— Что с существами жажда жизни делает, — усмехнулся Наволод. — Сильно он тебе, Марья, путь сократил через туман. Можно сказать, в самом конце выпустил. Я по тому участку день и ночь шел.
Я вспомнила, как чуть не сдалась в том тумане, и поняла, что, если бы шла так долго, точно б не выдержала. А еще поняла, почему Наволод не признал меня у Истока. За сутки он так на мороки насмотрелся, что уже никому не верил.
А ведь там еще и Чур был!
Сердце дрогнуло, и я невольно сильнее прижалась к твердой груди, пытаясь унять неопределенный запоздалый страх за Наволода. В ответ тот обнял меня крепче, словно заверяя, что все ужасное уже миновало.
— Как ты каменного стража-то миновал? — пробормотала я.
— Заболтал. — Он слабо улыбнулся. — Начал рассказывать, что ныне заведено у людей на стол подавать, да в подробностях. Чур слушал, слушал, да рот и открыл, словно названия блюд запоминая. Ну а я ждать не стал и прыгнул ему в пасть.
Я ахнула.
— Успел, как видишь. Он только каблук и смог откусить напоследок.
— А я ему скатерть-самобранку пообещала при случае передать…
По щеке скользнула теплая ладонь. Я подняла взгляд и буквально утонула в теплоте его ответного взора.
— Не перестаю удивляться твоей находчивости, Марья.
Мужская рука переместилась на мой затылок, путаясь в волосах. От этого прикосновения по телу словно разряд прошел.
— И я действительно очень рад, что ты меня вернула, любимая, — прошептал он, а затем губы Наволода коснулись моих. Сначала легко, почти невесомо, отчего закружилась голова, а потом все более настойчиво, заставляя отвечать.
И я отвечала. Я словно заново училась дышать, куда полнее и глубже, чем раньше. Впитывала и старалась удержать на своих губах его тепло и нежность.
Сколько продлился наш поцелуй — не знаю, счет времени потеряла сразу же. Очнулась, лишь когда Наволод слегка отстранился и с хрипотцой произнес:
— Я бы оставался здесь с тобой вечность, но пора возвращаться.
Он был прав, мне необходимо было спешить. Поэтому пришлось вздохнуть и согласно кивнуть.
Правда, сразу меня в Китеж отправлять не стали. Сначала по велению Хозяйки Медной горы принесли неброскую одежду, затем Яр набросил на нас иллюзию, подправив внешность.
Спустя четверть часа я выглядела как самая заурядная селяночка, на которой специально и взгляда не остановишь. Голубой сарафанчик, на голове платочек в горошек, дорожная сумка через плечо, в которой приятно чувствовалась тяжесть Василисиного кошеля. Сам же Яр вновь стал обычным деревянным посохом.
— Отлично, — оглядев меня, утвердил Наволод. — Готова к перемещению?
— Да. — Я кивнула.
Он взмахнул рукой, и воздух перед нами задрожал, очерчивая вход на Тайную тропу. Правда, едва я сделала к ней шаг, Наволод вдруг придержал меня за руку.
— Погоди-ка. Ты, — взгляд его устремился к привычно устроившемуся на плече Ктулхе, — иди сюда, со мной останешься.
Осьминожек было протестующе чирикнул, но Наволод и слушать ничего не захотел.
— Даже не проси, — отрицательно качнул он головой и отцепил духа от моей руки. — Твою навью ауру замаскировать намного сложнее, чем живую, а Марье необходимо как можно более неприметной стать. Вот вернется она из Китежа, тогда и отпущу.
Послышался разочарованный свист, но противиться своему князю Ктулха, понятное дело, не стал.
— Не переживай, я скоро, — ободрила малыша я.
— Лучше не торопись, а будь осторожнее, — поправил Наволод. — И, если вдруг что пойдет не так, сразу зови меня.
После чего быстро поцеловал и подтолкнул меня к тропе. Шагнув сквозь мерцающую преграду, я оказалась в знакомом лесочке.
Вот ведь знаковое место! В который я раз уже по этой дороге пойду? В третий? Впору зарубки на память оставлять.
— Что ж, — пробормотала я. — Двинулись.
Глава 16
К пристани я подошла через четверть часа. Стража все так же стояла и бдила, телеги грузились, люди создавали оживленный и деловитый шум.
Я успела как раз вовремя. С оплатой на этот раз проблем не возникло, и я с удобством устроилась на пароме у самого борта, глядя на синюю воду и неспешно отдаляющийся берег. Да, паром — это вам не управляемая Финистом лодка.
Воспоминание заставило меня улыбнуться. Правда, почти тотчас следом вспомнились и два неразлучных ведьмака-родственника: сестрица Аленушка и братец Иванушка, заставив улыбку исчезнуть, а меня куснуть губу. Кто его знает, вдруг они еще в Китеже?
Встречаться с ними мне никак не хотелось, так что я в очередной раз напомнила себе об осторожности. Чувствую, даже если Василиса прикажет им оставить меня в покое, то этому приказу они последуют едва ли. Не тот характер.
Наконец паром мягко причалил к острову, и я, стараясь поменьше толкаться в плотной массе сходивших на берег людей, в первых рядах спустилась на землю. Только, как оказалось, зря торопилась: перед главными воротами уже толпилась очередь из обозников, тележников и просто путников, спешивших по своим надобностям в город. И двигалась эта очередь подозрительно медленно.
Я скользяще обогнула стоявших людей, буркнув: «Мне только спросить», отвечая на шипение какой-то полной тетки, что, мол, куда без очереди?! И с максимально безразличным видом внешне, но одновременно с тревогой в душе принялась наблюдать за тем, как всех въезжающих в Китеж тщательно обыскивают. Да и стража у ворот была намного многочисленней, чем в мой последний приезд.
Н-да, неприятно. Хотя здесь, конечно, переживать не о чем: ничего запрещенного у меня с собой нет, а волшебный посох от простой палки и не отличить вовсе. Даже по лицу меня не узнают — на нем иллюзия, черты искажающая. Так что пройти в город я должна.
Вот только сам по себе такой тщательный обыск и усиленная стража — знак нехороший. Неужели Василиса и впрямь к войне с Кощеем готовится? Поверила вранью Хмарника, а то и опять зачарована?
— Эй, ты чего тут стоишь, глазами хлопаешь? — неожиданно окликнул меня один из стражников.
