– Что-то здесь не так, – повторил Максим, наблюдая за «привязанным к небу» аппаратом. – Давай помашем руками, чтобы нас заметили.
– Кто?
– Камеру не зря повернули таким образом, чтобы она смотрела со спины дрона вниз. Им кто-то управляет, и те, кто управляет, специально послали аппарат с расчётом охвата видимой территории. Что, если это весточка с Земли?
– Как это возможно?
– Кто сказал – нет?
– Ладно, как скажешь.
Оба замахали руками.
Максим крикнул изо всех сил:
– Мы здесь! Всего пятнадцать человек! Заберите нас!
В следующее мгновение дрон качнуло с боку на бок, он медленно поплыл вверх и исчез, преодолев метров тридцать. Будто растаял в воздухе, как привидение, вместе с вытягивающей его пуповиной.
– Молотком по пальцу! – выдохнул Редошкин.
Максим не обратил внимания на реплику лейтенанта, отпустив сознание на свободу и ныряя в океан «тонких энергий и ощущений», пронизывающий все живущие и растущие создания этого мира. Название океана не имело значения, ни одно из человеческих понятий и обобщений типа «астрал» или «ментал» не охватывало весь спектр его характеристик, но человек, сумевший подключиться к нему, получал в своё пользование великолепный инструмент восприятия Вселенной и мог научиться многое предвидеть.
Струя воздуха, создающего локализованный поток ветра с неба на землю, с исчезновением беспилотника дуть не перестала. И снова шепоток интуиции, поддержанной красноречивым молчанием леса, подсказал Максиму, что чудеса на этом не закончились. Появилась реальная надежда на изменение положения попаданцев.
– Командир, это нечестно! – расстроился Редошкин.
– Ещё не всё потеряно, Жора.
– Что? Ты хочешь сказать, дрон вернётся?!
– Шанс есть. Его тащили за верёвку, вот для чего она была привязана к его полозьям. И ветер дуть не перестал. Чуешь? Здесь в воздухе что-то торчит, может, портал связи с нашей Вселенной.
– Ты прав! Будем ждать?
– Летим к своим, предупредим об освобождении коллег. Потом вернёмся и будем ждать.
– Понял.
Максим сориентировался, отмечая местоположение невидимого «портала» по рельефу местности: берег реки, катер, ложбина от удара «фаустпатрона», – осторожно отвёл аэробайк, чтобы не попасть в центральный стержень воздушного потока, действительно приносящего запахи земных джунглей и душно-влажную дымку.
– Гнилью пахнет! – радостно воскликнул Редошкин. – Водяную пыль несёт! Лохом буду, если это не дырка домой!
– Держись! – Максим толкнул от себя рукоять «акселератора».
Глава 27
Беру на себя
Вертолёты прибыли на час позже, чем обещал Плащинин: один транспортно-десантный «Ми‐8 АР», вмещавший до двадцати пассажиров, в том числе десантников в полной боевой форме, второй – «Ночной охотник» «Ми‐28 Н», вооружённый под завязку. Боевики СОА могли напасть на «мирную» экспедицию в Баире, и лётчики получили задание жёстко нейтрализовать любую попытку головорезов провести пиратскую акцию.
– Товарищ генерал! – взмолился Карапетян, забывший не только об отдыхе, но и о том, что надо пить, есть и посещать «удобства». – Позвольте запустить дрон! Мы уже готовы, осталось протестировать операционную систему.
– Нет времени, Егор Левонович, – мрачно ответил начальник экспедиции. – По нашим сведениям, новая баирская власть, науськиваемая американцами, готова отправить к нам две «вертушки», причём одну – «Команч» с ракетами «воздух – земля».
– Наш «Ночной охотник» справится с ними легко, – сказал Сергей Макарович, находясь рядом с физиком все последние часы.
– Мы не воевать сюда пришли, полковник, – поморщился Плащинин. – Обещаю, как только повстанцы, как их называют янки, уберутся обратно, мы вернёмся и доделаем начатую работу.
– А если они наткнутся на иномериану? – ужаснулся Карапетян.
Плащинин отвёл глаза.
– О местонахождении иномерианы знаем только мы с вами. Будем надеяться, что бандиты её не заметят.
– Дайте хотя бы полчаса! – прижал к груди ладони Егор Левонович.
Плащинин посмотрел на Савельева, заколебался.
Сергей Макарович кивнул.
– «Вертушки» СОА долетят досюда не раньше чем через два часа, если вообще рискнут лететь в такую погоду.
– Хорошо, – согласился генерал, – поторопитесь.
Возня с дроном продолжалась ещё четверть часа. Наконец он взлетел, дождавшись прекращения ливня.
Снова все члены экспедиции потянулись под навес над берегом реки, с нетерпением ожидая очередного запуска. В принципе их присутствие было необязательным, беспилотник обслуживали всего трое специалистов из двенадцати человек группы, но время торопило, надежда на связь с «потусторонним» миром не уходила, и возбуждение людей росло в геометрической прогрессии.
Процедура запуска аппарата прошла в том же темпе, что и прежние.
Дрон исчез в паркой влажной горловине иномерианы, шнур натянулся.
– Ждём полчаса, – объявил Плащинин, пряча свои переживания от спутников. Волновался он едва ли меньше Карапетяна, отвечая за исход командировки.
Карапетян прерывисто вздохнул, и стоявший рядом Сергей Макарович протянул ему флягу с водой.
– Хлебни, полегчает.
Егор Левонович слепо взял флягу, сделал несколько глотков, вернул.
– Спасибо.
– Как ты думаешь, мы сможем запустить туда вертолёт и вернуть пропавших? Иномериана не схлопнется?
– Не знаю, – признался физик невесело. – Будем надеяться.
Дрон вытащили ровно через полчаса, как и велел генерал. С виду аппарат был не повреждён, но винты не крутились, подчиняясь какой-то блокировке двигателей, случавшейся каждый раз при пересечении беспилотником границы миров.
В палатку Карапетяна снова набились как шпроты в банку, обступив монитор, терпя неудобства. Первой включили запись со «спинной» видеокамеры.
Сначала по экрану пошёл «муаровый снег» помех, потом он прояснился, снова стали видны район под аппаратом, ограниченный излучиной реки, территория лагеря, почему-то лишившегося палатки и навеса, катер, группа людей на берегу в количестве не меньше десятка человек.
– Боевики, – пробормотал кто-то.
Но это были не боевики СОА. Камера дрона нашла оптимальный ракурс съёмки, и все увидели, что люди на берегу одеты не в камуфляж-комбинезоны, а в жёлто-коричневые куртки, какие носили члены экспедиции ЮНЕСКО.
– Наши! – проговорил Кондратюк, не веря сам себе.
– А это что? – ткнул пальцем в экран Плащинин.
Поодаль от толпы членов экспедиции стоял какой-то непонятный механизм, опиравшийся на три чёрных диска, оборудованный седлом, и Сергей Макарович первым догадался о его назначении:
– Мотоцикл!
