Гор доел пасту, которую ему посоветовал Амон, «ее тут неплохо готовят!», счел, что и правда, очень даже вкусно. Старательно отловил вилкой последний кусочек. Вокруг становилось шумно, а Эбби выдыхала после нового шота, пытаясь откашляться.
— Амон, вот этот прям фу!
Оглянувшись в поисках официантов, Гор счел, что и сам может пройтись до стойки и сделать заказ. Здесь же есть обычный кофе?
Он обогнул двух девушек, которые явно пришли поболтать о жизни, нырнул к барной стойке и тут краем глаза заметил Анубиса с Луизой.
Они стояли чуть в стороне, ближе к пустому пока что танцполу, на пути к выходу. Их скрывали тени, в которых клубились мертвецы Анубиса. Гор их видел краем глаза — того, который мог видеть призраков. Анубис явно собирался через пару минут завернуть за угол и шагнуть в Дуат. На расстоянии сила его не ощущалась, но вблизи — наверняка.
Рядом с его жесткими тенями, которые только подчеркивались мутным клубным полумраком, Луиза казалась мягкой, плавными линиями и невидимым ветром, который дует в крылья Анубиса.
Он обнимал ее, бережно прижимал к себе и прятал лицо в ее коротких темных волосах, едва достававших до плеч. Луиза тоже обнимала его, нежно гладила по спине, но ничего не говорила, ее губы не шевелились.
Она боялась, что Дуат ее не принимает и сделает что-то Анубису из-за нее. А он считал, что у него слишком много обязательств перед мертвецами, и он не может ими пренебречь.
В то же время их обоих тянуло друг к другу. И в этом случайно увиденном объятии Гору открылось больше, чем во всех сказанных до того словах.
Гор деликатно отвернулся, хотя, когда к нему обратился бармен, долго не мог вспомнить, зачем вообще пришел. Когда вернулся к столику с чашкой кофе, Луиза обнаружилась рядом с Амоном и Эбби: задумчиво мешала палочкой коктейль, но не торопилась пить.
Остаток посиделок Гор думал. Он не был уверен, что в его силах что-то исправить, но можно ведь попытаться.
Эбби отказалась допивать шоты, так что ими занялся подсевший Аполлон, который ждал Артемиду. Боги наполняли клуб, вливались, прячась между людей, скользя рядом с ними, а те и не замечали. Хотя иногда наверняка ощущали чужие странные силы, случайно щекочущие загривок.
Гор ушел незамеченным. Он шепнул Луизе, единственной, не принимавшей участия в общем разговоре на тот момент, что скоро вернется. Она кивнула, и Гор пошел — для начала, в туалет. Прикрыл кабинку, но не запирал. Просто чтобы его никто не видел.
Гор шагнул в Дуат.
Тот всегда встречал его пустыней. Сухим воздухом Мохаве, который ласково проходил по осенним волосам Гора. Песчинки касались его рук, шеи и лица, заставляя щуриться. Каждый раз Гор невольно вглядывался в расстилавшийся перед ним пейзаж желтовато-коричневой калифорнийской пустыни, торчащую выжженную солнцем траву и редкие юкки. Шарики их листвы казались колючками, которые топорщились во все стороны.
Сегодня Дуат встретил закатом.
Рваные облака, подсвеченные красным, желтым и фиолетовым стекались к горизонту, у границы которого еще был виден налитый светом солнечный диск.
Гор любил закаты. Дуат явно пытался расположить своего принца, тем более, понятия времени тут не было, этот миг «заката» мог длиться сколько угодно долго — сколько бы захотел Гор.
— Я пришел не любоваться, — сказал он сухо, обращаясь к Дуату.
Тот ткнулся в спину ласковым ветерком, жалостливо проворковал что-то птицей, которой здесь не было.
Гор не очень-то сочувствовал и знал, что проявлять слабость не стоит. Он выпрямился и встал лицом к солнцу и закату:
— Я твой принц, Царство мертвых. Не знаю, могу ли приказать тебе в этом, но не трогай Луизу.
Гор ожидал реакции Дуата. Если бы тот взвился песком и ветром, заскребся мертвецами, тогда можно было бы подумать, что Луиза правда представляет опасность, сам того не понимая. Но Дуат молчал — а значит, не было никаких причин, кроме того, что Проводник и верный принц, с которым Дуат был почти единым целом, просто привел женщину.
Гор думал, что будет жесток и прикажет. Твердо, как уже делал. Дуат обязан его послушать, пускай он не Анубис, не проводил здесь столько времени, но Гор тоже родился в этом… «месте».
Вместо этого Гор сказал почти ласково:
— Он всё равно твой проводник и твой владыка. Позволь и Луизе стать твоей частью. Не поступай так с Инпу. Ты делаешь ему больно!
Дуат снова жалобно заклекотал далекой птицей, погладил Гора по ладони песком. Словно извинялся и понимал свою вину.
Гор не знал, как Осирис относился к Дуату, как его воспринимал. А вот Исида точно сочла бы, что сына слишком сильно ударили по голове. Она всегда говорила, что у Дуата есть что-то вроде правил, «инстинктов», но он даже на животное не похож. Анубис воспринимал Дуат как нечто большее. Безусловно, не обладающее сознанием, но характером, набором реакций.
Сам Гор считал, что они все правы. Анубис рос в Дуате, проводил здесь много времени — и невольно привносил что-то свое. То, чего не мог дать замкнутый, отстраненный от людей Осирис. Так что Гор не сомневался, Дуат учился. Учился именно благодаря Анубису. И невольно научился ревности.
— Не подведи, — проворчал Гор и вернулся в мир людей.
Клуб полнился народом и шумом, переливался огнями, алкоголем, более громкой музыкой и голосами, чем были, когда Гор ушел. Но стоило ему вернуться к столику, как он понял: что-то не так.
Амон поднял на него голову и посмотрел с оттенком легкой паники:
— Анубис исчез!
— Как это? — не понял Гор. В Дуате он ощущал, что брата там нет, поэтому был уверен, что тот давно вернулся.
— Видимо, он что-то узнал от Энди и пошел сам проверить. И теперь с ним не связаться!
========== 10. ==========
Амон сталкивался с культистами несколько раз за свою долгую жизнь. До определенного момента даже находил их забавными: подумать только, спустя сотни и сотни лет кто-то поклонялся древним богам! Их сила ничуть не зависела от чьих-то молитв, так что Амон с почитателями старался не пересекаться.
Особенно после одного случая веке этак в тринадцатом. Тогда по Европе прошлась разрушительная чума и во что только не стали верить. Но Амон искренне удивился, когда нашел европейских культистов, которые слаженной кучкой возносили молитвы египетскому богу Ра.
На взгляд Амона, он совершенно не вышел на той фреске, которая стояла в их молельне.
Некоторое время он смеха ради с любопытством ходил на их встречи, а потом решил попробовать и показал свою силу. О, они не сомневались, что их бог одарил их благословением и явился!
Амону даже нравилось одаривать этих людей своим светом, вселять в них надежду после разрушительной эпидемии.
А потом
