Война, которую камень показал ему, прекратилась, сделала перерыв, и в этой части мира воцарился покой, словно в центре урагана. Ненадолго.
Сейчас в камушке он видел не армии королей и императоров, не небесные твердыни и сонмы ангелов. Он видел только длинные каменистые берега и знал, что это западное побережье Ирландии, и там, где раньше разбивались о скалы испанские суда, строились другие корабли, не похожие на те, которыми управляют люди, корабли, сделанные в другом времени, веке, посеребренные, как сплавной лес, с тонкими, как паутина, парусами. Те, что строили суда, грузились и спускали их на воду, тоже были серебряными и прекрасными. Побежденные, они бежали. Они плыли на запад, к Блаженным островам, к берегам и дальним неведомым холмам.
Внутренний голос сказал Джону Ди: «Это будущее. Оно придет. Мы не знаем когда. Да будет так».
Когда он склонился над блестящим камнем, набравшаяся сил душа пророчески поведала ему, что, когда наступит конец сражений и пройдет время, истинные силы, сражавшиеся в этих войнах, забудутся, канут в вечность, и он сам тоже. В истории останутся только люди: короли и королевы, солдаты, священники и простые горожане.
Мэтью Хьюз[9]
Мэтью Хьюз родился в Англии, в Ливерпуле, но большую часть жизни провел в Канаде. Он работал журналистом, писал речи для министров юстиции и окружающей среды и как спичрайтер-фрилансер в Британской Колумбии, пока серьезно не занялся писательским трудом. На его творчество значительное влияние оказал Джек Вэнс. Хьюз детально описал приключения негодяев Хэнгиса Хэпторна, Гута Бэндара и Луффа Имбри, живших до Эры умирающей Земли, в популярных рассказах и романах, включающих «Странствия глупца» (Fool’s Errant), «Одурачь меня дважды» (Fool Me Twice), «Черный Бриллион» (Black Brillion), «Маджеструм» (Majestrum), «Геспира» (Hespira), «Спиральный лабиринт» (The Spiral Labyrinth), «Шаблон» (Template), «Квартет и триптих» (Quartet and Triptych), «Желтый кабошон» (The Yellow Cabochon), «Другой» (The Other), «Простой народ» (The commons), его рассказы вошли в сборники «В поисках правды и другие рассказы» (The Gist Hunter and Other Stories) и «Замыслы Луффа и другие рассказы» (The Meaning of Luff and Other Stories). Он автор трилогии «В ад и обратно» (Hell and Back Trilogy): «Проклятые жулики» (The Damned Busters), «Костюм не включен» (Costume Not Included) и «Должок» (Hell To Pay).
Он пишет детективы под псевдонимом Матт Хьюз и тексты для СМИ, как Хью Мэтьюз. Недавно вышли его книги о Луффе Имбри: «О причудах и нублах» (Of Whimsies and Noubles) и «Прозрение» (Epiphanies), сборник «Дьявол или ангел и другие рассказы» (Devil or Angel and Other Stories) и книга об Эрме Касло «Помощник волшебника» (A Wizard’s Henchman).
Здесь вы прочитаете рассказ о волшебнике, столь могущественном, тщеславном и алчном, что, казалось бы, он вовсе не нуждается в друзьях, однако на деле все оказывается не так однозначно.
Друзья Маскелейна неотразимого
У волшебника Маскелейна была одна особенность: если ему что‐нибудь нравилось, он считал эту вещь своей, и только своей. А если она принадлежала другому, значит, тот владел ею незаконно.
«Негодяй обокрал меня!» – так решал Маскелейн. Он копил в себе возмущение, разрабатывая планы, направленные не только на отъем понравившегося, но и на наказание наглого вора. Таким вот образом Маскелейн и прослыл волшебником, который любил вызывать других на поединки. Те, кто решался сразиться с Маскелейном Неотразимым, возвращались домой побитыми и нищими, ведь, кроме предмета, послужившего причиной поединка, он отбирал все, что ему хотелось. И вешал волшебную палочку побежденного чародея на стену столовой.
На сто девятнадцатом Великом симпозиуме, проводившемся в роскошных садах при дворце Великого Магнуса, Маскелейн разгневался на Подлбрима, безвестного чародея, у которого даже прозвища не было. Маскелейн тщательнейшим образом подготовился к состязанию, ревностно охраняя репутацию образцового исполнителя нескольких сложнейших трюков.
К восторгу всех собравшихся, он представил серию сцен из Девятнадцатой Эры с помощью конструкции из призм и кристаллов, с исключительным мастерством выращенных в пещере неподалеку от его поместья в Хай Войдераш. Работа велась месяцами и чуть ли не до смерти изнурила нескольких сильфид. Фигуры высотой в половину человеческого роста, облаченные в античные одежды, исполняли в воздухе тайные замысловатые ритуалы, изображавшие сценки повседневной жизни при дворе Седого императора бесчисленные тысячелетия назад. Власть Маскелейна над собственным творением была настолько велика, что позволяла провести публику за Закрытый Занавес, считавшийся доселе непроницаемым, и показать развлечения императора и наложниц в гареме.
Первым зааплодировал сам Великий Магнус, затем к нему с восторгом присоединились судья Фубэй и старейшины Колледжа. Маскелейн заметил, как Лурулан Лучезарный и Омбо Досточтимый обменялись на трибунах угрюмыми взглядами. Их совместный проект воссоздавал фрагмент полумифической Войны Семи царств, когда две армии в самом разгаре свирепой битвы внезапно прекратили сражаться друг с другом и объединили усилия против извивающейся юной драконессы, слетевшей с небес. Лурулан и Омбо сотворили тысячи миниатюрных роботов, пеших и конных, и ужасающего червеобразного дракона, изрыгавшего красно-желтое пламя. В разгар битвы чудовище, сраженное мерцающими лучами Бессмертных и Железной гвардии, взорвалось яростной вспышкой света, разлетевшись во все стороны сверкающими искрами и мерцающей чешуей.
Пока Маскелейн складывал в коробки свои призмы и кристаллы, зрители наблюдали за воюющими фигурками, творением Лурулана и Омбо. Маскелейн, купаясь в восторженных похвалах публики, был сама скромность, лишь в глазах блестел холодный огонь тщеславия.
Он поклонился Великому Магнусу и Фубэю, одной рукой вяло помахал слугам, чтобы те унесли аппаратуру, а другую прижал к груди в благодарность публике за ее шумное одобрение. Маскелейн сошел с помоста, не дожидаясь окончания аплодисментов, и стоял среди толпы волшебников и государственных сановников, слушая приглушенные восклицания.
Дворецкий Великого Магнуса объявил:
– Подлбрим… – Он поискал в свитке прозвище, но, не найдя его, замаскировал эту досадную заминку кашлем, после чего продолжил: – Подлбрим и его Древо сокровенных желаний!
В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом ткани, – публика вытянула шеи, готовая лицезреть новое чудо. Маскелейн не узнал Подлбрима, хотя имя было ему знакомо. На помост вышел невысокий, полноватый человек в невзрачной, какой-то даже тусклой мантии. Поклонился публике – мелькнула лысина с мышино-седой каймой волос. Никаких велеречивых жестов или театральных поз, технику которых Маскелейн всегда тщательно отрабатывал. Чародей окинул собравшихся удивленным взглядом, как бы спрашивая, что они тут делают, потом откашлялся и произнес:
– Смотрите.
Шагнув в сторону, он коротким жестом представил публике нечто необычное. В центре сцены откуда ни возьмись появился столб бледно-голубого дыма и спиралью стал закручиваться вверх, непрерывно расширяясь и превращаясь в плоское облако над головой чародея. Дым сгустился, потемнел, затвердел, и видение стало стеклянным деревом цвета морской волны. Дерево выбросило во все стороны сильные ветви, они стали змеиться, переплетаться, нежная, почти прозрачная листва одела зеленью молодые побеги.
А потом на дереве появились плоды. Подлбрим сорвал с нижней ветки шар, ладно улегшийся в горсти, окинул его почти равнодушным взглядом и бросил Великому Магнусу, сидевшему в ложе. Повелитель страны поймал стеклянное яблоко, повертел в руке, рассматривая с неподдельным любопытством, и поднял высоко над головой, чтобы на фоне полуденного неба заглянуть вглубь.
Притихшая толпа услышала резкий вдох аристократа, и затем шумный выдох, что, безусловно, выражало восхищение. Магнус замер, удивление сменилось грустью. После долгой паузы он медленно опустил яблоко и смахнул слезу. Вновь бросив взгляд на шар в своей руке, тихо произнес:
– Изумительно.
Подлбрим слегка поклонился Великому Магнусу, потом сорвал еще
