— Ричард…
Она показывает взглядом в сторону: рядом с машиной Ричарда припаркована новая, и около нее стоит женщина, небрежно присев на капот.
Ричард мгновенно ее узнает: Скайлер Мортон. В строгом черном пальто, со светлыми волосами чуть ниже ушей. Она не снимает перчаток, смотрит насмешливо.
Подобравшись, как при встрече с равным себе хищником, Ричард осторожно подходит ближе, не потрудившись одеться. Многие полагают, волкам неуютно в облике людей, еще и обнаженными, но Ричард не ощущает неудобств, только прохладу. Наоборот, пусть Скайлер чувствует себя неуютно: ее сюда никто не звал.
— Я подожду, пока ты оденешься, — насмешливо говорит она. — А ты вырос.
— Ты тоже.
— Когда ты меня видел в последний раз, Ричард? Кажется, в колледже? Было забавно учиться в одно время с тобой.
— Потом ты уехала.
— А ты потом убил мою семью.
Отец Скайлер и ее старшие братья. Они были теми, кто пленил Ричарда, кто издевался над ним. И кому он отомстил колдовством, ударил со всей силы.
Ричарду нечего возразить. Он убил их. Эта правда произнесена так просто, что Ричарду впервые становится не по себе. Джек всегда говорит, что брат был прав, что Мортоны первые перешли черту, и можно было ответить соответствующе.
Джек всегда делал поступки Ричарда в его собственных глазах правильными. Остальная стая, даже отец, никогда не говорили, что Ричард был неправ.
Но сейчас он смотрит в глаза Скайлер, и ему в голову вновь приходит то, о чем он первым делом подумал, когда очнулся после ритуалов и откатов: он убил их.
Убил.
И рядом нет Джека, который мог бы положить руку на плечо и сделать окружающий мир снова правильным.
Ричард ежится под взглядом Скайлер, а она холодно бросает:
— Оденься. Нам есть о чем поговорить.
Пока Ричард натягивает драные джинсы и кофту с неровным краем, он успевает сложить в голове факты: они не знают, кто сейчас руководит Мортонами, но похоже, это Скайлер. Единственная дочь бывшего вожака. Ее не тронуло колдовство Ричарда, потому что он не направлял на нее. Она не принимала участия в похищении и пытках.
Пока Ричард шнурует высокие ботинки, он успевает о многом подумать. Выпрямившись, отдает короткие распоряжения тем из стаи, кто еще топчется рядом: он поговорит со Скайлер, а остальные пусть пока не уходят. Мало ли, что решат устроить Мортоны.
Волки кивают. Растворяются в сумерках тенями воинов Ричарда.
— Жди в машине, — кидает Ричард Кейт.
Подходит к Скайлер, которая так и не сменила позу. С нарочито скучающим видом она смотрит что-то в телефоне, ее светлые волосы особенно отчетливо выделяются в полумраке, подсвеченные экраном.
Захлопнув чехол телефона, она чуть приподнимает брови:
— Долго ты.
— Не дольше тебя. Ты ждала несколько лет, чтобы возглавить стаю? Мы не знали, кто теперь вожак Мортонов.
— В стае были разногласия. И я далеко не сразу поняла, что хочу этого.
— Стать вожаком?
— Отомстить вашей стае.
Ричард хмыкает:
— Захватом нашей территории?
— Конечно. Это сферы влияния в мире людей. Это власть в городе и над более мелкими стаями. Они слушают вас, потому что вы главные. Мы захватим вашу территорию, и город станет нашим.
— И свои амбициозные планы ты хочешь прикрыть идеей мести?
— Одно другому не мешает.
То, каким тоном Скайлер произносит последнюю фразу, заставляет Ричарда напрячься. Он считает, что хватит ходить вокруг да около. Они — волки, они не строят интриг, они берут то, что могут взять.
— Ты хочешь отомстить мне, — говорит Ричард. — Потому что я убил твоих родных. При чем тут стая?
— Ты ее будущий вожак.
— Не смей трогать мою стаю.
— А что сделаешь? — Скайлер склоняет голову набок. — Снова воспользуешься колдовством и убьешь меня? Если на этот раз откат не убьет тебя самого. Теперь в нашей стае есть и колдун, и шаман, так что просто, как в прошлый раз, не выйдет. Мой отец и братья были недальновидны.
Насколько помнит Ричард, они не одобряли подобных вещей. И то, что у них не было своего шамана, сделали своей идеологией. В то же отрицание Мортонами пошло и колдовство, так что противопоставить Ричарду им и правда было нечего.
Так вот почему Скайлер не высовывалась ни в стае, ни в борьбе до сих пор. Собирала силы.
— Кстати, о шаманах, — Скайлер улыбается. — Передай привет брату. Увы, не смогла увидеться с ним лично, раз уж с тобой болтала.
Слова звучат невинно, но Ричард быстро понимает их истинный смысл: пока Скайлер не могла, кто-то с Джеком увиделся. Невольно Ричард подается вперед, в его горле зарождается угрожающее рычание:
— Только. Тронь. Моего. Брата.
Скайлер не кажется впечатленной. Улыбается хищно:
— Ты-то моих тронул.
Ричард разворачивается и печатает шаг к водительскому месту в машине. Он должен как можно быстрее вернуться к Джеку. В спину ему ударяются насмешливые слова:
— Это всего лишь алкоголь. Но в следующий раз его может быть больше.
Ричард резко распахивает дверцу машины, сходу включает зажигание.
— Что…
Кейт хочет его коснуться, но отшатывается под рычанием:
— Звони Джеку!
Кейт без лишних вопросов набирает нужный номер, но качает головой: не отвечает. Связывается с остальными, но стая ждала тут же, никто из них не рядом с кафе.
Ричард гонит по ночным улицам, не думая, сколько потом придет штрафов. Внутри него скребутся слова Скайлер об алкоголе.
Ричард хорошо помнит первую вечеринку, на которую они пошли с Джеком. После того, как съехали из дома, а брат не смог учиться в колледже. Пригласили какие-то друзья из стаи, хотя на вечеринке были не только волки.
— Надо напиться! — заявил тогда Ричард.
Джек смущенно признался, что никогда не пил. Ну так, пару глотков… боялся из-за духов. В тот вечер Ричард хлопнул брата по плечу и заявил, что научит его пить.
Ричард прекрасно понимал, что для того, кто не особо пробовал алкоголь, Джеку точно не стоит много. Но одобрительно подмигнул, когда увидел брата с бутылкой пива.
А потом Ричарда нашла перепуганная девушка с неоновыми лентами в волосах:
— Твой брат! Ему очень плохо!
Джек лежал в одной из пустых комнат квартиры и выглядел так, будто успел выпить пару бутылок водки. Залпом. И сверху еще пива хлопнуть. Джек не узнавал брата, ничего не соображал, его рвало, а он был не в состоянии даже сесть на постели.
Ричард перепугался. Он знал, что брат не мог столько выпить, а значит, что-то было категорически не так. Он не стал паниковать, а просто вызвал скорую.
Сидя в больнице,
