– Хм, видно, что вы хорошо проработали вопрос, – удовлетворённо кивнул Сталин Меркулову, после чего повернулся к Ванникову: – А мы не отстанем?
– Нет, – решительно качнул головой Борис Львович. – Во-первых, и так не отстали, в той реальности, где мы были, свою атомную бомбу СССР получил уже в конце сорок пятого, то есть всего лишь чуть позже американцев, а во-вторых, я привёз материалы, которые точно смогут сократить срок создания ещё года на полтора-два.
– Всего-то? – усмехнулся Сталин.
Ванников пожал плечами.
– Увы, эта программа в первую очередь – создание новой индустрии, новой промышленной отрасли, а здания, цеха, железнодорожные пути строятся одинаково – что для шахтёров, что для энергетиков, что для атомщиков.
– Ну так и надо начать их строить, как для шахтёров! – сердито воскликнул Бухарин. – Чего ждать-то?
Борис Львович вздохнул.
– Это очень дорого! И если мы начнём это делать прямо сейчас, то программа второй пятилетки точно рухнет. Напрочь! Так что я бы всё-таки рекомендовал отложить начало воплощения основной программы до третьей пятилетки. К тому времени мы уже успеем всё основательно спланировать, и будет более-менее понятно, сколько на этот проект потребуется денег и ресурсов. А также как наиболее правильно будет вписать её в программу третьей пятилетки. Если сделать это под маркой, скажем, программы развития радиевой промышленности, да ещё и распихать её большую часть по другим подпрограммам: в развитие энергетики, горнодобывающей промышленности, железнодорожного сообщения с отдалёнными районами и так далее, то всё пойдёт хорошо, и резать по живому, руша не только уже свёрстанные, но и вовсю воплощаемые планы не придётся, как это точно нужно будет делать, если мы начнём что-то прямо сейчас и начало работ от лишнего внимания прикроем. К тому же если начать сейчас перераспределять какие-то значимые средства и иные ресурсы, а без этого никак, то за рубежом точно заинтересуются, а на что это мы тут так активно нацелились?
– Так вы можете гарантировать, что мы на этот раз точно обгоним всех? – ещё раз настойчиво уточнил Бухарин.
– Голову даю на отсечение, – решительно заявил Ванников.
– К тому же у меня есть предложения, как немного… притормозить чужие атомные программы, – снова подал голос Меркулов.
– Хм, ну хорошо, мы подумаем, – согласился Сталин. После чего уточнил: – Ещё что-нибудь?
Борис Львович на пару мгновений задумался, а затем решительно кивнул.
– Да, есть ещё одна тема. По сельскому хозяйству.
– А что с ним не так? – удивился Иосиф Виссарионович. Ванников замялся.
– Да в общем всё так, но есть способ не слишком дорого заметно увеличить урожайность.
– Сильно заметно?
– В среднем процентов на двадцать-тридцать, а в проблемные годы может доходить до полутора-двух раз. Но это потребует заметного развития химической промышленности.
– И что же это за способ?
– Пестициды…
После короткого, но жаркого выступления Ванникова Сталин задумался.
– Хм, а почему Александр нам об этом никогда не рассказывал?
Борис Львович вздохнул.
– Скорее всего, он считает применение пестицидов в сельском хозяйстве вредным, а то и недопустимым. Дело в том, что единственный вариант, который мы сегодня можем освоить, это дихлордифенилтрихлорметилметан, или ДДТ. А он там, в будущем, считается жутко вредным.
– А это неправда?
– Правда, – вздохнул Ванников, – да только не вся. ДДТ действительно вреден, но не столько человеку, сколько природе. Но там, у них, в будущем, уже и забыли, что такое нашествие саранчи. Практически нет эпидемий тифа, чумы, малярии. Не только в Европе, но и вообще. Средняя продолжительность жизни в первой тридцатке наиболее развитых стран – больше восьмидесяти лет. И это средняя!
– А при чём здесь тиф и пестициды? – удивился Киров. – Вы же говорили, что он против насекомых.
– В январе сорок четвёртого с помощью ДДТ была предотвращена эпидемия тифа в Неаполе, – пояснил Борис Львович. – Причём именно тогда, помимо эффективности ДДТ против тифа, обнаружилась относительная безвредность этого инсектицида для человека. Миллион триста тысяч человек были опрысканы примерно пятнадцатиграммовой дозой с пятипроцентным содержанием дуста, как называли ДДТ у нас, и не было зафиксировано никаких пагубных эффектов для людей, кроме нескольких случаев кожных раздражений. И это стала первая зимняя эпидемия тифа, переносимого вшами, которую удалось остановить. Кроме того, значительные успехи ДДТ в борьбе с тифом были достигнуты в Египте, Мексике, Колумбии и Гватемале. В Индии благодаря ДДТ в шестьдесят пятом году впервые за всю её историю ни один человек не умер от малярии, тогда как, скажем, в сорок восьмом от неё погибло около трёх миллионов человек. В Греции за период с тридцать восьмого по пятьдесят девятый год благодаря широкому применению ДДТ численность больных малярией сократилась с миллиона до чуть более тысячи человек. В итальянской провинции Лация месячная смертность от малярии всего лишь за год с сорок пятого до сорок шестого года снизилась с шестидесяти-семидесяти до одного-двух человек в месяц. Использование ДДТ в рамках программы борьбы с малярией в значительной степени избавило Индию от такой болезни, как висцеральный лейшманиоз… уж не знаю, что это за зараза такая, – смущённо пробормотал Ванников, – переносчиком которой являются москиты, а после прекращения его применения в семидесятых годах эпидемии вспыхнули с новой силой. И вообще, согласно данным, опубликованным Всемирной организацией здравоохранения, только антималярийные кампании с применением ДДТ спасли не менее пяти миллионов жизней! Так что, я считаю, нам нужно разворачивать его производство. С его помощью мы спасём больше жизней и понесём куда меньше вреда, чем без него. А когда наша химическая промышленность достаточно разовьётся, чтобы суметь делать более безопасные аналоги, то просто перейдём на них…
После Ванникова наступила очередь Триандафилова. Дождавшись поощряющего кивка Фрунзе, он поднялся на ноги и одёрнул китель, расправив пальцами складки под ремнём.
– Во-первых, должен полностью согласиться с Борисом Львовичем в том, что не стоит в попытке достигнуть решающего технического превосходства пытаться ставить на вооружение оружие и боевую технику, созданную на новых технических принципах. Я считаю себя вправе со всей ответственностью заявить, что те образцы боевой техники и вооружения, с которыми РККА и РККФ вступили в войну в той истории, с которой мы имели возможность ознакомиться, то есть те, которые созданы по уже имеющимся до нашего возвращения из будущего технологиям, вполне отвечают целям и задачам, которые будут перед ними стоять. Попытка же поставить на вооружение перед войной что-то принципиально новое скорее обернётся падением боеготовности и боеспособности войск, чем наоборот.
– И что, совсем нечего улучшить? – усмехнулся Сталин.
– Улучшить есть что, и немало. Но именно улучшить! Та боевая техника и вооружение, которое мы к сорок первому году получим, двигаясь размеренным эволюционным путём, ни в чём не уступали, а с учётом тех улучшений, которые мы сделаем на основе привезённых нами материалов, будет по многим показателям и серьёзно превосходить не только те технику и вооружение,
