Впервые я задумалась о том, чем действительно занимается Белл в своем клубе, в конце декабря 1970 года. Возвращение домой на каникулы всегда было для меня несказанным счастьем, но особенно я любила Рождество, когда Блэквуд явственно оживал, молодел и наполнялся тихой радостью.
В рождественские ночи я любила, накинув на плечи теплый плед, зажечь палочку Люмосом и отправиться бродить по дому - любоваться комнатами, преображенными рождественским убранством, и вслушиваться в звуки, которыми наполнен любой дом, особенно такой старый, как Блэквуд. Я знаю: многие боятся даже ночевать в старых особняках, не говоря уже о том, чтобы гулять там по ночам, однако я настолько любила родной дом, что ничего здесь не могло меня напугать.
Но однажды ночью в знакомые мелодии, наполнявшие ночной Блэквуд, вкрались не известные мне ноты. Походив по коридорам и вслушавшись в странные звуки, я поняла, что они доносятся с чердака, и удивилась. Там мы с сестрами когда-то играли, но больше наверху никто не жил, даже домовики предпочитали подвал. Я задумалась, кто мог шуметь на чердаке. Неужели в нашем доме появилось собственное привидение? Так вроде никто из родичей не умирал в последнее время…
Полная охотничьего азарта, я отправилась наверх, освещая себе путь палочкой. Я как раз преодолевала последние ступеньки винтовой лестницы, когда наверху раздался грохот, сопровождаемый вспышкой ярко-зеленого света. Призрак и даже полтергейст вряд ли мог сотворить нечто подобное, и я на миг окаменела от страха.
Затем раздался короткий торжествующий вопль, быстро сменившийся стоном разочарования:
- Опять не вышло…
Эти слова меня немного успокоили. Стало ясно, что источник ночного шума, кем или чем бы он ни был, явно не намерен причинить зло этому дому или его обитателям. Я быстро преодолела последние ступеньки – и окаменела от удивления.
Меньше всего я ожидала увидеть на чердаке Белл, да еще в таком состоянии. Моя сестра была одета в пеньюар, на который набросила теплый плед; волосы, обычно тщательно уложенные, сейчас небрежно скалывало несколько шпилек. Очень бледная, она слегка дрожала, ходила туда-сюда по чердаку, держа в руке волшебную палочку, и что-то бормотала себе под нос.
- Белл, что с тобой?! – я не на шутку встревожилась. – Ты плохо себя чувствуешь? Может быть, маму позвать? Или домовиков? Или целителя?
Услышав мой голос, сестра вздрогнула и резко повернулась ко мне. Меня поразил ее взгляд – мрачный, исполненный какого-то непонятного отчаяния. Раньше я никогда не видела Белл такой.
- Цисси, что ты здесь делаешь?! – она прекрасно знала, как я ненавижу свои уменьшительные имена, и это обращение свидетельствовало о крайней усталости моей сестры.
- Я шла по коридору, услышала на чердаке шум и решила выяснить, что здесь происходит…
- А что ты делала в коридоре? – Белл слегка покачнулась и хмыкнула. – Забааавно! Наша маленькая тихоня Цисси гуляет по ночам! Интересно, с кем?!
- Белл, как ты можешь такое говорить?! – я не поверила ушам. – А вот что здесь делаешь ты, мне действительно непонятно! По-моему, ты нездорова! Может быть, все же позвать Шелти?
- Я действительно нездорова, но лишь до некоторой степени, - сестра, вмиг помрачнев, погладила свой живот, - так что никого звать не нужно. Главная моя проблема связана с моим клубом, поэтому ни мама, ни эльфы не помогут…
- А что не так с твоим клубом? – удивилась я.
- С клубом-то как раз все в порядке, - криво улыбнулась Белл, - проблема во мне! Каждый член этого клуба должен соответствовать определенным требованиям и совершенствовать свое мастерство, а у меня это не очень получается. Я не могу освоить несколько важных заклинаний! Мою неумелость долго терпели, но теперь поблажкам пришел конец. Меня поставили перед выбором – либо до конца нынешнего года я осваиваю как минимум одно заклятье, которое у меня раньше не получалось, либо меня выгонят!
- Ну и что?! – слова сестры не укладывались у меня в голове. – Если ты уйдешь из этого клуба, то без проблем поступишь в другой! Их в Британии много, и в каждый с удовольствием примут мисс Блэк!
- Ты не понимаешь! – сердитым шепотом закричала сестра. – Этот клуб – самый лучший, другого такого нет!
- Разве ты забыла, что именно Блэки делают честь сообществам, в которых состоят, а не наоборот? - я еще больше удивилась, а потом вспомнила короткие рассказы Белл о своем клубе и ее детскую мечту, и мне в голову пришла почти безумная идея. – Погоди! Под словом «клуб» ты не школу мракоборцев имеешь в виду?!
- Да ты что?! – сестра так возмутилась, что закричала в голос. – Любой порядочный человек презирает этих ничтожных защитников грязнокровок! Нет, это совсем другое… - она снова погладила себя по животу.
- Может быть, тебе имеет смысл попросить Руди о помощи? Он, как-никак, твой жених и состоит в том же клубе… Или дядя Колин…
- Они мне уже и так достаточно помогали, а теперь им запретили! Я должна сама… - Белл закусила губу и продолжила задумчиво: - Есть и еще одна проблема… Если Руди или дядя Колин узнают всю правду, они потребуют, чтобы я ушла из клуба, но я не хочу! – последние слова сестра почти прокричала, но потом вновь понизила голос и продолжила каким-то странным тоном: - Моя жизнь принадлежит только мне! Я намерена прожить ее так, как сама считаю правильным! Я не хочу, как мама или тетя Вальбурга… - Белл немного помолчала, а затем заговорила совсем тихо: - А возникли сложности! В мае наш клуб отправится на выездную охоту, и не исключено, что я не смогу в ней участвовать, хотя мечтаю об этом больше всего на свете!.. Руди и дядя Колин ни о чем не догадались… Странно! Они знают меня почти всю мою жизнь, но ничего не заметили, а Долохов, посторонний человек, понял…
- Кто такой Долохов? – эту фамилию я тогда услышала впервые. - Разве иностранцы тоже состоят в
