Мердок оборачивается. Мне кажется, что в его глазах проскользнула усмешка. Но тут же он берёт себя в руки, сообщая:
— Не критично.
— Не критично? — взрывает недовольством Рэмиан Гай. — А что, если она из-за этого потеряет ребёнка?
Мердок закатывает рукав костюма, чтобы добраться до вены на сгибе моего локтя, но это ему не удаётся. Он просит снять костюм. Я расстёгиваю молнию и освобождаю одну руку. Полотенце, до этого кое-как держащееся на груди, скользит вниз, к ногам.
Моей обнаженной кожи касается прохладный воздух медицинского отсека. Она покрывается мурашками. Мёрдок замирает, скользнув по мне взглядом, и наклоняется за упавшим полотенцем. Рэмиан сердито сдвигает на мне свой камзол так, чтобы он прикрывал моё обнажённое тело. Похоже, что ему всё-таки не нравится, когда на меня смотрят другие.
Мердок быстро наполняет тёмной кровью вакуумный автоматический шприц и помещает его в один из медицинских приборов.
— Подождём немного.
— Сколько? — нетерпеливо спрашивает Рэмиан.
— Минуты две, не больше.
Эти две минуты Рэмиан расхаживает туда-сюда, как зверь, посматривая на меня взглядом, не сулящим ничего хорошего. Раздаётся писк устройства. Мердок дожидается распечатки результатов анализов и говорит, улыбаясь:
— Потерять ребёнка можно только тогда, когда он есть. Кейтлин не беременна.
— Почему? Был подходящий день, ты сам сказал. И уточнил её цикл, так?
Мердок пожимает плечами:
— Вы оба здоровы, но беременность не наступила. Вот и всё.
— Почему? И не говори, что не знаешь, почему. Не надо мне скармливать хуйню про то, что с первого раза не всегда получается. И с первого, и со второго раза не получилось? И с третьего? Почему не получается не только с ней? Она же не первая, их было…
— Семьдесят две до меня, — тихо говорю я.
— Семьдесят две дагоррианки, полукровки. Эта семьдесят третья дагоррианка, — продолжает бушевать Рэмиан. Похоже, он меня просто не услышал. — Подходящий возраст, здоровье. Что не так, умник?
Глава 51. Кейтлин
Мердок устало трёт переносицу и медленно говорит:
— Дагоррианцы всегда были малочисленной расой с низкой рождаемостью. Они хуже прочих смешиваются с другими расами, высокая младенческая смертность полукровок.
— В моих венах течёт дагоррианская кровь. Ты говорил, что нужна чистокровная дагоррианка. Вот она. Я спустил в неё всю сперму, до капли, блядь. Я способен к зачатию, результаты это подтвердили. Почему не получилось?..
— Я не знаю, — отвечает Мёрдок.
— Что?!
— Я не знаю.
Рэмиан подлетает к врачу и резко вскидывает кулак. Слышится хруст сломанного носа. Из ноздрей Мёрдока начинает течь кровь. Он падает как подкошенный и истошно вопит, вцепившись руками за голову. Рэмиан направил на него свою пси-энергию.
Я хорошо чувствую её потоки. Осязаемые, полные разрушительной силы. И если захочу, я смогу увидеть, какие именно картины Рэмиан сейчас выжигает в сознании Мердока, сжимая его всё сильнее и сильнее. Если захочу. Но я не хочу. Вместо этого я поддаюсь внезапному порыву и неожиданно для себя чувствую, как моя энергия тихим ручейком скользнула к Мёрдоку, став той самой живительной влагой в пустыне. Глотком, не позволяющем ему сойти с ума.
Рэмиан оборачивается, глядя на меня, разрывая тем самым связь между его сознанием и сознанием Мёрдока, крючившегося на полу в агонии.
— Во-о-о-от, — сдавленно сипит Мёрдок, показывая в мою сторону — Вот поэтому…
— Что ты хочешь этим сказать? Говори яснее.
Мердока всё ещё бьёт крупной дрожью. Он пытается сесть. Ему это удаётся с трудом.
— Дагоррианцы никогда не могли похвастаться высокой рождаемостью. В случае с такими, как вы… С такой особенностью, как у вас… Всё осложняется. Я не уверен, но причина в этом, как мне кажется.
— В чём? Говори же или я сожру твой разум. По кусочку. Медленно и мучительно. меёрдок прислоняется спиной к ножке стола.
— Вы совместимы. Это я могу сказать точно. Более того… Все остальные дагоррианцы, не обладающие той же способностью, что и вы, будут бесполезны.
Нужны только с отклонениями в виде владения пси-энергией.
— Отклонения?
— Для всего остального вида вы — отклонения, выпадение из нормы.
Я пытаюсь переварить услышанное. Отец никогда не посвящал меня в тонкости нашей расы. Просто приказал держать рот на замке и проронил, что однажды всё изменится. Рэмиан же делает другие выводы.
— Значит, только она, да?
— Или другие, подходящие под те же критерии, — поправляет Тирана Мёрдок.
— Но таких, как она, пока в системе не было обнаружено. Пока не было обнаружено. Значит, только она.
Взгляд Рэмиана горячей волной прокатывается по моей коже. Вместе с новым чувством. Радость? Торжество? Жажда обладания? Нет… Всё не то. Что-то другое.
Тому, чему ещё нет названия.
— Хорошо, — неожиданно миролюбиво произносит Рэмиан, обращаясь к Мёрдоку.
— Рой носом, переверни всё, что известно о дагоррианцах. Я хочу знать. Всё.
Рэмиан цепляет меня под локоть и вихрем проносится по коридорам. В отведённые мне покои. За нами захлопывается дверь.
— Значит, только ты, хамелеончик? Что ж… Я буду трахать тебя несколько раз в день, если понадобится. До тех пор, пока ты не понесёшь от меня.
От слов Рэмиана в животе скручивается тугой узел. Страх и ожидание неизвестного. Тон Тирана Гая зловещ и не сулит мне ничего приятного:
— И только попробуй сделать хоть что-то из предписанного тебе Мёрдоком не так.
Только попробуй испортить хоть что-то и помешать моим планам! Как сегодня…
— Я ничего не делала. Я выставила нужную температуру, — оправдываюхь я.
— Не ври, маленькая дрянь!
Рэмиан одним резким толчком впивается в мой разум, расшвыривая заслоны. И одновременно с этим расстёгивает молнию костюма. Горячие пальцы ложатся на холмики груди. Подушечки пальцев обводят ареолы и задевают соски, пощипывая их. Пальцы Тирана скользят ниже к талии, обводя впалый живот.
Руки Рэмиана опускаются, перемещаются на спину, ещё немного — и лягут на ягодицы. Я словно пришпиленная булавкой бабочка. Я не могу пошевелиться и дёрнуться с места, пока он изучает моё тело и роется в сознании, перебирает мои воспоминания, отматывает плёнку произошедшего. Обсасывает каждую эмоцию, покусывает, пробуя её на вкус… Добравшись до образа Надины в моей голове, Рэмиант отстраняется, тяжело дыша:
— Кажется, я знаю, кто суёт свой нос, куда не следует.
Рэмиан оставляет меня одну. Стоящую в его камзоле, накинутом на голое тело. В голове сумбур и ворох непонятных мыслей и чувств. Потому что с уходом Тирана стало невозможно пусто и кожу перестало покалывать острыми иголками предвкушения.
Глава 52. Рэмиан
Надина, змееподобная тварь.
На время я забыл, что у меня, блядь, имеется законная жена. Меня настолько повернуло на бледнокожей Кейтлин, что я, кажется, вообще перестал воспринимать остальных женщин, как таковых. Их будто выбросило из моего привычного мира за такие короткие сроки, что впору было бить тревогу и ворошить собственные мозги на предмет поражения смертельным вирусом.
Нырнув в сознание Кейтлин, я с изумлением нашёл чёткий образ Надины. У тебя есть жена, придурок. И представь себе, она тоже живёт на Эрентуме, в том же самом здании, что и
