На моих губах растерянная слабая улыбка, я киваю головой, подтверждая слова следователя, и рука отца ложится мне на плечо, ободряющее пожав его.
«Госпожа Романова, вы клянетесь давать правдивые и точные показания?»
«Да»
«Вы знакомы с курсантом Брато?»
«Да, мы дружили»
«Как долго продолжалась ваша дружба?»
«Одиннадцать месяцев»
- Счастья, - вырвалось у меня.
- Что? – Егор, стоявший рядом, повернул голову в мою сторону.
- Это были одиннадцать месяцев счастья, - повторила я и воскликнула, осознав, откуда мне знакома эта фраза. – Психолог! Я ему говорила про одиннадцать месяцев счастья. И одежда… Это фальшивка, - уверенно заявила я. – В день допроса я была в домашних штанах и кофте. Волосы причесывала или нет, даже не вспомню. Мне тогда было не до этих мелочей. Меня вытащили из комнаты, сказали – на пару минут. Не помню, чтобы начало разговора было таким. Всего несколько вопросов, на которые я ответила – да. Знала ли, что участвовал в запрещенных гонках. Покидал ли академию в дни, когда не было увольнительных. Знала ли о знакомстве о криминальных знакомствах. Всё крутилось вокруг этого. Мне сказали, что мой допрос будет прикреплен к делу и рассмотрен судом, как свидетельство со стороны обвинения. После этого папа проводил меня в комнату. Всё. А вот в этом платье, с хвостом я была на собеседовании в университете межгалактической дипломатии. За пару недель до того, как… В общем, до того дня, как ты отправился к Хмурому. А про одиннадцать месяцев точно говорила только психологу. Он навещал меня первое время ежедневно. В конце концов, разговорил, и у нас начались беседы.
Егор стремительно развернулся ко мне, сжал плечи, вынудив смотреть на себя вместо записи.
- Правда? Ты сейчас говоришь правду?!
- Можешь не верить, как тебе угодно. Я же сте…
Ладонь наемника зажала мне рот, не дав договорить. Однако он быстро убрал руку и отошел от меня, вновь закладывая руки за голову.
- Черт, - расслышала я. – Десять проверок, десять подтверждений, что запись подлинная. Разные специалисты. А всё равно фальшивка?
Он вновь развернулся ко мне, сверкнув лихорадочным блеском в глазах. Затем вернулся и снова сжал плечи.
- Тогда, в суде, кода я всё это услышал, у меня же мозг вскипел. Даже когда приговор объявили, я только вот об этом, - Брато мотнул головой назад, - мог думать. Не верил. Просто не мог поверить, что мой Лисеныш так со мной поступила.
«Говорил ли вам Брато о своих знакомствах?»
« Нет. Но иногда он скрывал тех, кто вызывает его по сендеру»
«Он разговаривал с ними, когда вас нет рядом? Или уходил, чтобы ответить на вызов?»
«Один раз он ушел на улицу, и там разговаривал».
- Ругался, даже ударил по стене. Я тогда сильно испугалась, - договорила я укороченную фразу, вдруг ясно всплывшую в памяти. – Примерно так звучал полный вариант.
«Значит, о том, что он связался с врагами империи, вы не знали?»
«Нет!»
«Даже подозрений не было? Может странности в поведении?»
«Он уклонялся от ответов. Говорил, чтобы не забивала себе ерундой головой».
«Когда же вы узнали о террористах?»
«Один раз Егор взял меня с собой. Тогда увидела в первый и последний раз».
- Это было про гонки, - простонала я, начиная понимать, что повесили на Брато. – Гонки! Это тоже из бесед с психологом.
«Эти люди разговаривали с вами?»
«Да. Он с Егором работал»
- Это про механика, да? – глухо спросил Брато.
- Да, - кивнула я, не отрывая взгляда от изображения.
«Он вам рассказывал об идеях убийства Его Величества? Завлекал в ряды организации?»
- Твою мать, - выдохнула я, слушая ту несусветную чушь, которую состряпал папа.
- За подпольные гонки дальше отчисления дело бы не пошло, - усмехнулся Егор. – Только покушение на императора и его семью, шпионаж в пользу чужого государства, подрыв устоев империи, а так же разжигание волнений ведут прямиком на Адору. Меня признали виновным, доказали мое участие в подготовке покушения на императора. И главным доказательством стала вот эта вот запись.
- Выключи, - попросила я.
- Только покажу запись из зала суда, взял себе на память, - ответил Брато. – Ты знаешь, как называется отправка на Адору? Я до собственного приговора даже не понимал, что это такое на самом деле. Колония и колония, а оказалось…
«Егор Брато, признан виновным в подготовке покушения на Его Императорское Величество. Мерой наказания признается лишение гражданства Геи. А также Егор Брато приговаривается к смертной казни, путем медленного умерщвления через вдыхание испарений астрия на рудниках в колонии «Возмездие» на планете Адора. Да не оставит нас…»
- Смертная казнь путем медленного умерщвления, - хмыкнул Брато, вырубая коммуникатор.
Я гулко сглотнула и уткнулась лбом в плечо Егора.
- Ты поседел из-за испарений? – сипло спросила я.
- Не только. Накапливаясь в организме, астрий вызывает дикие галлюцинации. Первый месяц были только ежедневные головные боли. Потом они притупились, начались ночные кошмары и ломота в костях. Это, знаешь, как разные стадии отравления. Проходишь одну, меняется степень восприятия. Заключенные уже знают примерно, когда подходит их время. Предпоследняя стадия, когда харкают кровью. Последняя, когда кровь начинает течь из глаз. Как заплакал кровавыми слезами, значит, все. С минуты на минуту. Мне говорили, что к этой стадии смерть уже ждут, потому что организм изнашивается настолько, что уже даже в шахты перестают водить. Дряхлая развалина за два-три года. Это максимум. Там даже общих камер нет, у каждого одиночка. Такой ор по ночам стоит, даже через стены слышно… если не выкручивает от боли, или не посещает очередное видение. И так с каждым. Я после побега долго восстанавливался. Кошмары перестали сниться только на третий год после того, как я сбежал с Адоры. Если где-то и есть Преисподняя, то только на этой проклятой планетке.
Он отодвинул коммуникатор и развернулся ко мне.
- Теперь я хочу задать свои вопросы.
- Задавай, - я пожала плечами.
- Что произошло после того, как я ушел?
Этого вопроса я почему-то не ждала. Кажется, раньше Брато считал, что я обижена только на то, что он отрекся от меня. И вроде разговор подразумевал обоюдную откровенность, но я вдруг ощетинилась, не желая рассказывать о проделках Чеза.
- А что со мной могло произойти? – насмешливо спросила я.
- Это я и хочу узнать. Хмурый – мужик не глупый и осторожный. Он бы не стал связываться с твоим отцом, я не просто так
