— Бахати — его прозвище. Он никогда не получал имя воина.
— Что случилось? Он сказал мне, что его семья отреклась от него, но он не сказал, почему.
— Это то, о чем ты должна спросить его, — Джек переключил передачу, когда мы достигли дна кальдеры (Прим. Кальдера — впадина, образовавшаяся от проседания почвы в результате вулканического извержения).
Участки леса шли по краю вокруг крутых утёсов, создавая резкий контраст с морем травы, пятнистыми стадами пасущихся буйволов. Зоркие стервятники высматривали добычу с высоты. Пугливый бородавочник пробежал по равнине, его хвост был поднят в вертикальном положении, пучок из щетинок на его конце развивался, как маленький чёрный флаг. Страусы рассматривали нас яркими глазами, их лысины поднимались и опускались. Вид был неизменным и чётким на многие мили.
Я сделала глубокий вдох. Так много земли. Так много неба. Огромного и бесконечного. Это было завораживающе и впечатляюще, как будто крыша была поднята, и я могла видеть рассвет мира.
«Это прекрасно, Мо, — подумала я. — Я бы хотела приехать сюда, когда ты попросила меня. Пока ты всё ещё была здесь».
— Там.
Джек выключил двигатель и указал на что-то позади нас в высокой золотой траве.
У верхушки травы произошло почти незаметное движение. Затем трава покачнулась, и выскочил, хлопая по бокам хвостами, прайд львов, они пошли вниз по дороге, по направлению к нам. Я наблюдала за их приближением в зеркале заднего вида и затаила дыхание, когда они прошли мимо нас большими, мощными шагами. Там было десять львов, включая двух самцов с густыми черными гривами. Их массивные мягкие лапы ступали бесшумно, когда они проходили мимо машины. Один из детенышей отделился, но его мать пошла за ним. Она подняла его за загривок и не отпустила даже после того, как они догнали остальной прайд. Он качался взад-вперед, свисая из её пасти, мяукая извинения.
— Не очень величественные проводы для принца, — засмеялась я, когда львы снова вошли в кусты.
— Это были я и Гома, когда я был маленьким, — сказал Джек, заводя машину. — Я всегда гонялся за чем-то, и она всегда возвращала меня назад.
— Что случилось с твоими родителями?
— Мой отец любил летать. Родители возвращались домой, когда их двухместный самолёт разбился. Мне было семь. Гома заперлась в своей комнате на неделю. Когда она вышла, она была такой же сильной. Хотя иногда я думаю, что это было больше для меня. Она не могла позволить себе расклеиться. Как я сделал с Лили.
«Она не винила себя за то, что случилось с ее сыном, как ты это делаешь из-за Лили», — подумала я, но держала язык за зубами.
— Твоего дедушки не было рядом?
— Он умер до моего рождения, но я чувствую, как будто знал его. Вероятно, из-за рассказов Гомы о нём. Я думал, что она их выдумывает, но я все ещё встречаю людей, которые говорят о нём. Он был больше, чем жизнь. Экстраординарный человек.
Мы проехали стада гну и зебр. Джек объяснил, что зебры пасутся на более скудных участках растительности, в то время как гну предпочитают более плодородные части, поэтому они были вместе. Совместное скитание по равнинам усиливало защиту от хищников, а полосы зебры запутывали больших кошек.
— Там, где мы видим белое и чёрное, лев видит только узорчатые полосы, потому что он почти дальтоник. Если зебра стоит неподвижно в волнистых линиях травы вокруг неё, лев может совершенно не замечать её.
Меня всегда привлекали мужчины, у которых были мозги, подкреплённые мускулатурой. Джек идеально отвечал всем требованиям, но я только наполовину слушала его слова. Меня очаровал его голос. Он не говорил много, но здесь, в огромном, свободном пространстве, он, казалось, открывался мне. И его голос был восхитителен. Это заставило мою кожу вибрировать, как камертон — идеальный шаг, идеальный тембр, так что крошечные волоски на моей шее вставали дыбом (Прим. Камертон — инструмент для фиксации и воспроизведения эталонной высоты звука). Я хотела, чтобы он продолжал и продолжал.
Может, он почувствовал изменение в воздухе, потому что замолчал и посмотрел на меня. Прямо на меня. И в этом не было мягкости его утреннего взгляда. Все было иначе. Сердце билось по-другому.
Существует негласное правило о том, как долго вы можете так смотреть на другого человека. Никто этого не говорит, но мы все это знаем. Существует быстрый взгляд, которым мы окидываем незнакомцев, признание, которым мы обмениваемся с людьми, которых мы знаем, шуточки, безмолвное согласие, влюблённый взгляд, родительское беспокойство. Наши глаза всегда разные, всегда говорят. Они встречаются и отворачиваются, тысячи нюансов выражаются без слов. И потом есть ещё это. Что-то происходило между Джеком и мной в середине этой древней кальдеры. Возможно, это было потому, что мы не знали точно, где наше место, — два человека, связанные солнечным трагическим днем, отступающие от края притягательности жизни, которые были океанами, дыханием, которое задержалось в пространстве между нами.
Джип с включённой на полную громкость музыку пронесся мимо нас, оставив на лобовом стекле мелкую пыль. Джек отпрянул и завел машину.
— Они начинают заезжать. Мы должны отправиться к озеру до того, как оно станет слишком переполненным. В центре кратера есть соленое озеро, не слишком далеко.
Я выдохнула и кивнула. Что-то всегда потрескивало между нами, пребывая в нетерпеливом ожидании, некие вспышки огня. Это не то, чего хотел бы один из нас, и поэтому мы держали дистанцию и прибегали к отвлечению внимания.
Я смотрела в окно на стада буйволов, настолько прирученных, что они не сдвинулись с места, когда мы проезжали мимо.
— Они одни из «большой пятерки», — сказал Джек.
— Большая пятерка?
— Львы, леопарды, слоны, носороги и буйволы. Их называют Большой пятеркой. Это термин, возникший у охотников на крупного зверя. Это не имеет никакого отношения к их размеру, а потому что они были самыми жестокими и опасными животными для охоты. Теперь сафари здесь считается не законченным без обнаружения всех пяти.
— Пока я видела двух. Льва и буйвола.
В тот момент я скучала по Мо настолько, что вдруг стало тяжело дышать. Я была настолько увлечена своими целями, что позволила ускользнуть важным вещам. У меня был свой коттедж, но у меня никогда не будет воспоминаний о сафари с Мо.
— Я уверен, что ближе к лесу мы увидим слонов, но леопарды, как правило, стесняются, а число носорогов сократилось из-за браконьерства, — сказал Джек. — Рога носорогов пользуются большим спросом, в основном из-за мифа об их лекарственной ценности. Правда же такова, что вы с таким же успехом можете погрызть свои собственные ногти.
— Рога носорогов. Части тела альбиносов. Ты когда-нибудь задумывался, откуда берутся эти мифы и как они
