— Ты не одобряешь этого, — поняла Софи.
— Нет. Но Сет как-то сказал, что если он простил Нефтиду, то и я смогу. Хотя, когда в последний раз он припоминал ей это… они потом лет пятьдесят не разговаривали. Нефтида успела выйти замуж за какого-то смертного.
— А Сет?
— Устроил пару локальных бурь в разных частях света и надолго пропал в пустыне.
— Пустыне?
— Мы принадлежим Подземному миру. А Сет принадлежит пустыне. Мы будем возвращаться туда снова и снова. Они будут звать нас. Не важно, какой век на дворе и сколько тел мы сменили.
— Подземный мир похож на пустыню?
Взгляд Софи оставался прямым и бесхитростным, она спрашивала, потому что ей интересно — и потому что она совершенно не помнила, как в действительности выглядит царство. Ее царство.
Гадесу хотелось сказать, что вовсе нет. Там покой и умиротворение, тени и цветы, вечные мягкие сумерки и журчание рек. Их дом, ставший маленьким городом, переплетение виноградных лоз с темными, налитыми ягодами, и изящных кованых элементов. Серебро и бархат, запах цветов и густого, бальзамического спокойствия.
— Подземный мир прекрасен, — тихо сказал Гадес. И в его словах слышались обещание и тайна.
Софи ничего не ответила, даже если хотела: дверь распахнулась, впуская Амона и мрачного Сета. Они не стали тянуть и рассказали, что произошло наверху, полностью отвлекая Гадеса от мыслей о сумрачном Подземном мире и Персефоне, забывшей, как фиолетовые искры путались в ее волосах.
— Ты уверен, что нападавших было несколько?
— А ты уверен, что у Цербера три головы? — в тон Гадесу ответил Сет. — Я умею читать следы.
— Жаль, от этого не становится понятным, кто за всем стоит.
— Давай найдем этого говнюка Гипноса и вытрясем всё, что он знает.
— Найдем.
Гадес перехватил взгляд Софи. Она сидела в том же продавленном кресле, смотрела на Сета и хмурилась. Но когда все замолчали, выпалила:
— И что, ты не собираешься им сказать?
— Уже всё, — равнодушно пожал плечами Сет.
Но Гадес насторожился:
— О чем рассказать?
— Его ранили!
Гадес и Амон одновременно посмотрели на Сета, но тот только закатил глаза:
— Не драматизируй.
Но Гадес уже не слушал. Он лучше многих знал, Сет искренне полагает, что каждая царапина не стоит внимания — и чаще всего так оно и было, их тела быстро восстанавливались и многое могли пережить. Но Гадес доверял интуиции Персефоны.
И он привык командовать. Поэтому сказал тоном, не терпящим возражений:
— Показывай.
Порез выглядел так, будто его нанесли только что. И хотя не кровоточил, но и заживать не торопился. А вот темные края Гадесу совсем не понравились. И ему показалось, он что-то ощутил… но чувство тут же пропало, он не смог за него зацепиться, как ни пытался.
— Почему не заживает? — Амон тут же начал ходить из стороны в сторону. — Это ненормально, да?
— Потому что ее нанес бог, — огрызнулся Сет. — Не думаешь, что тут свои правила?
Он опустил футболку, но Гадес спокойно поинтересовался:
— И что, ты хотел молчать об этом?
— Как видишь, я не собираюсь прямо сейчас лечь и сдохнуть. А позже спросил бы у кого-то из богов, кто лечит.
— У меня есть вода из Стикса.
Гадес оставил Амона рассказывать Софи, как это влияет на богов, а сам быстренько вернулся в гримерку, сейчас пустую и покинутую. Валялись только его собственные вещи — и Стива. Вряд ли тот собирался за ними возвращаться.
Пластиковый небольшой пузырек мало походил на сосуд богов. Но вода в нем с глубоким фиолетовым подтоном действительно была набрана в Стиксе. Человека она могла убить, а вот на богов действовала совершенно иначе: вылечить совсем не смогла бы, но придавала сил, энергии и в то же время успокаивала.
Сета усадили на стул посреди комнаты и, судя по его мрачному выражению лица, он решил, что проще сдаться и сделать, как просят. Поэтому он выпил воду, и Амон тут же засуетился в поисках мусорки. «Никто не должен найти эту бутылку… эй, Гадес, может, просто ее развеешь?»
Софи наблюдала молча, Гадес, рассматривал спину Амона, думая, стоит ли и правда применить свои силы. Когда услышал негромкий голос Сета:
— Аид… не хочу мешать, но что-то мне нехорошо.
Он едва не завалился на пол, но Гадес успел вовремя поддержать и усадить Сета на диван, где тот откинулся на спинку, тяжело дыша.
— Вот это точно ненормально! — Побледневший Амон остановился за диваном и, кажется, был близок к панике.
— Успокойся, — бросил Гадес. — Сет?
На висках Сета поблескивали бисеринки пота, но кажется, он уже не собирался отключиться прямо здесь и сейчас.
— Если Стикс так действует… это Оружие Трех Богов, Аид.
Древние боги не умерли и никогда не могут быть мертвы.
Если только их не убьет другой бог. Такого не случалось… до недавнего времени.
Но многие знали об Оружии Трех Богов: любые три бога, объединившись, могут создать кинжал, способный убивать других богов. Даже не нанося смертельной раны — достаточно царапины, которая будет постепенно разъедать даже не тело, саму божественную сущность.
Трупный яд, отравляющий, пока не убьет окончательно.
Такого тоже никогда не случалось. И Гадесу оставалось надеяться, не случится и на этот раз. Он видел недоумевающий взгляд Софи — но даже она понимала, что здесь что-то не так. А перепуганный Амон, кажется, сам был готов свалиться в обморок.
Вся картина вечера внезапно четко встала перед глазами Гадеса. Нападающие не хотели убить, как тогда с Амоном. Им было достаточно всего лишь ранить. Возможно, они сразу целились в Сета. Или хотели оцарапать всех, но не успели.
И вот что ощущал Гадес от этой раны — ощущение смерти.
— Можно ведь что-то сделать? — тихо спросил Амон.
— Конечно, можно, — с раздражением ответил Сет. — Не настолько глубокая рана. Я свяжусь с парочкой богов-врачей. Они привыкли к моим звонкам.
Гадес не разделял уверенности Сета. И поймав его взгляд, понял, что и сам Сет говорит, только чтобы убедить Амона.
Согласно легендам, Оружие Трех Богов создается сложно и требует чуть ли не божественной жертвы — яд действует медленно, но и противоядие подобрать сложно. Хотя нет ничего невозможного — это Гадес тоже знал. Необратима только смерть.
Заиграла негромкая музыка, в которой Гадес с удивлением узнал одну из своих песен. А покрасневшая Софи вытащила из кармана телефон. Она посмотрела на экран и решительно нажала отбой:
— Извините… это мама. Опять нудеть станет, где я в такое время.
Гадес, Амон и Сет переглянулись: меньше всего им сейчас нужны проблемы с Деметрой. Поднявшись, Гадес решительно заявил:
— Я отвезу тебя.
— Что? — Софи растерялась. — Сейчас? Опять выгоняешь?
— Нет.
