Пандарен только кивнул. В его ответном взгляде можно было различить намек на сочувствие.
17
Дверь, ведущая в коридор, с грохотом закрылась у Андуина за спиной, и он по собственному желанию остался наедине с тем, кто отнял множество жизней.
Андуин налил себе стакан воды, сделал глоток и заметил, что на этот раз рука почти не дрожит. Гаррош, закованный в кандалы, как и всегда, сидел на лежанке и внимательно смотрел на принца.
– Ну, и что же ты думаешь о показаниях Вол’джина? – спросил он.
Андуин поджал губы.
– Если наша сделка все еще в силе, на этот раз твоя очередь отвечать.
Гаррош невесело усмехнулся.
– Тогда я скажу, что после сегодняшнего мне удастся выйти из этой темницы лишь ради собственной казни.
– Сегодняшнее заседание… прошло не слишком удачно, – согласился Андуин. – Но что именно заставляет тебя так думать?
Гаррош посмотрел на принца так, словно считал его дураком.
– Я изгнал троллей, угрожал Вол’джину и пытался его убить. Думаю, этого достаточно.
Андуин пожал плечами.
– Он ведь тоже угрожал, не выказывал уважения к твоему титулу и в лицо заявлял, что убьет тебя. Если бы он сам не смог выполнить это обещание, думаю, в Оргриммаре нашлись бы его последователи. Возможно, ты изгнал троллей вовсе не из ненависти, а из страха.
Орк издал полный ярости крик и вскочил на ноги так быстро, что Андуин отшатнулся. Братья Чу, услышав этот отчаянный вопль, бросились вперед.
– Все в порядке! – сказал Андуин, вскинув руку и вымученно улыбнувшись. – Мы просто… кое-что обсуждаем.
Ли и Ло переглянулись. Затем Ли окинул Гарроша внимательным оценивающим взглядом.
– Как-то не похоже.
Орк молчал, тяжело и часто дышал, сжимая и разжимая кулаки.
– Вам показалось, – возразил Андуин.
– Подсудимый Адский Крик, держи себя в руках, – тихо произнес Ло. – Возможность общаться с его высочеством – привилегия, которую могут с легкостью отнять, если решат, что ты представляешь для принца опасность. Это ясно?
Сперва казалось, что Гаррош бросится на Ло, даже несмотря на решетку, но затем он сел, звеня цепями.
– Ясно, – ответил он злобно, но уже чуть более спокойно.
– Хорошо. Ваше высочество, вы желаете продолжить?
– Да, – ответил Андуин. – Спасибо, можете идти.
Братья поклонились и ушли, но, прежде чем подняться по наклонной площадке и исчезнуть из виду, Ли в последний раз выразительно посмотрел на Гарроша.
– Если бы нас не разделяла решетка, я мог бы тебя убить, – тихо прорычал Гаррош.
– Знаю, – кивнул Андуин. Как ни странно, он не испытывал страха. – Но она же нас разделяет.
– Твоя правда, – согласился Гаррош, а затем сделал глубокий вдох и продолжил: – Я не боялся того, что какой-то трус посмеет посягнуть на мою жизнь. Вол’джин никогда не вызывал у меня страха.
– Тогда почему ты не вызвал его на Мак’гора? – парировал Андуин, вернув самообладание. – Зачем действовать тайно, противореча традициям своего народа? Напрашивается только один вывод: ты боялся, что не сможешь победить его в честном бою. Именно так поступают трусы вроде Магаты.
– Надо же, крысеныш, бьешь ниже пояса. А я-то думал, ты весь из себя благородный.
– Гаррош, я всего лишь говорю правду. Я знаю, что тебя расстраивает. Пусть другие и не подозревают, но сам ты думаешь именно о том, о чем сказал я.
Андуин ожидал очередной вспышки гнева, но на этот раз Гаррош подавил свою ярость. Лишь его взгляд обжигал злобой.
– Я никогда не забывал традиций своего народа, – ответил он так тихо, что Андуину пришлось напрячь слух. – Скажу тебе то же, что говорил Вол’джину: если бы я был на свободе, то не остановился бы ни перед чем, чтобы обеспечить оркам и тем, кому хватило бы смелости к нам присоединиться, достойное будущее и почести.
– А что, если бы к тебе присоединился Альянс?
– Что?
– Что, если бы к тебе присоединился Альянс? Действительно ли тебя так волнует светлое будущее орков или же ты беспокоишься только о себе?
Андуин не собирался этого говорить, слова сами вылетели из его рта. Он осознавал всю их нелепость. И все же внутренний голос неустанно шептал: «Нет здесь ничего нелепого или невозможного. У нас все еще есть шанс жить в мире. Не стоит отказываться от такого будущего. Можно еще объединить усилия, вместе трудиться ради общего блага. В этом и есть честь, в этом и есть истинная слава».
Разве не так рождаются герои? Разве обязательно нужно убивать?
Гаррош смотрел на Андуина, удивленно приоткрыв рот, не в силах оправиться от шока.
В полной тишине было слышно только сбивчивое дыхание принца. Он не решался заговорить, боясь разрушить хрупкое мгновение.
Наконец Гаррош произнес:
– Убирайся.
От жгучего разочарования каждая кость в теле Андуина отозвалась болью, словно бы оплакивая поражение.
– Ты лжешь, Гаррош Адский Крик, – тихо и печально сказал принц. – Кое перед чем ты все же можешь остановиться. Тебя страшит мирная жизнь.
И, не произнеся больше ни слова, он поднялся, миновал наклонную площадку и постучал в дверь. Она открылась в давящей тишине, и принц вышел, под тяжелым взглядом Гарроша, направленным ему в спину.
* * *Оставшись в одиночестве в шатре, Джайна приводила себя в порядок к ужину. Аметистовый утес, расположенный к северо-западу от Храма Белого Тигра, был плацдармом армии Кирин-Тора. На время проведения суда это место также стало домом для Вариана, Андуина, нескольких могущественных магов, Верисы, Калесгоса и самой Джайны. Леди Праудмур надела менее строгую мантию и умыла лицо водой из чаши. Все внутри нее пело. Показания Вол’джина стали последним гвоздем в гроб Гарроша. Сама Джайна с этим троллем была незнакома. Всемогущий Свет свидетель, его народец представлял опасность для людей и других представителей Альянса задолго до создания Орды. Было даже забавно слушать, как Вол’джин распинается о важности всех рас, собравшихся под алыми знаменами, в то время как за всю свою долгую историю тролли только и делали, что стремились к превосходству над остальными народами. Тем не менее Джайна была рада, что он дал показания.
– Джайна?
– Кейлек! – отозвалась она. – Входи.
Калесгос приподнял полог шатра, но входить не стал. Стоило Джайне взглянуть на его лицо, как хорошее настроение тут же испарилось.
– Что такое?
– Не хочешь прогуляться?
Снаружи, как и всегда, шел дождь, но Джайна тем не менее ответила:
– Да, конечно.
Она вышла из шатра и опустила полог, затем взяла Калесгоса за руку.
Джайна предупредила Нельфи, юную и энергичную ученицу, которая помогала всем магам Аметистового утеса, что ненадолго отлучится, и попросила подать ужин вовремя, если все остальные соберутся. Они с Калесгосом вышли на просторную мощеную площадь, где все остальные обитатели утеса занимались своими делами, не обращая внимания на моросивший дождь. Молча держась за руки, пара спустилась по огромной лестнице, некогда открытой лишь для могу, и направилась к воде, шагая по полуразрушенной дороге.
Как только они добрались до Чащи Лесного Сумрака и повернули влево, Джайна догадалась, что Кейлек ведет ее по извилистой тропинке на небольшой пляж. Волшебные стражи,
