непонятно…
– Что тебе опять непонятно?
Дюшка стал разворачивать газету – проверить розы, упало два лепестка, Дюшка наклонился, поднял и спрятал их в карман. А я своего журавлика в кармане проверил.
– Как ты в будущее проситься станешь, – поинтересовался я. – Подойдешь к Анне и скажешь – «Ах, Аня, возьми меня в свой две тысячи двадцатый год». Так она на тебя как на дурака посмотрит.
Дюшка пожал плечами.
– Я с ней поговорю, – сказал он. – Она должна понять, мне тут плохо…
– Да так все считают, – перебил я. – Что они не в своем времени, каждый дурак думает, что он достоин большего!
– Но это ведь так, – спокойно ответил Дюшка. – И каждый на самом деле достоин большего. Человек, может, и нормальный родился, а время ему досталось плохое…
– Да время всегда хорошее, – перебил я. – Надо лишь уметь в нем правильно устроиться. Вот и все. Тебе с Котовым поговорить надо, он про это много знает, как потеплее.
– Это неправильно, – упорствовал Дюшка. – Это … Неправильно подстраиваться под время, надо время под себя менять.
– Болван ты, – я постучал Дюшке по голове. – Пей сушеный шиповник. И может, пойдем уже? Торчим тут как дураки.
Дюшка потер затылок.
– Все равно… Я хочу в будущее.
– Будущее не резиновое, – сказал я. – Там все места давно заняты.
Какой-то у нас странный разговор получился. Большой. Раньше мы о таком никогда и не думали разговаривать, а тут вдруг… Снова как в книжках. Во всех книжках герои всегда рано или поздно такой разговор затевают, без него никак. Самое смешное – вот ввязываешься в такой спор и начинаешь чувствовать себя очень взрослым. И умным.
