— Да я скорее умру, чем женю… то есть выйду за тебя замуж! — возмутилась я. — И вообще, я старше тебя на четыре года, и, когда тебе исполнится семнадцать, я уже стану совсем взрослая, у меня будет муж и пятеро детей!
— Да кто тебя замуж возьмет, бесприданницу! — хмыкнул мой несносный кузен. — А если найдется такой идиот и ты родишь ему пятерых, то станешь толстой, как Игрейна Гойл!
— Да никогда в жизни! — я рассердилась еще больше, хотя секунду назад считала, что уже дошла до белого каления. — Миссис Гойл всегда ест за пятерых, потому и толстеет не по дням, а по часам! А я не позволю себе так опуститься!
— И правильно, — кивнул Сириус, очень довольный. — Мне не нужна толстая жена!
Характер у моего кузена всегда был отвратительный и с годами только ухудшился. Я знаю, многие считают, что Сириус Блэк реабилитировал себя многолетней тайной службой Темному Лорду, но я с этим мнением не согласна. Шпионство — занятие для грязнокровок, а высокородный волшебник должен, осознав свои ошибки, открыто перейти на сторону, идеи которой считает правильными, а не предавать тех, кто ему доверяет! Каждым поступком мой кузен демонстрировал низость и подлость своей натуры. Я всегда знала, каков он, и не понимала тех, кому это избалованное ничтожество нравилось!
Впрочем, скажу откровенно: больше всего я ненавижу Сириуса за то, что из-за его глупости и неосторожности Блэквуд, самый прекрасный и уютный дом на земле, теперь стоит заколоченным. Бегством из родного дома старший сын Вальбурги лишил себя наследства родителей, но не фамильного поместья Блэков, полученного по завещанию основателя династии. Да, Сириус не женился до двадцати пяти лет, но его младший брат Регул погиб в шестнадцать, еще несовершеннолетним, так что формально Блэквуд будет принадлежать моему находящемуся в Азкабане кузену до того момента, когда следующий в очереди наследник древнейшего и благороднейшего рода достигнет совершеннолетия.
Немного утешает меня лишь то, что этот следующий в очереди наследник — мой сын. Увы, я не уверена, что моя заветная мечта сбудется: у меня сложилось впечатление, что Люциус вряд ли позволит Драко сменить фамилию, а в этом случае Блэквуд достанется другому наследнику Блэков — небезызвестному Гарри Поттеру. Как ни трудно поверить, но отец этого ребенка, Джеймс, был кузеном моего отца, и, стало быть, Гарри — мой троюродный брат. Не сомневаюсь, ничтожный Поттер с превеликим удовольствием согласится сменить свою плебейскую фамилию на Блэк! А если Поттер погибнет, не оставив наследников, Блэквуд достанется сквибу Невиллу Долгопупсу, который тоже наверняка без малейших возражений согласится принять фамилию своих влиятельных родичей. Мерлин мой, какое падение некогда великого рода! Думаю, все усопшие Блэки перевернулись бы в гробах, узнай они об этом!..
Но до настоящей низости Сириусу было еще далеко, а пока донельзя избалованный и наглый мальчишка в испачканной вареньем черной бархатной мантии быстро бежал за мной.
Забыв о маминых предупреждениях, я уже открыла рот, намереваясь высказать маленькому негоднику все, что о нем думаю, но впереди послышался голос Роми, и я остановилась за деревом, чтобы узнать, о чем моя сестра говорит со своей лучшей подругой.
— И ты действительно на нем каталась? — голос Роми дрожал от волнения.
— Да, целых два часа, — гордо ответила Молли. — Он едет медленнее, чем «Ночной рыцарь», но зато почти совсем не трясет!
— Так ты и на «Ночном рыцаре» каталась? — ошеломленно спросила сестра. — Почему же ты раньше об этом не рассказывала?
Я тоже была потрясена: родители всегда говорили нам, что порядочные барышни не ездят на общественном транспорте в компании нищебродов и прочих сомнительных личностей. Нет, конечно, от гриффиндорцев и пуффендуйцев можно всякого ожидать, но это уже чересчур…
— А ты не спрашивала, — удивилась Прюэтт. — Я не знала, что ты ни разу…
— Ни разу, — сказала Роми, и в ее тоне мне почудилась горечь. — Но о «Ночном рыцаре» ты потом расскажешь, а сейчас объясни, как магловская техника передвигается без магии и тягловых животных?
— Я точно не знаю, — Молли говорила не очень уверенно, — но Фаб сказал, что магловская техника ездит с помощью движителей внутреннего сгорания, которые расположены под полом автобуса…
— И что горит внутри этих движителей? Дрова? Или факелы? — громко спросил мой несносный кузен. Он вышел из нашего укрытия и направился к моей сестре и Прюэтт. Мне ничего не оставалось, как последовать примеру маленького чудовища.
— Нет, точно не дрова и не факелы, — я очень боялась, что Молли, увидев Сириуса, откажется говорить дальше, но та продолжила как ни в чем не бывало: — Фаб, мой брат, сказал, что горит бензин.
— А что такое бензин? — заинтересовалась Роми.
— Фаб говорит, что бензином называют очищенную нефть, — Прюэтт явно наслаждалась всеобщим вниманием, — а нефть — это густая маслянистая жидкость, которую маглы извлекают из-под земли, очищают без магии и превращают в бензин…
— Как можно без магии извлечь из-под земли жидкость, очистить ее и во что-то превратить? — мой несносный кузен так увлекся, что подошел вплотную к гриффиндорке. Та немного отпрянула и растерянно ответила:
— Да не знаю я! Спроси у Фаба, если тебе интересно!
— А он живет там же, где и ты? — глаза Сириуса засияли, как у кошки в темноте. Когда Молли утвердительно кивнула, он улыбнулся. — Я непременно напишу твоему брату!
— Неужели маглы настолько неосмотрительны?! — поразилась я. — Ведь ездить в повозке, под полом которой что-то горит, очень опасно! Неужели огонь никогда не прожигает пол?!
— Я тоже спросила об этом Фаба, — гордо ответила Прюэтт, — и он сказал, что огонь, горящий в движителе, совсем особенный и никогда не прожигает пол! Так что поездки на автобусе совершенно безопасны! Кстати, когда мы подходили к вашему поместью, то видели один магловский автобус неподалеку от ворот. Думаю, он останавливается в магловской деревне, которая находится недалеко отсюда…
— Вот бы на нем прокатиться! — мой несносный кузен даже взвизгнул от восторга, представив это захватывающее приключение.
— Это было бы здорово, — быстро ответила Роми. Взглянув на нее, я поразилась: глаза сестры на миг засияли так же ярко, как у Сириуса, а потом вдруг потухли. — Но ничего не получится! Ворота поместья никого не впускают и не выпускают! Нужен
