– Как ты здесь оказался?
Кэм сжал челюсти, на лбу между глаз проступила вена. Ему явно хотелось обсуждать это в последнюю очередь, что показалось Лилит подозрительным. Он что-то скрывал, как и она.
– Хватит «За кадром». – Кэм открыл гитарный кейс, который взял из музыкальной комнаты, и вытащил зеленую Fender Jaguar, собственность группы поддержки Трамбулла. – Давай что-нибудь сыграем.
Лилит чихнула и ухватилась за живот. Голод ржавыми ножницами проходился по ее внутренностям.
– Голодный чих, – сказал Кэм. – Не следовало позволять тебе отговорить меня от идеи где-то поесть. Хорошо, что ты со мной.
– Почему?
– Потому что нам хорошо вместе. – Он откинул темные волосы с глаз. – И потому что я путешествую с деликатесами.
Из своей холщовой сумки он вытащил пакет с галетами и небольшую, но солидную баночку с иностранной надписью. Кэм взялся за крышку и постарался повернуть ее. Та не поддавалась. Он попробовал еще раз; на лбу у него снова проявилась жилка.
– Дай сюда. – Лилит забрала у него банку и подсунула ее под струны гитары, позволяя одной из них вскрыть вакуум. Ей однажды довелось проделать подобное дома, когда Брюс был голоден, а банка с соленьями осталась последним, что у них было.
Банка открылась в ее руках.
Кэм пробежался кончиком языка по зубам и легонько кивнул.
– Я ослабил крышку для тебя.
Лилит заглянула в банку. Та была набита крошечными влажными черными икринками.
– Осетр, – сказал Кэм. – Лучшая икра.
Лилит понятия не имела, что делать с икрой. И где он достал ее – особенно если спал прошлой ночью на улице.
Кэм открыл упаковку галет и одной из них нагреб горку блестящей черной массы.
– Закрой глаза и открой рот, – сказал он.
Она не хотел этого делать, но голод победил.
Галета была хрустящей, а икра – мягкой и сочной. Потом Лилит ощутила солоноватость икры и поначалу решила, что ей не нравится. Но когда Лилит дала ей полежать на языке мгновение, насыщенный вкус распространился у нее во рту, маслянистый с резкой ноткой. Она сглотнула, уже пристрастившись к нему.
Когда Лилит открыла глаза, Кэм ей улыбался.
– Это дорого? – спросила она, испытывая вину.
– Вкус лучше, если ешь медленно.
Спокойная тишина опустилась между ними, пока они ели. Лилит была благодарна за еду, но ее беспокоило, что этот парень ведет себя так, словно они ближе, чем на самом деле.
– Мне нужно домой, – сказала она. – Я под домашним арестом.
– В таком случае тебе стоит пробыть на свободе как можно дольше. – Кэм наклонил голову, глядя на нее так, как парни в кино смотрят на девушек, которых собираются поцеловать. На мгновение он застыл, а потом поднял ее гитару.
– Эй! – сказала Лилит, когда аккорды наполнили воздух. Гитара была ее самой ценной собственностью. Никто не прикасался к ней, кроме самой Лилит. Но когда Кэм принялся перебирать струны и напевать, она наблюдала за ним, завороженная. Его песня была прекрасна… и знакома. Она не знала, где могла слышать ее раньше.
– Ты написал ее? – не могла не спросить Лилит.
– Может быть. – Он перестал играть. – Здесь нужен женский вокал.
– Уверена, Хлоя Кинг пригодится, – сказала Лилит.
– К слову об этом, – заметил Кэм, – как насчет темы выпускного, Битвы музыкальных групп?
Он вскинул голову.
– Это может быть круто.
– Круто – последнее, чем оно может быть, – ответила Лилит.
– Я запишусь, если ты запишешься.
Лилит расхохоталась.
– Это должно привлечь меня? Никто тебе не говорил, что ты немного тщеславный?
– Не за последние пять минут, – сказал Кэм. – Просто подумай об этом. У нас есть две недели, чтобы вместе организовать достойную группу. Мы могли бы это сделать. – Он помолчал. – Ты бы могла это сделать. И ты знаешь, что говорят о «Мести».
– Что? – спросила она, ожидая, что его следующие слова разозлят ее.
Он посмотрел вдаль, словно бы на нечто, расстраивающее его. Когда он заговорил, голос был тихим.
– Она сладка.
Глава 4. Держись
Кэм
Четырнадцать дней
На следующее утро, когда солнце показалось над холмами, Кэм оторвал себя от крыши спортивного зала Трамбулла, где он провел предыдущую ночь. Затекла шея, и ему нужен был горячий душ, чтобы расслабиться.
Он бросил взгляд вокруг, убедившись, что все чисто, а затем слетел вниз, оказавшись прямо напротив высоких окон спортзала. Нашел незакрытую раму и проскользнул внутрь.
В раздевалке парней было тихо, и Кэм на мгновение остановился, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале. Его лицо выглядело… старше – черты стали более угловатыми, глаза запали.
За тысячелетия он менял свою внешность много раз, чтобы смешаться с окружением, позволяя солнцу сделать его бледную кожу темнее или добавляя мышц своему от природы худощавому телу. Но всегда он управлял этими изменениями сам. Просто так они не происходили. Никогда раньше его не пугало собственное отражение.
Что происходит?
Этот вопрос не оставлял его, пока он вымылся в душе, стащил чистую белую футболку из шкафа какого-то ученика, влез в свои джинсы и куртку для мотоцикла и направился ждать автобус Лилит.
Рядом с тупиком, где останавливался автобус, Кэм облокотился о закрытую стеклом доску объявлений, рекламирующую разные внеурочные школьные занятия. Тут было собрание немецкого клуба в три часа дня. «Узнай, как позвать на свидание на немецком!» – предлагал один флаер. Другой содержал подробности про кросс-кантри. «Вернись в форму и смотрись отлично в своем выпускном платье!» – обещал он.
В центре висел блестящий плакат, рекламирующий музыкальный концерт группы Хлои Кинг «Придуманные обиды» на следующей неделе. Они играли на разогреве у местной группы «Ну такое».
«Получите возможность сказать, что видели их до того, как они победили в Битве музыкальных групп!»
Кэм пробыл в Кроссроудс один полный день – и уже ощущал одержимость школы выпускным балом. Ему однажды доводилось побывать на выпускном, десятилетия назад, с классной девчонкой из Майами, которая влюбилась в него. Несмотря на то что они сломали пожарную сигнализацию и провели большую часть ночи на крыше, глядя на падающие звезды, они еще и потанцевали под несколько быстрых песен. Кэм хорошо провел время. Конечно, ему пришлось улететь до того, как все стало серьезно.
Он гадал, что Лилит думает о выпускном, хочет ли она туда пойти. До него дошло, что ему придется пригласить ее в качестве своей пары. Это идея была волнующе старомодной. Ему придется сделать ее особенной. Ему придется все сделать правильно.
В данный момент добиться любви Лилит казалось проигрышным вариантом. Люцифер был прав, она ненавидела его. Но девушка, в которую он влюбился, все еще была где-то там, погребенная под всей этой болью. Ему просто нужно было как-то до нее дотянуться.
Кэм вздрогнул от визга тормозов и, повернувшись, увидел караван желтых автобусов, выстраивающихся в ряд. Ученики сходили по ступеням. Большинство из них шли к зданию группками по двое или трое.
Лишь Лилит шла одна. Она опустила голову, и рыжие
