— Ну… — сказала я растерянно. — Чего это вы тут раскричались?
Глеб с силой потер шею. Буркнул, с явным трудом регулируя громкость:
— Да вы святого из себя выведете!
Вздохнул, блуждая глазами по ресторану. Поглядел на меня — уже спокойно:
— Может, это получилось и беспардонно, но я просто хотел вам помочь. А заодно и себе.
— Себе? А вы-то здесь при чем?
— Ну, знаете… — Глеб развел руками. — Я, понимаете ли, вожу вас по ресторанам, таскаю вам цветы буквально горшками…
— Кактусы, — машинально поправила я.
— Цветущие кактусы, — в свою очередь поправил Глеб. — И вы еще спрашиваете — при чем здесь я? Мне что, еще на голову встать, чтобы вы меня заметили?
Я выдохнула, с опаской глядя на него:
— Глеб. Вы что, хотите сказать, что вы за мной ухаживаете?
Глеб хлопнул себя по коленям. Получилось звонко, и на нас опять оглянулись.
— Ну, наконец-то! — торжествующе объявил он потолку. — Наконец-то ее осенило!
Теперь я принялась сосредоточенно двигать по столу несчастную ложку. Сказала осторожно:
— Глеб.
— Что?
— А вам не кажется, что вы это делаете как-то… очень оригинально?
— Очень по-идиотски, хотите сказать? Честно говоря, я и сам это знаю. Просто рядом с вами поневоле делаешься полным идиотом.
Я нервно засмеялась:
— Ну да, сумасшествие, говорят, заразно!
Он слегка улыбнулся.
— Не поэтому. Я не договорил — если бы я был умный мужик, мы бы здесь…
— Не сидели? — подхватила я.
— …а где-нибудь лежали, — обыденно закончил Глеб. Подумал и уточнил. — Желательно, в моей кровати. Прошлый раз мне очень понравился.
Он и не подумал понизить громкость.
— Глеб! — прошипела я. Мужик за соседним столиком отворачивался, не скрывая усмешки. А тебя не касается, понял!
— Я подумала, что… — пробормотала я. — Потому что Галя…
Глеб смотрел на меня с иронией:
— Вы что, считаете, я в собственной квартире не нашел бы, где провести ночь? Вы, правда, такая наивная или притворяетесь?
— Но я и правда не думала, что… А как это, — я подумала, как лучше сформулировать и помахала в воздухе рукой, — …ну как это вам в голову пришло…
Глеб сидел, подперев голову руками, и с интересом наблюдал за моими мучениями.
— Ну в смысле… — я беспомощно уставилась на него и рассердилась. — Вы смеетесь!
Глеб поспешно состроил серьезную гримасу, но смех в его глазах остался.
— Вы хотели спросить, как мне в голову пришло — что? — в вас влюбиться?
— Я… да.
— Вы знаете, эта мысль как-то так логично в голову не приходит.
— Ну, хорошо, — решительно сказала я. — Мне интересно, где вы околачивались весь этот год?
Глеб хмыкнул.
— Я-то рядом. А вот вы все время были в бегах. Знаете, это, в конце концов, даже обидно. Такое впечатление, что если бы я даже пригласил вас прогуляться до ближайшего загса, вы бы послушно сказали: "Хорошо, Глеб Анатольевич" — и тут же ускользнули на следующее свидание. Радуйтесь, что я еще не начал дергать вас за косички, чтобы обратить на себя внимание.
Я машинально накрутила на палец прядь волос. Какие косички! Последние бы не выпали…
— Ну и что теперь нам делать? — спросила жалобно. Глеб развел руками.
— Ну, у меня была пара-тройка интересных идей. Но вы тут внезапно замуж собрались, а я с замужними женщинами…
— Перестаньте!
Глеб улыбнулся, скрестил руки на груди.
— Решать вам.
Я подумала и осторожно уточнила:
— Вы что-то говорили про загс…
— Я?! — очень удивился Глеб. — Когда?
Я пригорюнилась:
— Вот все вы такие… Как до дела доходит — сразу в кусты!
Глеб сочувственно покивал мне. Оглянулся по сторонам и, чем-то зашуршав, поставил на стол туфли.
— Этого в меню не было, — пробормотала я, машинально беря один в руку, хотя и без того сразу признала. — Вы что, таким образом свою Золушку ищете?
— Ну да, — охотно поддакнул Глеб. — Тридцать седьмой — размер ходовой. Хоть какой-нибудь из моих многочисленных знакомых женщин да подойдет.
— Шанта-аж… — пробормотала я. — Что, и мне тоже можно примерить?
— Вам как раз, я помню.
— Вы их купили?
Глеб почесал бровь.
— Нет, украл! Естественно, купил. Вернулся в тот же день, и купил. Как-то обидно, что такие туфли и такие ноги существуют отдельно.
Он переставил туфли в "профиль", откинулся назад, критически их осматривая.
— Конечно, на обручальное кольцо это мало похоже, — сказал небрежно. — Даже если вставить бриллиант. Но я так давно не делал предложения, что совсем не помню правил. Что там сначала: люблю, целую, выходи за меня?
Я вздохнула и ничего не сказала.
— Наташ?
— М-м?
— По-моему, сейчас должна ваша реплика, — подсказал Глеб.
— Разве?
Глеб торжественно кивнул. Я вновь уставилась на туфли.
— Конечно, Канада — это круто, — вкрадчиво сказал он.
— Какая Канада?
— Вашего… э-э-э… предполагаемого жениха. Но я тоже ничего.
Я, наконец, подняла глаза.
— И даже очень ничего, — сказала тихо.
Глеб кивнул поощряюще.
— Неплохое начало. Продолжайте.
— Что — продолжать?
— Ну скажите мне что-нибудь утешительное. Подсказать? Ну например: вы мне нравитесь, Глеб Анатольевич, я обещаю подумать, Глеб Анатольевич, вы самый лучший кандидат в мужья, Глеб Анатольевич… и я пошлю всех остальных кандидатов к чертовой матери! На черта она тебе сдалась, эта Канада!
— Да, — сказала я, улыбаясь во весь рот.
— Что — да?
— Да. Да. Да. И еще раз — да. На все — да.
— И что мы немедленно едем ко мне — тоже да? — быстро уточнил Глеб.
— Да.
— Ага, — сказал Глеб и начал искать глазами официантку. — Девушка!
Подошедшая официантка и глазом не повела на стоявшие на столе туфли. Лихо насчитала астрономическую сумму, Глеб, не вникая, расплатился и повлек меня к выходу.
— Глеб!
— А?
— Туфли! Мы забыли туфли! — я вернулась, прижала к груди драгоценную обувь. Глеб подхватил меня под локоть.
— Глеб!
— Ну что еще? — свирепо сказал Глеб, посмотрел на меня и сморщился, — Конечно, вы передумали… Ну так же нечестно! В конце концов, вы провели со мной ночь и теперь, как честная женщина, обязаны на мне жениться!
— Женюсь! Но Глеб, вы меня плохо знаете…
— Узнаю.
— У меня куча недостатков.
— А у меня сплошные достоинства.
— Я никак не могу встать утром пораньше…
— Ничего, я разбужу! — уверенно успокоил Глеб, открывая передо мной дверь машины. — Еще есть какие-нибудь препятствия? Признавайтесь сразу.
— Нет.
— Тогда поехали!
На следующее утро мы опоздали оба.
Боюсь, что это войдет у нас в привычку.
ЗИМА
— А вот и я! — радостно объявил Денис. Мы не виделись с ним «всего-навсего» три месяца. Я кисло посмотрела на его сияющую физиономию, отвернулась от распахнутых объятий, и, придерживаясь за стеночку, беззвучно постанывая, доковыляла до дивана. Свернулась в клубок под одеялом. Денис, насвистывая, разулся-разделся и пошел прямиком на кухню. Я перевернулась на спину, сгибая ноги в коленях. Полегчало — на мгновение.
— Оля… Оль!
Я застонала:
— Ну, чего тебе?
Раскрыла глаза и обнаружила перед лицом денисову ладонь с разноцветными таблетками.
— Это что?
— Это таблетки, — объяснил Денис, тыкая пальцем. — Но-шпа и еще какие-то, я в аптеке спросил, специально для женщин во время месячных.
— О, господи!
— А чего? — удивился Денис. Я молча сгребла таблетки, скривившись, запила, и сунув ему стакан, снова рухнула на подушки. Денис присел возле дивана на пол. От него пахло свежестью и морозом.
— Оля. О-оль…
Я приоткрыла один
