Отойдя от выхода из смертельного лабиринта на двадцать шагов, Сатхи уселся на песок и, прикрыв глаза, стал ждать.
Странное дело, после стольких лет он все еще не любил этого момента перед схваткой. Момента, когда нервы натянуты, а тело готово отравить себя целым коктейлем гормонов, вызывающим возбужденную дрожь и неуверенность. Отсчитав ритм, Сатхи мерно задышал, успокаивая организм. Растопырил функцию, протянул тоненькую струйку, словно паутинку к выходу, закрепил ее на ключевом камне, активирующем ловушки арены, и погрузился в транс.
Им пришлось ждать достаточно долго. Искажение медленно продвигалось через лабиринт, который в общем-то и не был лабиринтом, ибо все отнорки и повороты были предусмотрительно заблокированы и завалены камнями, оставляя пусть извилистый, но все же однозначный путь наружу.
Тварь явно не спешила, иногда подолгу замирая после очередной ловушки, иногда рывками преодолевала сразу несколько, но как ни надеялся про себя Альбин, лабиринт все же прошла. Не смогли ее задержать ни взрывы, ни выскакивающие из стен и потолка шипы, ни ядовитые и кислотные облака, ни падающие и переворачивающиеся плиты.
Вывалившись из коридора в облаке пыли и гари, высокий мускулистый мужчина в изорванных штанах остановился, лишь только ноги его коснулись песка арены. Несмотря на все испытания, он стоял, и на его теле не было видно и следа ран, лишь копоть и сажа. Несмотря на все, он стоял, и на лице его была улыбка. Вкупе с пронзительным взглядом водянистых глаз выглядела она явно угрожающе. Не двигаясь с места, искаженный отсалютовал жнецу рукой, в которой был зажат длинный нож.
– Признаюсь, – голос его звучал хрипло, – это было весьма познавательно и во многом неожиданно. Позвольте выразить свое восхищение, – Механик поклонился поднявшемуся на ноги жнецу.
– О, – Сатхи поклонился в ответ, – ваша похвала не по адресу. За то увлекательное путешествие, которое, смотрю, пришлось вам по вкусу, стоит благодарить нашего молодого друга, – он коротко махнул в сторону вышедшего из-за поваленной колонны Альбина, который кивнул в ответ.
– Юноша не лишен талантов. Позвольте, ваше лицо мне знакомо. Мы уже встречались однажды?
Альбин снова кивнул, не произнеся ни слова. На самом деле юноша просто опасался расстроить то состояние, которому его так долго обучали Север с Орестом и в которое с таким трудом он себя вводил.
Орест называл это «целостность», когда ты не преодолеваешь себя, не глушишь свои страхи и желания, а сливаешься с ними и пользуешься ими, оборачивая даже страх себе на пользу.
Нор Амос впитывал информацию из окружающего мира и пропускал сквозь себя. На этот раз он видел, что жнец не лгал, когда говорил, что противник опасен. Даже если бы не было всех этих ловушек, просто по тому, как тот стоял, не двигая ни единым мускулом, словно статуя, у которой жизнь осталась только в глазах и губах, дворянин понимал, как далеко это существо ушло от человечности.
– Может быть, мы все еще сможем договориться? – Калинич приподнял бровь. – Мне нужна только девчонка, если дело в цене, то…
– Не стоит, – жнец легко оборвал Механика. – Дело вовсе не в ней и никогда не было в ней. Дело в тебе. В том, что ты сотворил с собой.
– Вот как, – все с той же ухмылкой произнес Калинич. – Может, тогда ты отдашь ее мне? А потом мы разберемся с тем делом?
– Не думаю, что это хорошая идея, – усмехнулся в ответ жнец.
– Ясно, – Механик вздохнул. – Может, тогда ты ответишь на вопрос: кто ты такой? Или что ты такое?
– Какая разница теперь? Но будь по-твоему. Я – тот, кто мог бы стать таким, как ты, если бы вовремя не остановился.
– Значит, ты не настолько совершенен?
– Нет, мы с тобой оба прыгнули в пропасть, но ты упал, а я ухватился за ниточку, которая не дала мне пасть.
– Весьма образно. Но немного не ясно, зачем тебе это?
– То, что ты сделал со своей душой, противно миру. Ты – источник искажений, от которых мир стонет. Не думай, что я жажду твоей смерти. Я просто должен помочь тебе, твоей душе избавиться от искажений.
– Весьма, – Механик покачал головой. – Я так понимаю, что избавить меня от этих «искажений» ты можешь, лишь убив меня?
– Нет, не совсем, – поправился жнец, – но в общем – да. Так или иначе, тебе придется уйти из мира. Твоя душа еще может вернуться в круговорот.
– А может, я не хочу? – Калинич сдвинулся – чуть-чуть, почти незаметно. Его руки поудобнее перехватили рукояти ножей, а стопы чуть ввинтились в песок.
– А тебя тут никто не спрашивает. Ты не хозяин, ты арендатор. Ты взял душу в пользование, и сейчас мир требует свое имущество обратно, пока еще ты не загадил его полностью.
– А ты, значит, пришел выбивать долги?
– Именно.
– Значит, нам не договориться?
– Истинно так. – Сатхи поморщился. – Есть ли у тебя просьба? Желаешь ли ты, чтобы я известил кого-либо о твоем уходе?
– Ты рано режешь мясо с непойманного крола. Кто бы ты ни был. Несмотря ни на что, я не собираюсь никуда уходить.
Механик начал движение, мягко переступая босыми ступнями по песку. Он шел не к жнецу, он двинулся вокруг, выводя Альбина с Сатхи на одну линию.
Но и жнец был не прост, не давая спрямить линию атаки, он шагнул назад. Назад и в сторону.
Дворянин так же двинулся прочь, перекрывая путь к замершей за другим обломком колонны девушке.
Калинич ступал осторожно, но слабый хруст под стопой заставил его замереть.
– Опять? – он опустил глаза, чтобы рассмотреть новую ловушку до того, как она сработает, и прилетевшая тяжелая стрела ударила точно в середину груди, заставив мастера сделать шаг назад. Из-под ступни вырвался целый гейзер песка, обдирая кожу, сдирая мясо. И лишь ихор, окутавший конечность толстой мягкой пленкой, не дал Механику остаться без ноги. Вырвав из груди стрелу, Механик яростно отбросил ее в сторону и успел, развернувшись на свист, поймать другую. При этом он успел еще и нож вложить в заткнутые за чудом уцелевший ремень штанов ножны.
– Этим, – он поднял стрелу, зажатую в кулаке, – меня не остановить.
Внезапно стрела окуталась пламенем, и мастер с проклятьями отбросил ее прочь.
Сразу же перейдя на максимальную скорость, он бросился к юноше, надеясь успеть расправиться с ним до того, как тому на помощь придет жнец.
Но на удивление мастера, юноша успел не только среагировать на движение, а сам прыгнул навстречу, раскручивая невесть откуда
