– Вот, – заявил Роджер, – познакомьтесь с Дженнет Дивайс.
– Популярное в их среде имя, – прохрипел мистер Баннистер.
– Господин и госпожа Шаттлворты, господин Листер, позвольте мне представить вам источник всех моих знаний. Дженнет помогала господину Баннистеру и мне в наших расследованиях. Она доводится сестрой Элисон.
Я заметила, что Кэтрин взглянула на эту девочку с каким-то испугом и подозрительностью. Словно ей хотелось бы оказаться от нее подальше.
Повернувшись к мистеру Баннистеру, я спросила шепотом:
– Неужели она живет здесь, в Рид-холле?
– Именно здесь, – так же тихо ответил он, – в одной из бывших комнат их выросших детей.
Интересно, подумала я, как к этому относятся в семье Роджера… сама я не знала, что и думать. Не ведьма ли она, раз приходится родной сестрой Элисон? Молчание затягивалось, однако все так пристально разглядывали эту девочку, Дивайс, что у меня мурашки побежали по коже, поэтому я решительно нарушила тишину:
– Привет, Дженнет. Как тебе нравится в Рид-холле?
– Нормально, хороший дом, – резким голосом с каким-то сильным акцентом ответила девочка.
– И надолго ты здесь останешься?
– Она поживет здесь, пока не будет назначена дата судебного слушания на летних ассизах.
– До августа? – Кэтрин тихо охнула. – Неужели она будет жить у нас так долго?
– Но, Кэтрин, куда же ей идти? Вся ее родня заключена в тюрьму Ланкастера, и они останутся там до самого призвания на суд Его Величества.
Его слова, казалось, не произвели на Дженнет ни малейшего впечатления; она продолжала разглядывать гостей и сам зал, ее блуждающий взгляд задержался на портретах, панельной обшивке стен и родовых щитах с гербами. Очевидно, ей еще не приходилось видеть такой роскоши, ни огромного камина, в топке которого она могла встать во весь рост, ни обилия блюд на столе.
– Дженнет, ты хотела бы попробовать блюда второй перемены? – спросил Роджер. – Скоро нам подадут жареных цыплят и говядину, а также хлеб и масло, приготовленные нынче утром.
Дженнет пылко кивнула, и ее усадили в конце стола рядом с Кэтрин, все еще явно пребывавшей в тревожном замешательстве. Хотя на губах ее играла гостеприимная улыбка, она не затронула ее печальных глаз. Лишь ее серьги весело поблескивали.
– В Страстную пятницу Дженнет присутствовала на сборище в Малкинг-тауэр и рассказала мне, о чем там говорили… включая злоумышления Престон против нашего господина Листера, – провозгласил Роджер, заняв свое место, – там собралось довольно много народа, как сообщил мне и ее брат Джеймс, а Дженнет подтвердила весь список названных им имен. У нас славное сотрудничество, верно, Дженнет?
Ребенок пожирал глазами остатки блюд на столе, и я невольно то и дело поглядывала на нее. Головка ее была на редкость маленькой, и мне вдруг представилось, что Роджер мог бы раздавить ее одной рукой. Казалось, девочку совершенно не волновало то, что всех ее родных заключили в тюрьму, и я не могла решить, какие же чувства она пробуждает во мне – страх или жалость.
Когда подали вторую перемену блюд, Роджер с Ричардом уже обсуждали интересовавшие их дела: цены на соль; какой скот нынче больше ценится на рынке. Дженнет набросилась на еду, как дикое животное, перепачкав жиром лицо и руки. Я по-прежнему поглядывала на нее, но резко оглянулась, услышав, как Ричард сообщил Роджеру, что заказал ружье.
– Какое ружье? Ричард, вы ничего не говорили мне об этом.
Ричард выразительно взглянул на Роджера.
– Флитвуд, вряд ли мне понадобился бы ваш совет в таком деле, – сказал он, – если только мне пока неведомо, что когда-то в детстве вы приобрели глубокие знания о кремневых ружьях.
Мужчины рассмеялись, а я покраснела.
– А не опасно ли держать оружие в доме?
– Ничуть, безусловно, если правильно с ними обращаться, – высокомерно ответил Ричард.
После чего опять обратился непосредственно к Роджеру, показывая, что эта тема исчерпана.
Я попыталась разговорить сидящего слева от меня Томаса, но он вел себя как-то странно и прятал глаза: по-моему, его пугало присутствие этого ребенка. Кэтрин, сидя рядом с Дженнет, тоже, видимо, нервничала, и ни разу не заговорила с ней. Вскоре разговор вернулся к начатой Роджером теме охоте на ведьм.
– Давайте поговорим подробнее после ухода этой девочки, дабы избавить ее от возможных ночных кошмаров, – предложил Роджер. – Дженнет, поднимайся в свою комнату, утром я пошлю за тобой.
Девочка была настолько худенькой, что выскользнула из-за стола, даже не отодвинув стула. Она бесшумно удалилась из зала, и едва за ней закрылась дверь, возникло явственное ощущение того, словно ее появление было чистым наваждением.
Роджер повернулся к нам и с доверительным видом сообщил:
– Ее мать была вне себя, узнав о том, что поведала нам эта девочка. Я уж думал, что она лишится рассудка прямо у меня на глазах.
Господина Баннистера вдруг одолела отрыжка, и он извинился, прикрыв рот старческой, испещренной темными пятнами, рукой.
– Да уж, доложу вам, – проскрипел он, – эта Элизабет Дивайс точно услада для пресыщенных глаз. Вы ужаснулись бы, увидев ее: глаза у нее на разном уровне, причем тот, что выше, смотрит вверх, а другой – прямо упирается в пол.
Меня вдруг словно окатило ушатом ледяной воды. Я безмолвно взирала на мистера Баннистера, и он, видимо, ошибочно принял мое недоумение за изумленное восхищение.
– Она выглядела, как персонаж комедийной пьесы, но меня эти причуды природы не впечатлили. Не представляю, как ей удалось соблазнить двух мужчин и родить троих детей.
Во рту у меня стало сухо, как в пустыне.
– А где же они обитают, эти Дивайсы?
– На окраине Колна. Их Малкинг-тауэр не более чем жутко сырой амбар. Не представляю, как люди живут в таких развалюхах.
Глава 8
– Это не ради удовольствия. Вам нужно укрепить здоровье.
Алиса взяла один из предметов, выложенных ею на комод в моей гардеробной: складной ножик в роговой оправе. На мгновение я с ужасом подумала, что она собирается вскрыть мне живот, но она заметила выражение моего лица, и ее сердитый взгляд смягчился.
– Я просто выпущу немного крови из ваших вен, – пояснила она, – только так можно избавиться от лишней крови.
Она вытащила тусклый ножик из роговой рукоятки и показала мне, что его лезвие было тупым, за исключением острого треугольного зубца на конце. Вещица выглядела забавно. Алиса добавила, что такой инструмент называется «фим». Я видела достаточно собственной крови и часто испытывала боль, чтобы не испугаться подобной процедуры.
Алиса появилась из леса, как обычно, неожиданно и таинственно, с загадочной целеустремленностью. Немного ссутулившись, она быстро прошла по газону перед домом. Она была явно не расположена к разговорам, впрочем, как и я. Нам стало проще общаться друг с другом, однако… настолько просто, насколько могли общаться две женщины из совершенно разных миров. Мне нравился ее мелодичный и мягкий голос, и