— Д-да, — сухо ответила, растерявшись.
— Тогда жди, я скоро.
Я скромно стояла чуть поодаль от двери, осматривая помещение. Как таковой прихожей не было, только невысокие ограждения по бокам. В виде полок, оказавшимися пустыми, не заставленными разными безделушками. Кухня и зал были совмещены. Напротив меня находился коридор, скорей всего ведущий в ванную комнату с туалетом. Всё сдержанно и минимизировано. Обеденного стола не увидела, вместо этого барная стойка с тремя высокими стульями. Широкий г-образный диван чёрного цвета, рядом журнальный столик с двумя тонкими планшетами. Шкаф-стенка, в который вмонтирован телевизор. Ни цветов, ни картин, ни сувениров, даже холостяцкого беспорядка не присутствовало. Можно подумать здесь вообще никто не живёт.
Осмотрев скучный и сдержанный интерьер, скромно присела на край дивана. Доносились звуки воды, затем дверь открылась-закрылась, я напряглась. Никто не пришёл, а после снова открылась дверь. Ещё одно комната есть? Ожидание нервировало. Вообще здесь было довольно просторно, но прохладно, несмотря на летнюю жару. От прохлады тело покрылось мурашками, ведь я стала уже замерзать.
— Алина, ты…
Вскрикнув, подскочила, не ожидая бесшумного появления агента Орвэля.
— Напугал! — недовольно выкрикнула.
Он застыл рядом с диваном, снова оценивающе пробежав взглядом по мне. Почувствовала себя голой, если честно. Уж слишком голодный блеск отражался в синих темнеющих глазах, которые устремлялись совершенно не на лицо.
— Она издевается, — тяжело выдохнул он. — Я сейчас, — напряженно бросил фразу, вновь удаляясь из комнаты.
Со мной что-то не так? Рядом с входной дверью по левую сторону находилось большое во весь рост зеркало, к которому, собственно, и подошла. Стыдоба! И почему из всех маек и футболок, сегодня я выбрала именно эту?! От прохладного воздуха в квартире были не только мурашки по телу, но и заметно выпирали набухшие соски. Стала поправлять майку, но никак не помогало. Увидев в зеркальном отражении приближающегося мужчину, поспешила оправдаться:
— Здесь просто холодно.
— Это кондиционер, — подойдя ко мне, потянулся к панели рядом с зеркалом. — Порой здесь бывает очень жарко, — нажал на кнопки, и накинул мне на плечи свою рубашку. — Застегнись на верхние пуговицы, пожалуйста.
Я сначала хотела взбунтоваться и скинуть одежду, напоказ выпячивая грудь. Сравнительно недавно он сам был не против нашей близости, а теперь чурается. Но этого ли я хочу? Только лишь секса между нами?
— Рассказывай, что произошло, — выдернул из мыслей Кристер, проходя на кухонную часть квартиры. — Чай, кофе, сок?
— Чай, — прохожу за стойку, попутно застёгивая пуговицы. — Ничего не произошло.
— Почему тогда здесь появилась? — включил чайник с синей подсветкой, затем стал доставать чашки.
Сама не знаю, просто думала о тебе, и меня перенесло к дверям твоего дома — так хотелось ответить. Глядя на то, как он расставляет посуду предо мной, ставит вазочку с шоколадными конфетами, улыбается, трудно воспринимать этого человека как безжалостного убийцу. Я же видела его ауру, она светлая, только отдавала тень. Злые, жестокие, хладнокровные и беспощадные люди имели чёрные оттенки. Встряхнула головой, отказываясь видеть в нём наёмника, в конце концов, я знаю его с другой стороны.
— А это правда, что игнорировать жриц нельзя? — задала вопрос, уходя от своих мыслей.
— Да. Теперь мы не имеем право отказывать вам во внимании.
— Теперь?
— Новый указ нового Правителя, — улыбнулся, разливая в чашки заварку.
— А раньше? Вы их игнорировали?
— Понимаешь, — отставил заварочный чайник, облокотившись на стойку напротив меня, — раньше у них не было столько свободы, сколько у вас сейчас. Они проводили время либо с советом магов, либо с Правителем. У них весь день был расписан по минутам, поэтому если и обращались к кому-то, то отсылались прямиком к Главе.
— Странные какие-то, послушные. Неужели им не хотелось жить собственной жизнью?
— Мы настолько привыкли к такому образу их жизни, что глядя на вас можно смело утверждать — странные вы, — мягкая улыбка, доказывающая, что этот человек не бездушный маньяк. — Возможно, им хотелось собственного пространства, но эти желания очень быстро подавляли, подминая под свои прихоти. Были, конечно, и те, кто сопротивлялся, но не слишком долго.
В это время выключился чайник, но мужчина никуда не пошёл. Я вопросительно выглянула за его спину.
— Ты хочешь обжечься или наслаждаться вкусом? — задал вопрос, смотря прямо в глаза. — Не стоит спешить.
И почему у меня такое ощущение, что сейчас была речь совсем не о чае?! Я не могла отвести взгляда от его глаз цвета глубокого синего моря, что меня поймали в ловушку с тех самых пор, как мы с ним столкнулись. Облизала пересохшие губы, тихо ответив:
— Хочу долгих отношений.
Тишина. Долгая, затянувшаяся. Мы продолжаем смотреть друг другу в глаза, словно знакомимся заново. До меня не сразу, но всё же дошло, что я ляпнула.
— В смысле чай! Вкус! Я выбираю вкусный чай, — понеслась моя околесица.
— Я понял, — рассмеялся он, и направился к чайнику.
Кристер разлил воду по чашкам, поставил сахарницу с уже открытой крышкой, а затем достал из верхнего шкафчика белую маленькую бутылочку. Налил жидкость в чайную ложку и добавил в мой чай, тщательно размешивая.
— Что это? А себе не будешь добавлять? — конечно, я заметила, как он поставил эту бутылочку обратно, не проделав того же со своей чашкой.
— Тебе необходимо расслабиться, а то уж слишком напряжена.
Кристер обошёл стойку и сел рядом. Я взяла широкую чашку и вдохнула цветочный аромат. Положила два кубика сахара, размешала, а затем совершила осторожный глоток. Приятный чуть терпкий привкус разбавляла едва уловимая сладкая нота, приправленная горчинкой. Отпила ещё немного. Тепло разлилось по моему телу, и я действительно стала чувствовать себя более расслабленно.
— Алкоголь? — взяла из вазочки шоколадную конфету. — Чревато последствиями, — улыбнулась, вспоминая случаи в прошлом.
— Это всего одна чайная ложка, — потянулся к вазочке. — К тому же ты находишься со мной в закрытом помещении, — обратил свой взор на меня.
Ещё глоток. Чай был необыкновенно вкусный, что его хотелось пить больше и больше. Становилось жарко, и я машинально потянулась к пуговицам на рубашке. Мужская рука легла поверх моей, и одним движением головы показал, чтобы я не расстёгивала их. Подняла свои глаза на него, пытаясь понять, почему нет, и снова попала в плен. Сердце затрепетало, дыхание сбилось, и появилось дикое желание всё рассказать ему. Он продолжал держать меня, поглаживая большим пальцем, поэтому второй ладонью я прикоснулась к огрубевшей коже, чуть сжимая.
— Я должна… тебе… признаться, — опускаю взгляд, сплетая наши пальцы, поднося к лицу.
Слова давались очень трудно. С одной стороны, мне хотелось, чтобы Кристер знал о моих чувствах. С другой — если он не чувствует того же, то я не должна открываться. И что же мне теперь делать? Как поступить правильно?
Главы 5, 6, 7
*
— Я должна… тебе… признаться, — Алина опустила взгляд, и поднесла его
