Кайло состроил серьёзную мину и призвал Силой доску из груды вещей, которые они с Реном натаскали.
— Клянусь, Рей, в этот раз я жульничать не буду!
Рен тем временем притащил какую-то корзину, на которую торжественно водрузили шахматы.
— Так ты хочешь ключ к шифру или нет? — Кайло явно издевался.
— Жопа ты, Кайло! — пробормотала Рей, но он прекрасно её услышал и разулыбался, гад.
— Тогда выпьем за честную игру! — Кайло достал откуда-то бутылку и, отсалютовав, приложился к ней, а затем с усмешкой протянул Рей.
— Все продумали, гаденыши, — подумала она, усмехаясь, но отступать ей уже не хотелось.
Крепкий алкоголь обжег горло.
В конце концов, игра может остаться игрой — все трое это понимали. Но играть честно они не собирались — это Рей поняла, когда, в свою очередь прилично отпив из бутылки, Рен улёгся на пол, закрыл глаза и умостился, уложив голову ей на бедро.
— Запрещённый приём! — Рей дёрнула его за ухо, что он стоически проигнорировал.
Кайло только усмехнулся, с вызовом глядя на неё. Рей глубоко вздохнула и сделала ход. И хоть она настроилась играть серьезно, спустя пару ходов она поняла, что это невозможно. Как можно сосредоточиться на игре, когда в висках мягко шумит от выпивки, а пальцы так и норовят запутаться в волосах Рена, который то и дело умудряется перехватывать их губами, или, например, покусывать запястье, а ей как раз нужно обдумывать следующий ход? А раз даже ладонь лизнул, и Рей тут же потеряла фигуру. Она старалась, как могла, но безбожно проигрывала. А Кайло ухмылялся все шире и шире, буквально пожирая её глазами. И ведь действительно не мухлевал. Для этого у него был, так его растак, чертовски отвлекающий близнец.
И тогда Рей решила отомстить. Повела плечами, сбрасывая одеяло. Единственным, что осталось на её торсе, был тонкий бандаж, который скорее подчеркивал, чем скрывал грудь. Кайло уставился на сиськи и пошел первой попавшейся фигурой. Рен, хоть и не видел ничего (она нарочно накрыла его лицо одеялом), напрягся тоже. Рей сделала наконец выигрышный ход и гадко улыбнулась.
Кайло стряхнул оцепенение, а Рен справился с одеялом, и запрещённые приёмы перешли на новый уровень. Кайло также сбросил одеяло, и настала очередь Рей сглотнуть, разглядывая мускулы в свете костра, а Рен приподнялся и подложил руку под голову, отодвинув одеяло, устраивая свою ладонь у неё на обнаженном бедре.
Рей даже подскочила от интенсивности ощущений: давно, очень давно её вот так не касались. Кайло прямо-таки наслаждался, глядя на её замешательство. Ещё и мышцами нарочно поигрывал:
— Сдаешься?
— Х…рен вам! — Рей хотела ругнуться сильнее, но учитывая направление, в котором двигался вечер, решила смягчить выражение. Потянулась за бутылкой и выпила, немного глубже, чем нужно обхватывая губами горлышко, немного дольше, чем следует, задерживаясь в таком положении, а потом, резко выпростала руку и, проведя ногтями по груди Рена снизу вверх, сделала ход. Застонали оба брата. И хоть она злорадно прошипела: «И кто ещё сдаваться должен?» — Рей прекрасно понимала, что играть им осталось недолго.
***
Рей проигрывала. Во всех отношениях. Во-первых, она прилично опьянела, чего с ней не случалось с самого дня поступления. Тогда она на радостях перебрала и пришла на первую пару с дичайшим похмельем — даже слушать, о чем вещал препод, было больно. Во-вторых, похоже, что братья держали себя в руках лучше её — даже неправдоподобно хорошо для девственников. Не иначе, Сила им помогала! В-третьих, Кайло объявил ей шах.
Игра продолжалась чисто номинально, но Рей упрямо цеплялась за свои последние ходы. Чем ближе к развязке, тем сильнее она нервничала. И даже толком понять источник беспокойства не могла. Хотя и элементарные причины подходили: за полгода в тюрьме возможности привести тело в порядок у неё не было — кто выдаст бритву подозреваемой в терроризме? А разочаровывать братьев в их первый раз ей ох как не хотелось. То же касалось самого секса. Её последний раз был так давно, и она откровенно сомневалась, что сможет доставить кому-то удовольствие в постели.
Неоформленные в конкретные мысли страхи сгущались вокруг неё колючей стеной, о которую буквально разбивались все старания Рена и Кайло. Рей начала, наконец, играть серьезно — и ни то, что Рен уже откровенно гладил её по бедру, с каждым разом забираясь все выше, ни буквально пожирающий её взглядом Кайло, не могли отвлечь её от панических мыслей.
А потом внезапно стало легче. Рей как раз передвинула фигуру, понимая, что до проигрыша ей остался последний ход. Она успокоилась так резко, что только успела удивиться, как вдруг до неё дошло, и она отчаянно покраснела.
— Ты зачем это сделал? — она дёрнула Рена за другое ухо.
Тот только усмехнулся и, не открывая глаз, сложил руки на груди:
— Это не я.
Рей прищурилась и зыркнула на Кайло. Тот натянул на плечи одеяло и смотрел на неё с мягкой улыбкой, будто не он несколько минут назад буквально трахал её глазами.
— Прости, не удержался, — он пожал плечами. — Сжульничал. Готов к дисквалификации и признаю технический проигрыш.
Рей внезапно почувствовала облегчение, никак не связанное с ментальными манипуляциями, а потом ей стало страшно стыдно — получается, братья слышали все её панические мысли. Кайло допил алкоголь и покачал головой.
— Нет, Рей. Мы не читали твоих мыслей. Я же тебе говорил…
Рей со стоном рухнула на спину.
— Молчи, Кайло, просто молчи. Вечно я все порчу!
Рен приподнялся на локте рядом с ней, а она не открывая глаз протянула к нему руку: — Иди сюда.
Он подтянулся и лёг рядом с ней на живот, глядя в лицо нечитаемым взглядом. Рей провела пальцами по его лицу и посмотрела на Кайло.
— А ты чего там сидишь, манипулятор? Тебе отдельное приглашение нужно?
Он молча встал и, подойдя к ней, опустился на колени с другой стороны. Наблюдая за братьями из-под полуприкрытых век, она с удивлением отметила, что вот именно теперь они стали идентично похожи — не различила бы, если бы не знала, где кто. Рей нашла руку каждого и судорожно вздохнула.
— Как вы хотите?
Пугающий эротизм происходящего, казалось, выкрутил резкость чувств на полную. Но что-то до боли знакомое в этой ситуации буквально лишило её воли. Умом она понимала, что именно ей нужно начать, но не находила в себе сил даже пошевелиться. Внезапно Рен дотронулся пальцами до её виска. Боль, такая резкая, будто её ножами режут, страх, стыд, вкус собственной крови и чужой спермы, дикое желание сначала убить, а
