— Ты не посмеешь!
— Хочешь проверить? — невозмутимо поинтересовался Трандуил, нисколечко не впечатлённый ледяным взглядом, коим его удостоил сын. — А теперь, скажи мне, дорогой, тебе понравилось представление, которое я устроил для тебя?
— НЕТ! — заорал Леголас что было мочи.
— Ты никудышный лжец, мой мальчик. Всегда был, — ответил отец. На фоне воплей сына его голос был нарочито спокоен и тих.
— НЕТ!!!
Трандуилу понадобилось всё его самообладание, чтобы не расхохотаться этому невообразимо очаровательному упрямцу в лицо.
— И кого ты пытаешься обмануть, эльфёнок? Ты меня за дурака держишь? — насмешливо спросил Трандуил. В тот же миг ладонь отца невесомо скользнула по бёдру сына, поднялась вверх и накрыла предательский бугор на дорогущих леггинсах. — Скажи, ты прикасался к себе, представляя, что это ты, а не он, даришь мне удовольствие?
Тишина была красноречивее любых слов.
— Стало быть прикасался, — у Трандуила невольно вырвался смешок. Его сын был до невозможности предсказуем. — И чего ты тогда бесишься, раз представление пришлось тебе по вкусу? Кажется, я догадываюсь, в чём дело. Ты успел запамятовать, каково это — доставлять себе удовольствие самому, так ведь, эльфёнок? Н-да, полагаю, это было очень неудобно, ведь ты привык, что я всегда рядом, всегда к твоим услугам, всегда доступен для тебя, не так ли, Леголас?
— Трахни себя в жопу! — прошипел принц и нервно дёрнул бедром в попытке стряхнуть руку, державшую его за яйца. Увы, безуспешно. Трандуил лишь усилил хватку.
— Поверь, будь это возможно, я бы уже давно воплотил эту фантазию в жизнь.
— Сволочь! Ненавижу тебя! — прошипел Леголас сквозь плотно сжатые зубы.
— Думаю, на сегодня твой лимит лжи и грязных словечек исчерпан, эльфёнок. Лучше прикуси язычок, если не хочешь, чтобы я его укоротил.
— Заткнись! Сделай нам обоим одолжение, закрой свой поганый рот!
— Не искушай меня! — предостерёг его Трандуил. Леголас хотел было разразиться очередной гневной тирадой, но вот незадача — оказался впечатан перекошенной от злобы мордашкой в столешницу того самого массивного деревянного стола, на котором всего несколько мгновений назад отдыхали его ноги. — Будешь плохо себя вести и отправишься спать в свою кроватку без ужина. Обидно, ведь в этом случае все твои старания пойдут коту под хвост.
— Подлый ублюдок! — еле слышно пробормотал Леголас, когда железные тиски на его шее и запястьях несколько ослабли.
Эта позиция входила в число его фаворитов. Одного этого хватило бы, чтобы разжечь в нём желание с прежней силой, но интуиция подсказывала ему, что отец не расположен к любовным играм сей момент. Это обстоятельство испортило и без того отвратительное настроение принца. Окатив Трандуила ледяным взглядом, принц в бессильной злобе зашевелил губами, с которых так и не сорвалось ни одного нелицеприятного определения, хотя в голове юноши их пронеслось немало. Угроза отправиться спать голодным несколько отрезвила горячую голову, но не мог же принц отказать себе в удовольствии высказать всё, что он думает об эльфе, что стоял сейчас перед ним и упивался своим превосходством.
— Да, да… Я всё это уже слышал и не единожды, — устало проворчал Трандуил и закатил глаза. Его сыну уже пора было уяснить, что он наперёд знает всё, что тот скажет или сделает. — Надменный, эгоистичный, подлый ублюдок. Я знаю, Леголас. Можешь не утруждаться перечислением всех моих выдающихся качеств. К тому же, у меня попросту нет времени на твои истерики. В отличие от тебя, ленивый эльфёнок, у меня полно дел, среди которых управление королевством играет отнюдь не последнюю роль.
С этими словами Трандуил направился в свой кабинет, чтобы уделить внимание важным делам, коих за неделю скопилось немало и исполнение которых он оттягивал неприлично долго даже по монаршим меркам. Внимательно изучив обновлённое расписание заседания совета и завизировав его своей венценосной подписью, Трандуил углубился в чтение писем, оставшихся без ответа. Но как ни странно, слова этим вечером стройными элегантными рядами ложились на пергамент, и очень скоро Его Величество с головой окунулся в привычную рутину, совершенно позабыв о событиях умирающего дня, впрочем, как и о раздражающем факторе, пока тот сам не преминул о себе напомнить, заявившись на порог его кабинета во всей красе, — поникший и почему-то босой.
— Ada? — тихо окликнул отца Леголас, прислонившись плечом к дверному косяку.
— Что? — вздохнул Трандуил, не отрываясь от чтения ответа на письмо, которое он только что закончил сочинять.
Леголас ненавидел себя за эту свою предсказуемость и слабость, но ничего не мог с собой поделать. Он места себе не находил, когда отец на него злился, ну или делал вид, что злится, и был готов растечься у его ног розовой сиропной лужицей лишь бы только вымолить прощение.
— Можно войти? — неуверенно прошептал юноша, застыв, словно каменное изваяние, за спиной отца.
— Ты уже вошёл, Леголас. Что ты хотел? — безразлично бросил через плечо Трандуил, встретившись взглядом с жалостливой мордашкой.
— Ничего… Я просто думал… — пролепетало белобрысое ангелоподобное создание и уткнулось подбородком в плечо мужчины. Руки юноши воровато обвились вокруг узкой талии древнего эльфа.
— Думал и не придумал ничего более умного, чем вломиться в мой кабинет и задобрить меня обнимашками и поцелуйчиками! — рассмеялся Трандуил.
— Ну что-то типа того. Да, — признался Леголас, наматывая на палец прядь серебряных волос.
— Эта жалостливая мордашка и камень подточит, — преувеличенно тяжело вздохнул отец и отложил перо и пергамент в сторону. — Ладно, твоя взяла. Пойдём в гостиную. Кресла там намного удобнее, чем здесь.
Спустя какое-то время безмятежный и ласковый, как котёнок, Леголас уже сидел на коленях отца, свесив босые ноги с подлокотника кресла и уткнувшись лицом в его плечо, а Трандуил рассеяно играл прядкой шёлковых золотых волос и изредка целовал бестолковое чадо в лоб.
— Я люблю тебя, — прошептал юноша, оставив на шее отца невесомый, словно крылья бабочки, поцелуй.
— Я тоже люблю тебя больше жизни, — ответил Трандуил, прижав Леголаса к груди ещё крепче. — Хотя порой мне хочется тебя придушить, противный мальчишка.
— Спасибо за комплимент. Но это твоя вина, что я такой, какой есть, — фыркнул принц и игриво прикусил мужчину за мочку уха, прекрасно зная, какой эффект эта незатейливая ласка оказывала на последнего.
— Ну конечно. Что бы ты не выкинул, виноват всегда я. И всё же… Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты знал, что я ценю тебя превыше всех и вся.
— Я знаю.
То были последние слова, которыми они обменялись наедине. Вместо этого любовники наслаждались интимностью момента, сладкими поцелуями и тишиной, что была для них красноречивее тысячи слов. Так они и сидели, обнявшись, пока стук кулака о массивную дверь не нарушил их идиллию, возвестив о прибытии гостя.
— Слезь с меня! — приказал Трандуил, стряхивая с себя остатки чар, которые накладывали на него ласки юного обольстителя.
К его удивлению, сын подчинился, без бурных препирательств и детских истерик, и замер в ожидании дальнейших распоряжений
