— Ладно, усек, ты не собираешься раскошелиться даже на пару баксов, просто из жалости. Ладно. Возьми свою лекцию, засунь ее себе в задницу и оставь нас в покое.
Рука с ножом задрожала, и Пенниуорт поднес его к лицу бандита. В лезвии отражалась неоновая вывеска у него над головой.
ИМПЕРИЯ АЛКОГОЛЯ
ЗДЕСЬ ОБНАЛИЧИВАЮТ ЧЕКИ
— Имеешь в виду, оставить вас охотиться на кого-то другого, — сказал он. — Оставить бороться с зависимостью, позволить напасть на другого прохожего или того хуже.
— И что с того, паникёр? — зарычал тот, который сидел на корточках. — Тебе-то что?
Он поднялся на ноги и ударил себя кулаком в грудь:
— Я имею право делать что угодно ради выживания, как и все остальные.
Горячая ярость вернулась. Не успел он договорить, как Пенниуорт ударил его кулаком в челюсть, заставив пошатнуться. Он ударил его еще раз и, прежде чем тот успел среагировать, схватил его рукой за горло и прижал нож к шее.
Глаза Пенниуорта расширились, дыхание участилось. Он вдавливал острие, пока кровь не потекла, оставляя след на коже.
— Давай, — сказал мужчина хриплым шепотом. — Окажешь мне услугу.
— Я должен… — начал Пенниуорт, но не закончил.
— Эй, мужик, остынь, — крикнул бывший заключенный. Он поднял обе руки ладонями вперед. — Просто успокойся, ладно? — сказал он, понизив голос.
Пенниуорт, словно находясь вне своего тела, смотрел, как струйка крови стекает вниз. Человек не сопротивлялся — казалось, жизнь уже покинула его. Затем из темноты донесся гул турбин. Свет пронзил верхние этажи обветшалых кирпичных зданий, затем опустился вниз, освещая магазины на первом этаже — обувной, маникюрный салон и винную лавку. Наконец, он пригвоздил мужчин к месту.
— Эй, послушайте, мы сдаемся, — крикнул длинноволосый. Он смотрел на свет, подняв руки. — Арестуйте нас, в конце концов, а? Отведите нас в участок. Просто заберите подальше от этого сумасшедшего старого ублюдка.
— Ни с места, — скомандовал громкоговоритель со дна дирижабля, — патрульная машина уже в пути. Повторяю, ни с места.
Старший мужчина обернулся, разинув рот. Его напарник снова стоял на коленях, опустив голову. Он все еще дышал, но больше не дергался.
Они были одни.
Из темного проема между зданиями рядом с обувным магазином Пенниуорт наблюдал, как мужчины ждут ареста. Через мгновение он услышал вдали вой сирен.
Он осторожно положил нож на землю, чтобы его нашла полиция. Это были улики, и, хотя у него не было ни нейлоновой веревки, ни хитрых гаджетов, чтобы усмирить двух разбойников, как это сделал бы мастер Брюс, он мог выполнить свой долг и дать показания против воров, если до этого дойдет.
10
Добравшись до клиники доктора Томпкинс, он поднялся по ступенькам к входной двери. Хотя фасад из шлакоблоков смотрелся не очень стильно, он знал, что в здании размещалось самое современное оборудование, которое можно было купить за деньги. Большую часть денег предоставил Фонд Уэйна, а остальное было оплачено за счет неустанных усилий по сбору средств.
Он постучал в непробиваемое стекло запертой входной двери и увидел движение за опущенными шторами. Щеколда повернулась, и дверь открылась.
— Привет, Альфред, — сказала Лесли Томпкинс. Высокая, подтянутая женщина с коротко остриженными седыми волосами и настороженным лицом была одета в белый лабораторный халат.
— И тебе привет, Лесли. — Он шагнул внутрь.
— Я как раз заканчивала отчеты, — сказала она, направляясь к своему кабинету. Продолжая идти по коридору, они миновали комнаты, в которых располагалась клиника. В течение дня различный персонал занимался уходом за пациентами, от мала до велика. Но рабочее время прошло.
— Хочешь кофе? Он еще свежий. — Она указала на кухонный уголок.
— Да, сойдет.
Она пошла дальше, а он налил себе чашку из кофейника, от которого шел пар. На дверце холодильника, под магнитами висело несколько картинок, нарисованных соседскими детьми. Он подул на кофе, вышел в коридор и проследовал за ней в кабинет, где она уже сидела за столом.
В углу стоял человеческий скелет, поддерживаемый стойкой. Он был раскрашен в разные цвета, а на костлявых плечах висел стетоскоп.
— Я быстро, — сказала она, делая пометки в папке. Он сел напротив нее и собрался с мыслями, изо всех сил стараясь отодвинуть воспоминания об ограблении на задний план. Наблюдая за ее работой, он вспомнил разговор с Брюсом.
Пенниуорт гадал, будет ли она когда-нибудь делать эти пометки в файле, застывшем на экране компьютера. Он был в редакции «Готэмского эксперта» и наблюдал, как журналисты используют настольные компьютеры для подготовки репортажей. Это было далеко не так сложно, как работать медиком, но что, если бы у нее было такое же продвинутое оборудование, как в пещере?
На данный момент оно было непомерно дорогим, занимало слишком много места и могло не найти ежедневного практического использования — но всегда ли так будет? Хотя это было не одно и то же. Миссия Темного рыцаря в отличие от профессии медика требовала точных расчетов и внимания к деталям.
Миссия Бэтмена…
Он поставил кофейную чашку на стол.
— Не хочу портить тебе настроение, — сказал он, — но ты слышала о наркотике под названием «Смешная дорожка»?
Она перестала писать и посмотрела на него поверх тонких очков, затем отложила ручку в сторону.
— К сожалению, да, а что?
— Просто… Он сегодня всплыл в разговоре, — ответил он. — Что это такое?
Она устало вздохнула:
— Скорее всего, это наша версия крэка с западного побережья, которая недавно появилась на улицах Готэма.
— Крэк — это кристалл, похожий на камень, не так ли? — спросил он. — Получается путем уваривания порошкообразного кокаина.
— Да, и в такой концентрированной форме кайф от него усиливается. Он разрушителен, так как задействует определенные рецепторы мозга. Эффект длится недолго, но из-за влияния на физиологию наркоман постепенно начинает жаждать все большей и большей дозы. Это растущая индустрия для криминального мира.
— И «Смешная дорожка» на него похожа?
Она поморщилась:
— В некоторой степени. Как и с крэком, под «Смешной дорожкой» увеличиваются производительность и ловкость. Ты осознаешь эффекты от нее, но… плывешь по течению. «Смешная дорожка» дает ощущение счастья, которое почти буквально кружит голову, под стать его происхождению.
— Откуда она взялась?
Вопрос, похоже, ее удивил:
— Что ты, Альфред, он местный. Это доморощенный продукт, полученный из яда Джокера. — Она помолчала, потом добавила: — И да, он зеленый.
— Вот тебе на.
— Да уж, вот тебе на. Теперь я уже не могу точно сказать, кто был этим предприимчивым химиком, но вещество на улицах уже около полугода. И, как бывает со всеми историями об американской мечте, все крабы в нашей бочке преступного мира клацают клешнями, борясь за контроль над продажей «Смешной дорожки». Такие люди, как Антонио «Питон» Палмарес.
— Конкуренция настолько жестокая?
— О, да. В корыстолюбцах недостатка нет.
— Очаровательно.
Он обязательно расскажет об этом Брюсу. Вряд ли это станет для него неожиданностью.
Она вернулась к своим записям, а
