Я нервно сглатываю.
Где люк в полу, когда он вам нужен?
- Это моя вина, не так ли? – нахожу я в себе смелость спросить.
- Вы не можете вбить ему в голову мысль о том, что ему не нужна охрана. - Ну, вот и ответ на этот вопрос. - Он очень важный человек, Оливия.
- Я понимаю.
- У него должна быть своя голова на плечах. Если что-то случится...
- Я знаю, что...
- Вы не знаете! Вы бы никогда не втянули его в подобное дерьмо, которое произошло сегодня, если бы знали. - Логан закрывает глаза и часто дышит, словно пытается обуздать свой взрывной характер. - Он не может себе позволить, чтобы какая-нибудь Нью-Йоркская дырка делала из него дурака.
Прежде чем успеваю осознать эти мерзкие слова, Логана оттаскивают за воротник и прижимают к стене - достаточно сильно, чтобы загремели светильники. Потому что внезапно появляется Николас, прижимая руку прямо к горлу Логана.
- Еще раз так с ней заговоришь, и тебе придется собирать зубы с пола. Ты меня понял? - когда ответ не приходит достаточно быстро, он прикладывает его о стену еще раз, от чего голова Логана отскакивает от гипсокартона. - Понял?!
Логан смотрит на него сверху вниз, его гордый подбородок напряжен и упрям. Затем он резко кивает.
Николас делает шаг назад, расставив руки в стороны.
- Мы оба знаем, что это моя вина, так что если хочешь на кого-то поругаться, то ругайся на меня.
Логан поправляет воротник своего костюма обиженным рывком.
- Надев шлем, вы не можете изменить то, кто вы есть - не можете ходить и притворяться, что это так.
- Да, я это понимаю.
Логан поджимает губы и нервно постукивает большим пальцем по бедру.
- Я хочу сменить отель. Незаметно.
- Хорошо.
- И я хочу, чтобы здесь было больше парней. Мне нужен кто-то в кофейне - это безумие, что вы так часто ходите в незащищенное место.
Николас соглашается, и Логан продолжает.
- Я хочу следить за мисс Хэммонд и ее сестрой. Это чистая, глупая удача, что пресса еще не заполучила их фотографии, и я хочу, чтобы они были под прикрытием, когда это произойдет.
- Согласен.
- И больше никаких ночей в номере, или посещений концертов днем, или чего бы то ни было, черт возьми, без охраны. Если хотите, чтобы вас убили, только не в мою смену. Вы позволите мне делать мою работу правильно или найдете для этого кого-то другого.
Глаза Николаса тускнеют, как у животного, запертого в загоне.
- Я не должен был ставить тебя или себя в такое положение. Это было глупо и больше не повторится.
Через некоторое время, Логан кивает, а затем кланяется Николасу. Он идет к двери, но потом останавливается и поворачивается ко мне.
- Прошу прощения. Мне не следовало разговаривать с вами подобным образом. Я не часто теряю самообладание, но когда я это делаю, из моего рта вываливается глупое дерьмо, которое я не имею в виду. Все это не по вашей вине. Вы можете меня простить, барышня?
Я медленно киваю, все еще ошеломленная всем этим.
- Конечно. Все в порядке, Логан. Я... я понимаю.
Он кивает, быстро улыбается мне и уходит, закрыв за собой дверь.
С усталым вздохом Николас садится в кресло у стола. Он потирает глаза ладонями. Затем опускает руки - и открывает их.
- Иди сюда, любимая.
Я жадно бегу к нему. Сажусь на колени, обнимаю и испытываю огромное облегчение, когда он отвечает мне тем же. Я дрожу рядом с ним - потрясенная до глубины души.
- С тобой все в порядке? - спрашивает он, его теплое дыхание касается моей шеи.
- Думаю, да. Все это так странно. - Я выпрямляюсь у него на коленях, пытаясь разобраться в своих мыслях. - Не могу поверить, что эта женщина... как она себя вела... будто была уверена, что знает тебя. Это когда-нибудь случалось раньше?
- Давным-давно один человек пробрался во дворец, в личную столовую моей бабушки. - Мое сердце сжимается от беспокойства за женщину, которую я никогда не встречала. Но я понимаю, что поскольку она так много значит для Николаса, она уже много значит и для меня. - Он не хотел ничего плохого - он был похож на девушку сегодня вечером. Словно был в бреду.
Я держу его мужественное, красивое лицо в своих ладонях.
- Думаю, я только сейчас начинаю это понимать. Как и сказал Логан - ты важен. И я знала это, но... я не думаю о тебе как о принце Пембрука, наследнике бла-бла-бла... - мои глаза касаются каждого сантиметра его лица. - Для меня ты просто Николас. Удивительный, сексуальный, милый, забавный парень... который мне действительно не безразличен.
Его большой палец касается моей нижней губы.
- Мне нравится, что ты так обо мне думаешь. - Затем он откашливается и отводит взгляд. - И я знаю, это была адская ночь, но... есть кое-что, что я должен сказать тебе, Оливия, прежде чем это зайдет дальше. Нам нужно кое о чем поговорить.
Что же, звучит не очень хорошо.
Но после того, что было, насколько все может оказаться плохо?
Глупые, глупые, глупые прощальные слова.
Я играю с волосами на затылке Николаса, расчесывая пальцами густые темные пряди.
- В чем дело?
Руки Николаса сжимаются, как два железных обруча, словно он не хочет, чтобы я уходила. И через секунду я понимаю почему.
- Я собираюсь жениться.
ГЛАВА 12
Николас
Наверное, я мог бы сформулировать это лучше. Черт. Оливия застывает в моих объятиях, глядя на меня большими темными глазами на посеревшем лице.
- Ты помолвлен?
- Нет. Ещё нет.
Она пытается встать, но я крепко прижимаю ее к себе.
- У тебя есть девушка?
- Позволь мне объяснить.
Она сопротивляется еще сильнее.
- Позволь мне встать, и тогда ты сможешь все объяснить.
Я сжимаю ее еще крепче.
- Ты мне нравишься там, где ты есть.
Ее голос превращается в камень.
- Мне плевать, что тебе сейчас нравится - я хочу встать. Отпусти меня, Николас!
Мои руки падают, и она отскакивает от меня, часто дыша, глядя так, словно не знает, кто я. И никогда не знала. И на ее лице будто идет гражданская война - половина хочет убежать, другая половина хочет услышать, что я должен сказать.
После нескольких мгновений нерешительности другая половина побеждает. Она скрещивает руки на груди и медленно садится на край кровати.
- Ладно. Объясняй.
Я рассказываю ей всю историю. О бабушке, о списке - обо всех зайцах, которых нужно убить, и
