Девушка с шипением бросилась на Ичиго в стремлении нанести ему пару ножевых ранений, но Айзен преградил ей путь.
- Держи себя в руках.
- Но, Айзен-сама, он все время забывает, как надо себя вести! Дайте, я хоть раз вправлю ему мозги! – девушка вновь преобразилась в приторную до тошноты милашку и даже надула губки.
- В другой раз, - обещает шатен и выпроваживает ее устраивать приготовления широкого портала.
Они остаются наедине. Какое-то время зал утопает в оглушительной тишине, но предводитель аранкар все же избавляется от ее нарастающего давления.
- Портал откроется меньше, чем через полчаса, - в неровном свете помещения чудится, будто левую часть лица шатена полностью поглотила тьма, - Что ты чувствуешь, Ичиго? В жизни не поверю, что это твои настоящие эмоции.
- Я думал, мы заняты приготовлениями к бою, а не изучением моего душевного состояния.
- Душевного? – усмехаясь, переспрашивает Айзен, - Нет, Куросаки. Нет больше никакой души. – Он хлопает ладонью себя по груди. Раздается приглушенный стук. - Осталась только твоя угрюмая оболочка. Теперь ты такой же, как мы – пустышка с дырой вместо сердца, - Айзен, раскинув руки, запрокидывает голову к потолку, который теряется в высоте замка. Прерывистый смех исторгается из его гортани и разносится по залу, отталкивается от стен и, раскалываясь, удваивается. Ощущение, будто сам дворец разделяет его безумное торжество.
Ичиго только остается подивиться тому, как же порой наивны оказываются люди, даже такие как этот…Ведь когда-то и он был человеком, и не таким уж плохим, раз попал в ряды потусторонних стражей границы между мирами жизни и смерти. А может, он уже тогда увлекался притворством…Как бы то ни было, чтобы понять психа, нужно самому стать им. Не то, чтобы Ичиго уж очень был уверен в своей адекватности, но в том, что его крыша уцелела куда больше, чем у Айзена, он был уверен на все сто процентов.
Раздается щелчок и двойные двери распахиваются. На пороге показывается Ями - Ичиго без труда вспоминает его имя, так как за все время своего пребывания здесь успел изучить все население и служебную иерархию в аранкарском пристанище.
Аранкар скалит зубы в отвратительной улыбке убийцы.
- Пора! – рычит он, размахивая секирой. Рассеченный воздух со свистом достигает ушей бывшего шинигами, и ерошит его и без того встопорщенные волосы.
Айзен поворачивается к Куросаки. В его взгляде все еще тлеет надежда подловить Ичиго на проявлении хоть одной лишней эмоции. Но ее нет. Ничего. Рыжеволосый парень только выпрямляет спину и крепче сжимает уже материализовавшийся тесак.
- Готов?
- С того самого момента, как переступил порог этого мира, - холодно отзывается Куросаки и первым направляется к выходу. Айзен, не отводя от него заинтересованного взгляда, идет следом. Битва вот-вот начнется, но все они уже знают, каким будет ее исход. Мало кто задумывается, что у самой битвы на них совершенно другие планы.
Воздух с жалобным треском рвется пополам и источает слабое мерцание, которое медленно, точно кровь из небольшой, но опасной раны, сочится и разрастается в большое бесформенное пятно. Постепенно становится видно все происходящее по ту сторону – шинигами, стоя на территории пустынной копии Каракуры бок о бок со своими занпакто, направляют оружие прямиком в лицо противнику. Куросаки сразу же замечает Йоруичи - она в первых рядах. Подле нее Мурамаса с белой изящной катаной в левой руке – правая безвольно висит с опущенным вниз рукавом. Возможно, повредил на тренировках. Ичиго прекрасно слышал все отчеты шпионки Айзена – каждый шинигами и его занпакто тренировались, как умалишенные, чтобы приблизиться к максимально-опасной атаке. Каждый горит желанием положить конец правлению предателя. А еще в глазах многих парень улавливает ненависть, адресованную лично ему – шинигами, пусть и временному, на которого они возлагали большие надежды.
Губ парня касается легкая улыбка. Правильно. Все так и должно быть.
Толпа из тел в черных одеяниях зашевелилась и вскоре выплюнула вперед маленькую хрупкую девчонку. Конечно, ее хрупкость была обманчива, а низкий рост позволял с легкостью раздавать тумаки даже неповоротливым здоровякам.
- Ичиго! А ну давай сюда свою рыжую голову! Я быстро выбью из нее все дерьмо, которое там скопилось! Или ты думаешь, я так легко поведусь на твой фарс? – девушка взглянула на него в упор. В аметистовых глазах смешались ярость с горечью и разочарованием.
- Я серьезен, как никогда, Рукия, - с убийственным спокойствием отозвался рыжеволосый парень, не меняя положения и все также крепко сжимая пальцами рукоять своего оружия. Среди рядов аранкар раздались злорадные смешки – на стороне шинигами же отчетливо слышалось досадливое скрипение зубами.
Глаза девушки на какую-то толику секунды расширились, в них даже можно было рассмотреть блики реацу, которой пылали края всё расширявшегося портала. Но это длилось безбожно короткий миг. Дальше девушка просто отворачивается от него и возвращается в ряды богов смерти.
- Тогда, - ее правая рука, чуть заметно дрогнув, стискивает до побеления костяшек пальцев Содэ Но, - я убью тебя, - тихо, но отчетливо обещает она и разворачивается к полю битвы, становясь рядом со своим парнем. Ренджи также с огромным разочарованием наблюдает за Ичиго. Видно, что он надеялся на Рукию. Верил, что ей удастся вправить ему мозги. Теперь же он окончательно хоронит в нем своего друга.
Так и должно быть.
Битва длится уже больше двух часов. Это видно по небу, которое постепенно светлеет, предвещая новый кроваво-красный рассвет.
Многие шинигами пали в бою. Ряды Айзенского воинства также заметно поредели. Однако, Куросаки не принимает в этом практически никакого участия. Он лишь блокирует особенно яростные и глупые выпады в его сторону, но еще не убил ни одного шинигами. Да и не собирался. Ему нужен Айзен, но руки парня связаны до тех пор, пока тот не раскроет все карты. В любую минуту он может прекратить сражаться с Киске и показать, кто же был в его плену все это время.
Секунды, будто снопы искры от танцев клинков, проносятся мимо, обращаясь в минуты, которые в свою очередь складываются в плотные слои часов. Ожидание превращается в пытку, и у Ичиго возникает стойкое ощущение, будто предводитель аранкар раскрыл его замысел и теперь специально тянет резину, наслаждаясь нарастающим беспокойством, которое бурлит в его продырявленной груди.
«Не может быть. Этого не может быть. Он не должен был узнать» - то и дело выкрикивает его внутренний голос. В эту секунду Айзен уклоняется от атаки Урахары и, вспарывает рукой пространство. К
