Он всё равно оставался королем мертвецов.
Сильным, властным, подчиняющим.
Он почти ощутил, как они схлынули, исчезли, уходя, хотя, на первый взгляд, на кухне ничего не изменилось.
Амон осторожно убрал руку с глаз Гора, тот поморгал, оглядываясь, и сообщил:
— Они ушли.
Сила Гадеса опала, и он подумал, что теперь они хотя бы знают, что немного мертвецов его послушают. И стоит Сету уже поставить защиту на квартиру не только от людей и богов, но и от призраков. Интересно, это вообще возможно? Надо посоветоваться с Нефтидой.
— Почему здесь столько народу?
Голос Анубиса прозвучал особенно зловеще в наступившей тишине кухни. Кожа у него была бледной, и на ней особенно выделялась кровь. Анубис поднял голову, но взгляд у него был мутный, и Гадес не сразу понял, что он говорит вовсе не о них.
Если Гор видел призраков, реальных, но невидимых другим, то Анубис видел галлюцинации, которые существовали только внутри его головы. Может, поэтому он и терялся в них, хотя с легкостью до этого отличал видения изнанки.
Потому что видения исходили из внешнего мира. А эти галлюцинации — явно от него самого.
— Оставьте меня все в покое! Замолчите уже!
Он посмотрел куда-то в сторону, на стену, где точно ничего не было.
— Не трогайте его! Что вы с ним сделали?
Он наконец-то отпустил стул и сжал руками виски, морщась как человек, у которого болела голова. Пошатнулся и наверняка бы рухнул, но его подхватил подоспевший сзади Сет.
Опустился с ним на пол.
Анубис дернулся, как будто хотел вырваться, что-то невнятно забормотал, но Сет не отпускал.
— Воробушек, не надо! — встрепенулся Гор. — Он сам своих мертвецов зовет! Из Дуата! Они его утянут!
Сет перевернул Анубиса и схватил руками по обе стороны от лица:
— Смотри на меня! Слышишь, Инпу? Смотри на меня, только на меня. Слышишь?
Анубис издал какой-то сдавленный звук, но слабо кивнул. Его пальцы стиснули рубашку на груди Сета.
Гадес и сам теперь ощущал удушливую силу Анубиса, пропитанную бальзамическим запахом. И силу его мертвецов — будто шевелящиеся скарабеи под кожей в каком-нибудь ужастике.
Гадес вовсе не был уверен, что мертвецы утащат Анубиса. Скорее уж, его сила разнесет тут всё. Хорошо, если не их — или не его самого.
Сет говорил об этом сегодня, чуть раньше. Его волновали галлюцинации Анубиса. «Если он не отличает их от реальности, то может сам себе навредить».
Сейчас голос Сета был мягким, успокаивающим.
— Дыши, считай вдохи и выдохи, пока не придешь в норму. Слушай мой голос и ориентируйся на него.
Гадес еще помнил то время когда-то давно, когда Сет сокрушался, что вряд ли сможет почувствовать Анубиса. Это могли только близкие друг другу боги, чаще всего родственники — братья и сестры, родители и дети.
По крови Анубис приходился Сету всего лишь племянником — явно недостаточно.
Но потом Сет разбудил Гадеса среди ночи, и таким испуганным тот видел его всего пару раз за тысячи лет. Как потом оказалось, в этот момент Анубис впервые умер, и Сет ощутил это.
— Я так устал, — пробормотал Анубис.
Его сила и мертвецы опали, исчезли, а сам он обмяк, уткнулся в Сета, кажется, больше не в силах даже голову поднять. Пачкая своей кровью. Его руки продолжали цепляться за рубашку Сета, как будто боялись отпустить.
— Так устал…
— Я держу тебя, Инпу.
========== 20. ==========
Комментарий к 20.
https://i.pinimg.com/564x/96/29/b2/9629b2e96285efe3415eafd377a75bb3.jpg
Анубис, кажется, с трудом соображал, что происходит. По крайней мере, не сопротивлялся, когда Сет буквально уложил его в кровать. Только когда Сет укрывал одеялом, Анубис встрепенулся:
— Не-не, как я могу спать! Амон же, дорога мертвецов… и надо помочь Хару. Я не могу допустить, чтобы он умер!
— Если доведешь себя, то вряд ли сможешь что-то сделать, — мягко сказал Сет. — Отдохни.
— А Хару где? Там, на дороге…
Анубис привстал, мысли у него явно путались. Топтавшийся у двери Гор выступил вперёд:
— Всё в порядке, воробушек. Спи.
— Только не уходи. Здесь безопаснее…
— Отдохни, Инпу, — голос Сета был так же непривычно мягок. Он легонько надавил на грудь Анубиса, заставляя лечь.
Проворчав что-то невнятное, Анубис натянул одеяло повыше и свернулся под ним. Кажется, сразу уснул.
Сет поднялся, и Гор последовал за ним.
— Он в порядке? — задал Гор глупый вопрос.
— А ты как думаешь? Пусть отдохнет. Тебе тоже лучше выспаться или сейчас расскажешь, что там было?
Гор посмотрел удивлённо. Он почему-то не думал, что у него будут спрашивать, способен ли он говорить сейчас. Усталость и правда ощущалась дикая, но Гор не был уверен, что уснёт. Не после всех этих призраков.
— Расскажу.
— Хорошо. Мне надо позвонить Неф.
Сет вытащил телефон из кармана и отошёл прочь от кухни. Амон и Гадес сидели там, Эбби разливала чай и глянула на Гора почти испуганно. Как будто он застал её за чем-то плохим.
Гор устало опустился на стул и вздрогнул от вопроса Амона:
— Это Гор или Сет?
Его невидящий взгляд смотрел вперёд.
— Гор.
— Хорошо. Сет?
— Сейчас придёт.
— Инпу?
— Спит.
— Сон ему не поможет, — вздохнул Амон. — Я думаю, на его усталость влияет и то, что вызывает галлюцинации, и то, что он вместо отдыха решил загнать себя действиями.
— Проклятый Осирис! — Сет вошёл на кухню резко, уже убрав телефон. И теперь его интонации были привычно рычащими. — Осирис тысячи лет вдалбливал Инпу, что сначала Дуат и всё что угодно ещё, а потом уже сам Инпу. Он совершенно не понимает, когда стоит остановиться и просто выдохнуть. Ты тоже никуда не пойдёшь.
Гор вздрогнул, когда понял, что Сет обращается к нему.
— Хватит одного измотанного принца Дуата. Отоспишься и завтра никакой дороги мертвецов.
Гор кивнул. Возражать у него не было желания. Да и сил. Эбби тихонько поставила на стол чайник и чашки. Она как будто опасалась присутствующих и отошла к Амону, положив руку ему на плечо. Его ладонь тут же накрыла её.
— Расскажи, что произошло на дороге, — попросил Гадес.
И Гор рассказывал.
Когда он впервые увидел дорогу мертвецов, то пришёл в ужас. Призраки как таковые его не пугали, он видел их с того момента, как лишился глаза — и на его месте магией смогли создать другой. То есть почти всю сознательную жизнь.
Призраки были везде. То там, то здесь отголоски чьей-то смерти, обрывки души, которая по какой-то причине не пожелала уходить ни в один из загробных миров. Иногда эти духи бывали назойливыми, но обычно быстро уходили, стоило их прогнать.
Когда в мире пошла мода на спиритические сеансы, Хатхор радостно таскала мужа на подобные мероприятия. Он посмеивался, но даже находил своеобразное удовольствие в том, чтобы разоблачать
