Пятно на стене прояснилось и превратилось в нарисованную рыбу-меч. Теперь он понял, что находится в «Аквакаде», одном из лучших рыбных ресторанов Готэма. Заказать здесь столик было почти невозможно. Если вы, конечно, не возражали повисеть вниз головой после закрытия ресторана...
– Честно говоря, мне стоило немалого труда провернуть это дельце, – Харли говорила противным голосом. – Мало того, что пришлось тащить тебя сюда, так еще и до всех аквариумов и аквариумистов этого города нужно было добраться, чтобы набрать необходимое количество пираний. А я терпеть не могу рыбу! Гадость!
Пираньи? Она сказала «пираньи»?
– Так зачем было возиться? – спросил Бэтмен.
– Да чтобы показать мистеру Джею, что я справлюсь с одним из его трюков! – как будто она – девчонка-скаут, добивающаяся наградного значка. – Трюк называется Смерть от Тысячи Улыбок – имечко просто шикарное! Лучше не бывает. Понимаешь, Мистер Джей не мог заставить этих зубастиков улыбаться.
«Да, она определенно говорит про пираний», – нахмурился Бэтмен. Может, ему снится ночной кошмар? Эх, тщетные мечты.
– Но вскоре мне в голову пришла отличная идея: подвесить жертву – то есть тебя, – вверх ногами. Таким образом, с твоей точки зрения, они будут улыбаться! Ловко я придумала, правда?
– Блестяще, – сухо прокомментировал Бэтмен.
Харли рассмеялась и пожала плечами.
– Да-да, понимаю, ты отнюдь не восторге. Ясное дело. Но хочу тебя уверить, что здесь ничего лишнего.
– Ты имеешь в виду, личного?
– Я так и сказала, – Харли скорчила недовольную гримасу. – Мне, конечно, нравится вся эта суета и жизнь, полная приключений. Но наступает момент, когда девушка хочет большего. А сейчас все, чего хочет эта конкретная девушка, свить гнездышко со своим сладким, – она вздохнула, и Бэтмен чуть ли не воочию увидел у нее над головой нарисованные сердечки и амурчики.
– Ты имеешь в виду Джокера?
– В точечку! – радостно завопила Харли.
«Это уже чересчур», – подумал Бэтмен и искренне расхохотался, из-за чего его тело принялось раскачиваться над стойкой и аквариумом.
– Мне еще никогда не доводилось слышать, как ты смеешься, – в звонком голосе Харли появилась тревога. – Мне это не нравится.
Бэтмен расхохотался сильнее.
– Прекрати! – закричала она. – У меня из-за тебя мурашки по спине!
Секунд через пятнадцать Бэтмен наконец насмеялся вдоволь и успокоился.
– Харли, ты такая дурочка. Джокер не любит никого и ничего, кроме самого себя.
– Неправда!
– Очнись! С той минуты, как ты появилась в «Аркхеме», он подначивал тебя и сделал своей подручной.
– Ты лжец! Он рассказал мне такие вещи... секреты, которые никому не доверял!
– Какие же секреты? Не про то ли, как его избивал отец или, может, про пьющую мать? Или в этот раз он плакался тебе о том, как сбежал из приюта? Такими байками он успешно завоевывает сочувствие.
– Прекрати! – у Харли потекли слезы. – Ты меня совсем запутал.
– Дай-ка я попытаюсь вспомнить, что он там рассказал одному сотруднику полиции много лет назад... – проговорил Бэтмен. – Ах да! «Это был первый и последний раз, когда я видел своего отца счастливым. Мне было семь лет, и он повел меня на представление ледового балета...»
Слезы градом покатились из глаз Харли, чертя дорожки на белом гриме.
– Цирк. Они пошли в цирк, – тихо пробормотала она.
– Цирк, ледовое шоу, ярмарка, кукольный театр... У него миллион вариантов, Харли. Как любой другой комик, он каждый раз переделывает готовый материал под свою аудиторию. Оценивает зрителей и выдает то, что должно им понравиться.
– Нет! – завопила Харли. – Ты лжёшь! Мой сладкий меня любит. Он любит меня! Это из-за тебя все беды! Ты пытаешься нас разлучить. Если бы не ты, мы были бы счастливы! Ничего, сейчас ты сдохнешь, а мы будем жить долго и счастливо.
– Ну, разумеется. Вот только проблема в том, что он никогда не поверит тебе на слово.
– Еще как поверит! – Харли аж взвизгнула от возмущения. – Я все снимаю на видео! – она указала на стоящую неподалеку видеокамеру на треноге.
– В наши дни так легко подделать видео, что даже ребенок с этим справится. Подумай хорошенько, Харли. Как Джокер узнает, что ты на самом деле меня убила? После этих рыб не останется ничего, кроме двух-трех лоскутов ткани да огрызков костей. А они могут принадлежать кому угодно. Конечно, ты принесешь ему мой пояс, но пояс – не то же самое, что тело. Извини, тебе никогда не удастся доказать, что ты меня убила. Он не поверит.
– А это мы еще поглядим, – заявила Харли Квинн и достала мобильник.
Ни один из лежащих перед ним планов ему не нравился, и Джокер невольно задался неприятным вопросом: что, если его постиг не краткий период отсутствия идей? Что, если вдохновение навсегда исчезло?
С момента побега из «Аркхема» он без конца заставлял почтенных обитателей Готэма трястись и прятаться под кровати в ужасе перед его дерзкими, красочными трюками. Между тем, ни одна новая потрясающая идея так и не посетила его. Старые проделки теперь казались жалкими и скучными клише. Все, что можно было сделать, уже было сделано. Все это не казалось смешным, казалось убогим, скорее, подходило Загадочнику (этому дешевому подражателю) и не соответствовало гению Джокера.
Но как это случилось? Раньше он генерировал комические затеи так же легко, как дышал. Даже когда приходилось скрываться от правосудия, проблемы ничуть не мешали творческому процессу. Ему не один раз удавалось сбегать из тюрьмы...
И тут он внезапно понял, в чем дело. Он не сбежал. Это Харли Квинн его вытащила. Неудивительно, что жизнь пошла по наклонной: она украла его творческий гений, его стиль! Это он распоряжается происходящим! А она отодвинула его на вторые роли.
Пора распрощаться с Харли Квинн.
Зазвонивший телефон нарушил ход его мыслей. Он ненавидел сотовые, однако Харли настояла на том, что они необходимы. Кстати, еще один пример того, как она подчинила его себе! Надо избавиться и от нее, и от мобильного. Джокер принялся шарить в бумагах с намерением выбросить телефон, но картинка на экране заставила его удивленно застыть.
Какого черта она звонит ему из соседней комнаты? Или она не здесь...
– Харли, ты где шляешься? – нетерпеливо спросил Джокер.
Через несколько секунд он уже сломя голову бежал к машине. Харли говорила, что копы объявили этот автомобиль в розыск и им нельзя пользоваться, но он наплевал на ее приказы.
«Что же скажет преступный мир, если
