Несколько секунд спустя меня ослепил фонарь, светивший мне прямо в лицо.
– Боже всевышний, дорогая леди Анна! – надо мной наискосок нависло шокированное лицо Джорджа. – Вы упали в обморок! Оставайтесь здесь! Я сейчас позову на помощь!
Громко призывая на помощь, он затопал прочь и по глупости прихватил фонарь с собой. Я с трудом поднялась на ноги и, спотыкаясь, попыталась сориентироваться в темноте, пробираясь в ту сторону, куда убежал Джордж. Вскоре там посветлело, и Джордж, пыхтя, снова прибежал, на сей раз в сопровождении Кена-жениха.
– Анна! – испуганно воскликнул Реджинальд. – Бедняжка, дай я тебе помогу! – Он не стал дожидаться моего ответа, а без лишних слов подхватил на руки.
– Я могу идти! – запротестовала я.
Но он и слышать об этом не хотел.
– Я бы и сам вас понёс, моя дорогая, милая Анна! – заверял меня граф, который пыхтя топал рядом. Голос его прерывался, он чуть не плакал. – Но у меня слабая спина!
Небо вместе со всеми цветными фонариками колыхалось надо мной, а справа и слева двигались смутные фигуры. Одна из них приблизилась.
– Что, к чертям, случилось? – в ужасе воскликнул Себастьяно.
– Не так всё страшно, – заверила я его. – Я действительно могла бы идти сама.
– Что с тобой? Что произошло?
– Всего лишь обморок, – успокоил его Реджинальд. – С молодыми женщинами это часто случается.
– Ты присутствовал при этом? – напустился на него Себастьяно.
– Нет, там был Джордж. Я стоял у маленькой цветочницы вон там, а он подбежал и позвал на помощь.
– Меня там тоже не было, – отрёкся граф.
– Не рассказывайте мне сказки! – прорычал Себастьяно.
Я повернула голову и увидела, как он набросился на Джорджа и схватил его за грудки. Вернее, за его художественно повязанный галстук. Джордж в ужасе взвизгнул.
– Нет! – крикнула я. – Сейчас же отпусти его!
Себастьяно резко оттолкнул Джорджа:
– Где же вы, чёрт возьми, торчали, когда это произошло?
– Я был… на минутку отлучился… В кусты… э-э… Прошу вас, не вынуждайте меня говорить о причине перед нежными ушами леди, – заикался граф. – Бедная, славная девушка! Я безутешен. Анна, милая Анна! Ну скажите же, что вам уже лучше!
– Мне уже лучше, – сказала я. И это была правда. У меня, правда, гудел череп, когда Реджинальд чуть позже осторожно усадил меня на мягкую скамью парома, но всё остальное функционировало нормально.
Себастьяно тут же обнял меня и крепко удерживал.
– Что произошло? – шепнул он мне на ухо. – Ты ведь не сама упала, нет? Неужто этот боров Кливли сбил тебя с ног?
Я лишь отрицательно помотала головой, мне не удавалось вставить слово, кто-то уже рассказывал Ифигении о моём якобы обмороке. Она кудахтала надо мной как хлопотливая наседка и не отходила от меня, пока мы переправлялись на другой берег. Граф тоже сел в нашу лодку и настоял на том, чтобы проводить нас. Он не упустил случая предоставить нам для возвращения на Гросвенор-сквер свою карету, этакую громадину, запряжённую четвёркой лошадей, с золотым гербом и сразу двумя грумами в ливреях. Себастьяно всё это время бросал на него убийственные взгляды, однако Джордж этого, кажется, не замечал. Он беспрерывно корил себя вслух за то, что его не оказалось на месте, чтобы подхватить меня. Когда он высадил нас на Гросвенор-сквер, то известил меня страстно-возвышенным тоном, что при первой же возможности объявится в нашем доме.
Мистер Фицджон реагировал с обычной осмотрительностью, услышав о моём якобы приступе слабости. Он приказал Жани принести мне горячего чаю и велел своей жене взбить подушки на моей кровати. И вместе с тем не давал Бриджит нервировать меня своими автодиалогами.
– Помоги миледи раздеться и веди себя при этом тихо как мышка, – отдавал он ей распоряжения со строгой миной. – А потом сразу поднимайся к себе в комнату и оставь миледи в покое. – Затем он повернулся к Себастьяно: – Не прикажет ли милорд послать за врачом?
– Не нужно, – тотчас вмешалась я. Врачи, которых мне приходилось встречать в путешествиях во времени, имели пугающую склонность к кровопусканию. Дополнительно они могли поставить пиявку или банки на спину. Или прописывали какое-нибудь вонючее снадобье для приёма внутрь, про которое никогда нельзя было сказать, не отрава ли это.
– Мне уже гораздо лучше, – заверила я. – Я просто хочу отдохнуть.
Несмотря на моё желание остаться в покое, ещё некоторое время продолжалась суета, пока вся прислуга, наконец, не удалилась и я смогла без помех поговорить с Себастьяно. Он пришёл в мою спальню, запер дверь и сел на край моей Барби-кроватки.
– Что произошло? Рассказывай уже!
Я тут же разразилась слезами. Себастьяно взял меня за плечи, настойчиво глядя мне в лицо.
– Что этот негодяйский граф с тобой сделал? Я его убью!
– Кто-то сбил меня с ног сзади, но не думаю, что это был Джордж, – всхлипывая, я описывала произошедшее, потирая при этом шишку за ухом.
Себастьяно отстранил мою руку и сам осмотрел место удара:
– Я убью его.
– Я же сказала, это был не он.
– А кто же?
– Понятия не имею, – терялась я. – Удар пришёлся сзади.
– Откуда же ты можешь знать, что это был не Кливли?
– Оттуда, что я видела его лицо и слышала, что он говорил. А главное, как он говорил. Он был полностью шокирован, без притворства. Ни один человек не в силах так притворяться.
– А другого доказательства его невиновности у тебя нет?
Всё ещё плача, я отрицательно помотала головой. Себастьяно притянул меня к себе:
– Сильно болит?
– Нет, только когда я давлю на шишку, – хныкала я. – А голова у меня, бывает, и сильнее болит.
– Тогда чего ты плачешь?
Я судорожно набрала воздуха, но всё равно не могла остановить всхлипывание. Только теперь мне стал ясен масштаб того, что я пережила – то было непосредственное столкновение с врагом.
– Маски больше нет. Этот тип в лабиринте отнял её у меня.
Странным образом лишь на другой день мне стало ясно, что я лишилась не только маски. После ночи, полной кошмаров, в которых я то блуждала по безрадостной, продуваемой всеми ветрами равнине, то срывалась в чёрную шахту времени, я проснулась разбитой и внезапно поняла: я лишилась своего дара.
Для меня это было достаточной причиной тут же снова расплакаться, испугав этим Себастьяно, который провёл ночь у меня и теперь вскочил с диким взглядом, услышав мой плач. Убедившись, что мне не грозила непосредственная опасность, он обнял меня обеими руками и зарылся лицом в мои волосы.
– Опять что-то приснилось? – пролепетал он, немного успокоив меня.
Я сглотнула:
– Да, и это тоже. Но реву я вовсе не поэтому.
– Почему же тогда?
Я сказала ему, и он глубоко вздохнул:
– Ты уверена?
– Совершенно уверена. Ни малейшего зуда в затылке. Я даже не заметила, что я в опасности.
– Проклятье!
– Можешь ругаться вслух.
Мы попытались сообща припомнить, когда я чувствовала зуд в последний раз, но мне на ум пришёл лишь тот
